— Она наконец-то отстанет от нас!
Будущее казалось ему окрашенным во все цвета радуги. Отныне он был убежден, что сможет противостоять бывшей невестке. Имея на руках такие козыри, нужно быть последним кретином, чтобы проиграть.
— Послушай, Бели, — сказал он не задумываясь, — я сделаю все, о чем ты меня просишь. Я вернусь к маме, попытаюсь снова…
Белиджан с сомнением покачал головой.
— Ладно. Попробуй.
Он прекрасно знал, что Джереми лжет и что скандал вот-вот разразится. Его кошмары имели одно лицо — лицо Пегги.
* * *
Утром в восемь, как обычно, Луи и Марсель явились на работу и были приняты Ахиллом — свеженьким, бодрым, уже выбритым.
— Все в порядке, парни? Хорошо спали?
Среди сторожей при морге медицинского факультета Ахилл пользовался славой человека с железными нервами. Летом он переносил свою раскладушку в покойницкую, уверяя, что это единственное место в Париже, где не страдаешь бессонницей от изнурительной жары. Дурачил их коллега или на самом деле спал в одном помещении с мертвецами, Луи и Марсель не знали. Они считали нормальным играть там в карты, пить, есть, развлекаться. Но спать!
— Секундочку!
Насмешливо улыбаясь, Ахилл прошел в покойницкую, дверь которой намеренно оставил открытой, и на глазах у приятелей стал складывать свою раскладушку. Ее и ворох журналов «Он» и «Плейбой» Ахилл отнес в контору и убрал в шкаф. Указывая на весьма смелую фотографию на обложке одного из журналов, он громко заржал:
— Эти бабы там, на картинках, расшевелят даже мертвого!
Шутка показалась его сменщикам довольно забавной, и они в свою очередь тоже засмеялись.
Как только Ахилл удалился, Луи спросил у Марселя:
— Ты веришь, что он похрапывает рядом с этими жмуриками?
— Кто его знает… Поможешь мне?
Они перенесли стол из конторки в зал, прихватив с собой плитку, еду и карты. Но приступить к приятным занятиям приятелям не удалось: им сообщили, что в морг на опознание явились две женщины.
— И постарайтесь быть посерьезнее, — добавила звонившая секретарша, — это важные шишки.
— Давай по-быстрому, Луи, опять переезжаем!
Стол был водворен на прежнее место, еда, бутылка и плитка исчезли в шкафу. И в этот момент появился профессор Майет собственной персоной, за ним шли две женщины.
— Эти дамы пришли по поводу господина Эрнеста Бикфорда, — сухо сказал Майет.
Марсель поспешил к огромному журналу.
— Одну секундочку, господин профессор.
Майет обратился к той, что была постарше:
— Мадам, вы желаете остаться одни или предпочитаете, чтобы я был рядом?
— Одни, — тихо попросила ее молодая спутница.
Майет с поклоном, который красноречиво свидетельствовал о важности посетительниц, сообщил, что остается в их распоряжении и будет ждать у выхода.
Луи поспешил на помощь Марселю, который растерянно листал книгу учета. Тот шепнул ему:
— Черт! Бикфорд… Бикфорд? Когда он к нам поступил?
— Бикфорд? Вчера.
— Вчера их было трое! Который из них?
— Откуда я знаю? Ты ничего не записал!
— Я думал, ты это сделаешь.
— Вот так влипли!
— Ага, нашел! — пробормотал Луи сквозь зубы. — Открой девятый.
Марсель торжественно повернулся к двум женщинам и произнес:
— Дамы, не угодно ли вам последовать за мной?
Он прошел в морг, осторожно выдвинул ящик под номером 9, затем почтительно отступил на два шага, со злостью думая о том, что эти две идиотки испортили ему завтрак. И чего они застыли как вкопанные, вместо того чтобы подойти и в две минуты покончить со всеми этими формальностями? Молодая судорожно вцепилась в руку второй, в черных очках. Видя, что ни одна из них, похоже, не сделает и шага, Луи, который стоял сзади, кашлянул.
Этот звук был рассчитан на то, чтобы привести посетительниц в чувство. Они приблизились к ящику, в котором лежал толстый, лысый и крайне непривлекательный тип.
— Эрнест Бикфорд, — скорбно, как только мог, произнес Марсель.
Молодая женщина склонилась над ящиком и, отшатнувшись, громко воскликнула:
— Не он! Это не он!
Пегги, едва взглянув на лысого типа, с ледяным бешенством приказала:
— Пойдите за профессором!
— Мадам, — попытался вмешаться Луи.
— Быстро! — оборвала его Пегги. Обнимая Лон за плечи, она отвела дочь в конторку, усадила на стул. Девушка рыдала, обхватив голову руками.
Луи удалился на цыпочках и мгновенно вернулся, но уже с профессором, который, должно быть, стоял за дверью.
— Мадам? Мадемуазель?
— Я буду жаловаться! — с металлом в голосе отчеканила Пегги, еле сдерживая гнев.
— Я не понимаю, — пробормотал Майет. — И, повернувшись к Марселю:
— Фабр! Потрудитесь объяснить…
— Это ошибка, господин профессор.
— Какая ошибка? — возмутился Майет.
— Ошибка в надписи… я хотел сказать, на ящике… в журнале! Я знаю, что произошло. Господина Бикфорда вчера запросили в собор.
— В какой собор? — с удивлением спросила Пегги.
Майет смущенно опустил голову, и Марсель решил принять удар на себя.
— Его вчера подготовили… и отвезли еще до того, как окончилось наше дежурство.
— Достаточно! — перебил его Майет, осмелившись поднять глаза. Его взгляд утонул в непроницаемой черноте очков Пегги.
— Мадам, я глубоко сожалею… Тело господина Бикфорда было предоставлено определенной общественной организации для одного опыта…
— Какого опыта? — раздался душераздирающий крик Лон.
— Я вам объясню, — пробормотал Майет, с трудом сглатывая слюну.
— Вы лжете! Квик не умер! — рыдала Лон.
— Как? — голос Пегги сорвался на визг. — Вы осмелились?..
— Но, мадам, — заикался Майет. — У нас было на это право… Мы не знали… Фабр!
— Господин профессор?
— Расписку!
Марселю не пришлось за ней идти, Луи уже передавал ее Майету.
— Мадам, не могли бы вы посмотреть…
Пегги вырвала карточку у него из рук. Она прочла: «В случае моей смерти я, нижеподписавшийся Эрнест Бикфорд, разрешаю любому медицинскому учреждению использовать мое тело и его органы без каких-либо ограничений. Данное разрешение действительно для всех стран мира, где меня может настигнуть смерть». Вверху виднелась голубая печать, на которой четко просматривались слова: «Резус отрицательный».
Мертвенно бледная Пегги протянула документ дочери. Слезы застилали Лон глаза, но она узнала ужасную бумагу, которую обнаружила в кармане у Квика полгода назад.
— Разрешение было найдено в кармане комбинезона господина Бикфорда, — счел нужным уточнить профессор.
