— Ежонок, — тихо сказал Кирилл. — Посмотри на меня.
Я энергично затрясла головой.
— Чтобы ты вежливо попрощался и ушёл на рейс? Да ни за что.
Он сжал мою руку.
— Не уйду. По крайней мере, не сразу.
Я подняла на Кирилла отчаянный взгляд.
— Но уйдёшь, — прошептала я. — От меня.
Кирилл молча кивнул.
Он был бы лучшим отцом в мире. Самым понимающим мужем.
Он просто был.
И если я завтра пойду на работу, а его в моей жизни не будет, я…
Я напишу пятьдесят романов. Я напишу сто. Но в каждом из них будет сквозить тоска. Тоска ребёнка, которому чуть не подарили сказку. Тоска девушки, которую любили. Женщины, которая могла бы стать самой ехидной и раздолбайской в мире матерью.
Я подняла голову.
— Кирилл, — прошептала я. — Неужели ты сможешь жить, зная, что твой ребёнок родится не у меня?
По его лицу прокатилось что-то. Судорога, тоска, боль — живая, слишком живая.
А потом Кирилл обнял меня обеими руками.
— Я тебя не отпущу, — прошептал он, прижимая меня к себе. — Никогда. Никуда.
Я вздрогнула, ещё не веря.
— Что?
— Что слышала, ежонок. — В его голосе слышалась улыбка. — Куда же я без тебя?
— После одной-единственной фразы? Мне пора писать следующий бестселлер?
Кирилл судорожно рассмеялся.
— Отказываюсь быть твоим издателем. Ты не автор, ты стихийное бедствие.
— Всё-таки, — хрипло сказала я. — Почему ты передумал? Ты понимаешь, насколько это было бы чудовищно нечестно, если бы я не успела в аэропорт и не сказала бы этой фразы? И ты улетел бы навсегда? Да за такое заносят в чёрный список даже спамеры.
Кирилл на миг закрыл глаза.
— Я всё равно вернулся бы, — тихо сказал он. — Через полгода, когда всё было бы забыто. И если бы ты к тому времени нашла себе другого миллионера, я вызвал бы его на дуэль на губной гармошке.
Я невольно прыснула.
— Умеешь ты завоёвывать девушек.
— А то. Сама же убедилась.
Он не смог бросить меня окончательно. Он был здесь. Со мной.
Я с облегчением выдохнула. С таким неимоверным облегчением, что, кажется, я вот-вот готова была рухнуть в самый настоящий обморок.
А ещё мне срочно нужно было, чтобы Кирилл повалил меня на кровать, не переставая целовать, и содрал всю одежду. Прямо сейчас.
Но в этом я не признаюсь. О нет, я буду мучить этого упрямца в чёрных боксёрах, пока он не взорвётся. Он молчал, чёрт подери! Он не сказал мне ни слова!
Никогда не прощу. Как минимум дня три.
— Вообще-то я готова тебя связать и оставить в таком виде на неделю, — сообщила я. — Какого чёрта ты не поделился этим прекрасным планом со мной?
— Потому что ты захотела бы поддерживать со мной связь, я бы не удержался и привёз тебя к себе, и шансы, что всё бы раскрылось, были несколько выше нуля, — терпеливо сказал Кирилл. — Я очень, очень не хотел подставлять твой проект и твою карьеру. Кажется, я ценю её куда больше, чем ты сама.
Сверху щёлкнула вспышка. Я моргнула: нас только что сфотографировали.
— То есть ты сдался, — выдохнула я. — Окончательно сдался и готов быть со мной, пока тебя не уволят, и вся романтика развеется к чертям.
Кирилл медленно покачал головой.
— Не уволят. Мы обсудили с Олегом этот вариант, когда ты провернула свой финт с сообщением Марине. Финт, за который я всё ещё сержусь, кстати.
— Кто бы говорил, мистер «страдай полгода, пока я не соизволю вернуться»!
Он только усмехнулся.
— Впрочем, могу тебя обрадовать: «Орес» расторгает с Мариной эксклюзив. До них дошли кулуарные сплетни о её выкрутасах, и им не очень-то понравилось, как это отразится на их имидже.
— С ней расторгают эксклюзив? — неверяще переспросила я.
— О да. И, поверь, Олег с ней тоже сотрудничать не будет. Так что ей не позавидуешь. Скорее всего, ей придётся брать новый псевдоним и начинать с нуля.
— Не скажу, что я очень уж сожалею.
Он тихо засмеялся.
— Жестокий ежонок. Хочу тебя раздеть, привязать к кровати и позлорадствовать вместе.
— От тебя дождёшься, — мрачно буркнула я. — Скорее уж выкинешь на улицу и отберёшь последние сапоги.
Кирилл вздохнул, доставая из кармана телефон.
— Смотри сюда и улыбайся.
Он обнял меня за плечи и включил камеру. Я успела только растерянно улыбнуться, как фото…
… Полетело в фейсбук.
— Это что сейчас было? — с подозрением спросила я.
— Доказательство, что ты подлая разлучница, и я всё-таки собираюсь на тебе жениться. Когда-нибудь. Если, конечно, ты не разнесёшь мою любимую железную дорогу в хлам в порыве страсти, и не залезешь под стол при встрече с моими родителями.
— Не залезу, — убеждённо сказала я. — Никогда.
— Тогда вставай.
Кирилл помог мне встать, и я обернулась. Толпа более или менее рассеялась, и мы вполне могли выйти.
— Я, кстати, всё-таки улечу в Лондон, — сообщил Кирилл. — Послезавтра. Без тебя, потому что визу мы сделать никак не успеем. Но через пару месяцев ты переезжаешь.
— Властный редактор, — пробормотала я.
— Какой есть. И, кстати, ты так и не спросила, что будет с проектом.
Я задумчиво посмотрела на него. Кажется, он очень ждал моего вопроса.
А я боялась услышать ответ. Боялась, потому что боялась, и сильно.
Как-никак, моя издательская судьба. Или не моя.
— А что будет с проектом? — хрипло спросила я.
Кирилл улыбнулся.
Эпилог
Презентация была блистательной. Бомонд, литературные сливки, шепотки в кулуарах о ненавистных конкурентах — и вежливые улыбки, когда эти самые конкуренты встречались взглядами.
Роман, которого ждали. Роман, о котором говорили.
Роман, которого Ирина действительно заслуживала.
Грядущая экранизация и переговоры с французской кинокомпанией. Тираж, чуть отложенный, но заявленный в полные восемьдесят тысяч экземпляров.
Я оторвалась от телефона, испытывая смутную зависть. Ролик с презентации на ютубе собрал больше десяти тысяч просмотров за сутки, что для литературного события было очень и очень неплохо. Впрочем, с такими высокими гостями было и неудивительно. Я не углядела разве что Стивена Кинга, но, возможно, он просто сплетничал с Мадонной в курилке.
Я сидела на пластиковом столике у бензозаправки. В обтягивающем платье с единственной завязкой на спине: во Флориде тепло и солнечно даже ранней весной.
Хлопнула стеклянная дверь, и я подняла голову. Кирилл вышел из здания заправки. Окинул меня оценивающим взглядом, не пропустив задравшееся на бёдрах платье.
— Видел презентацию? — кивнула ему я. — До сих пор не верится.
— Всё покупается, ежонок, — легко сказал Кирилл, перекидывая пиджак через плечо. — Я же говорил. Не продаётся вдохновение, но миллионы манят всех.
— Я всё ещё не понимаю, как вам это удалось, — потрясённо сказала я.
Живой классик. Женщина, получившая «Букера», «Большую книгу» и с дюжину международных премий. Книги которой были переведены на добрые два десятка языков.
Первая леди российской литературы. Которая вчера выложила в открытый доступ первую главу будущего романа об Ирине и Олеге. Завтра читатели прочитают вторую главу на новом авторском сайте со стильными артами от лучших дизайнеров. На сайте, созданном специально под этот роман.
А после десятой главы будет открыта платная подписка, доход от которой пойдёт хоспису «Надежда». И те, кто решится купить роман в процессе, прочитают его куда раньше читателей, купивших печатную книгу в предзаказе.
Будущее наступило.
Кирилл хмыкнул.
— Деньги пошли не только напрямую автору, ежонок. Есть благотворительный фонд, с которым она плотно работает. Больные дети, хосписы. Мы помогли.
— Всего-то пара дополнительных условий к новому роману, да?
— Именно. Хотя, уверен, в нём будет куда меньше эротики.
— А зря, — вздохнула я. — Эротика у неё очень и очень, хоть и далеко не восемнадцать плюс. Впрочем, я уверена, и так выйдет здорово.
