однако не успевает и договорить, как его сестрица проворно выдирает трубку из моих рук.
— Поздравляю, Тимур! — вопит как ненормальная, — получилось. Позвонил удостовериться? Давай-ка увеличь дозировку, и тогда уже ни с кем не придется делиться наследством!
Мне приходится применить силу, чтобы забрать у нее свой телефон обратно. Катя плачет.
— Да что с ней вообще творится, Данил?! Я не понял, она там обдолбанная, что ли? — офигевает Тимур на другом конце провода.
Уж не знаю, истинно ли его чувство тревоги в голосе. Или он, в самом деле, только рад ее странному состоянию.
— Вроде нет! — отвечаю, — с ней уже все в порядке, Тимур Эльдарович. Не беспокойтесь.
И Катя затихает, прислушиваясь.
— Ей кто-то звонил этой ночью?!
— Ей всегда звонят, и днём и ночью. Так что я не исключаю!
— Да, но ты сам, лично слышал о том, что она сказала?
— Я — нет, — говорю коротко, но вполне конкретно.
Мы с Катей напряженно играем в «гляделки», пока Тимур замолкает, ругнувшись.
— Дай ей трубку! — жёстко требует.
Молча, я передаю телефон, но склоняю голову к ней поближе, чтобы не упустить ничего важного.
— Значит так, — произносит Тимур, — слушай сюда! Вытри сопли, и дуй в Москву. Давай-давай, прямо сегодня.
Я отрицательно качаю головой, подсказывая Кате линию поведения.
— А ты поедешь на Фиджи? — уточняет она у него, бледнея.
— Никуда я не поеду, дура, — отвечает, — где этот номер, с которого звонили? Я же попросил, перешли мне.
— У меня его нет почему-то. Но я хорошо помню тот звонок!
— А я хорошо помню, что ты нажралась как скотина, и ещё минуту назад несла полный бред! Ану, признавайся, кто дал тебе дури?
— Ты сам же, идиот! — кричит Катя в ответ, но, наткнувшись на мой предупреждающий взгляд, к счастью, замолкает.
— Что сам?! — слышу его напор в вопросе.
— Ничего.
— Возвращайся в Москву, слышишь?
— Когда и куда мне возвращаться, я разберусь без тебя, Тимур, — обрубает она на удивление решительно.
От ее тона тот снова замолкает.
Я одобрительно киваю Кате, и еще раз аккуратно вынимаю телефон из ее похолодевших пальцев. Сбрасываю Тимура.
— Молодчина, — хвалю, — не позволяй ему руководить собой! А вот я тебе верю. Поедем на Фиджи вместе, и там все выясним, хочешь?
Тимур перезванивает.
Я кладу ладонь поверх ее руки, не давая ответить. Подключаю все свое обаяние, прожигая Катю многозначительным взглядом.
— Ведь был же звонок ночью, был?! — спрашивает она эмоционально, — но где тогда этот номер? Или ты тоже скажешь, что я крейзи?
— Я — нет, — мотаю головой, — я не Тимур. Что, если это был какой-то знак свыше, сон, видение?! Возможно, так твоя мама зовёт тебя? Короче, Кать. Решено. Едем туда.
Тимур звонит, не переставая.
— Пусть и он туда приедет тоже, — нашёптываю. Выпускаю ее гаджет из плена, и Катя, в конце концов, отвечает брату.
Резко отказывает на все уговоры вернуться немедленно в Москву. Похоже, что Тимур приходит в ярость от этого, и от ее предложения встретиться на Фиджи!
Но нас уже не унять. Еще не понимая толком, куда приведёт эта затея, я в тот же вечер тяну Катю на острова.
В любом случае, в Москве этот засранец сразу возьмёт меня за горло! Продавит, чтобы я подписал тот кабальный контракт, и до пенсии батрачил на него по городам и весям, как десятки таких же Буратинок из «Граффит Стар».
Манипулировать Катей куда легче.
Прилетев на Фиджи, мы первым делом арендуем яхточку, пришвартованную к берегу в яхтенной бухте. Здесь это принято для тех, кто не хочет идти жить в отель или на квартиру.
На таких яхтах есть все для жизни, по сути, это и есть квартира на воде.
Благодаря Катиному романтическому настрою, мне удается еще и избавиться от ее настырной Крис, отослав ту в Москву прямо с Мальдив.
Сейчас, на яхте, мы оказываемся почти совсем одни. На борту с нами находится только человек по обслуживанию судна, но его не слышно и не видно.
Чуйка подсказывает мне, что Тимур тоже объявится здесь рано или поздно.
Договариваемся с Катей, что я отправлюсь в морг узнать, что к чему, пока она немного осмотрится.
Городок тут крохотный, и местные вряд ли признают во мне популярного в странах бывшего СНГ певца. А если и признают, то все равно. Я уверенно ищу нужное здание, расспрашивая прохожих при помощи гугл-переводчика, когда вдруг замечаю машину.
В ней, к своему ужасу, я вижу Тимура, а на водительском месте четко просматривается и смуглая рожа его верного пса Ратмира. Обмираю.
Останавливаюсь, испытывая неприятный покалывающий адреналин во всем теле.
Как они успели явиться сюда так быстро?! Частным бортом, не иначе.
Я делаю марш-бросок узенькими улочками, чтобы опередить их и добраться до бухты первым.
— Катя, Тимур здесь! — сообщаю ей, запрыгивая на яхту с пирса через лесенку.
Однако она не выглядит удивлённой. Лежит на самом солнцепёке, размазывая по телу крем.
— Я в курсе, он звонил, — отвечает рассеянно. Вспоминает, — а как там твои успехи?! Что сказали в морге?
Успехи, это так называется?
В который раз удивляюсь ее цинизму, переводя дыхание и с тревогой следя за дорогой, ведущей к бухте. По моим расчетам, машина Тимура покажется вот-вот.
— Никак! Сказали, что ничего о том звонке не знают, — реагирую.
Катя перестаёт намазываться, замерев.
Наблюдая на ней, я отчетливо понимаю, что заигрался. Все равно, отступать уже некуда! Стоит сказать им, что я не был в морге, и они немедленно поедут туда.
— Мне жаль, — добавляю зачем-то.
Не дожидаясь ее реакции, отправляюсь изучать недра яхты в попытке предугадать, где конкретно эти родственнички присядут поговорить по душам.
В дневное время каюты внизу слишком жаркие и тесные. Но я поднимаюсь на верхнюю палубу и понимаю — вот оно! Тут все как раз в барском духе Тимура.
Палуба широкая и просторная, с белым кожаным диваном под прозрачным навесом от солнца, и с небольшим, но глубоким бассейном круглой формы посередине. Стопроцентно захочет приземлится где-то здесь.
Осталось только приготовить им дополнительную замануху — поставить на столик чашки со свежесваренным кофе!
Еще раз критически осмотрев территорию, я устанавливаю свой телефон над навесом дивана, в его импровизированной крыше так, чтобы в камеру хорошо просматривалась большая часть палубы. Включаю режим полёта, чтобы ненароком не выдать телефон никакими сигналами извне.
Терпеливо жду. Активирую запись в тот момент, когда Тимур с Ратмиром ступают на яхту.
Смотрю оттуда на этих двух уродов, один из которых объявил меня своим рабом, а второй сначала вломил мне по
