- Простите, что? Вы о чём? – не поняла я.
- Верхние клыки, глазные зубы. Знак начала потери детской невинности. С их появлением начинается процесс взросления, - пояснил директор с чуть грустной улыбкой. - Меняются пристрастия, пробуждаются первые взрослые желания. Ты прозреваешь и смотришь на мир другими глазами. В старину мы получали имена только после появления первых взрослых клыков. Теперь традиционным подарком считается холодное оружие, ведь вместе со взрослыми клыками эльт получает право на охоту. Разве Корион ничего тебе не подарил? Он не мог не заметить.
Я растерялась. Нет, профессор ничего не подарил, хотя зуб я выплюнула ему практически в руку.
- Подобные подарки положено делать родителям или опекунам, то есть тебе, Мерфин, - раздался позади меня невозмутимый голос. – Я же не отношусь ни к первому, ни к второму. Советую подарить ему набор скальпелей. Уверен, он справится с ними виртуозно.
Я оглянулась. Профессор вышел из гостиной и стоял с абсолютно прямой спиной, скрестив руки на груди. Вид у него был, мягко говоря, безрадостный, а о гостеприимстве и речи не шло. Особенно нехороший взгляд достался Крису, отчего приятель сразу сжался и шмыгнул за спину директора.
- Зд-здыравствуйте, профессор…
- И вам не болеть, мистер Стенли, - скорбным тоном отозвался Хов. – Мистер Волхов, почему бы вам пока не устроить вашему другу небольшую экскурсию по развалинам? Уверен, он будет в восторге.
«Уведи с глаз моих долой этого глупца», - расшифровала я тайное послание и быстренько вытащила оробевшего Стенли за пределы дома.
Тот сразу выпрямился, встряхнулся и как ни в чём не бывало похлопал меня по плечу. Я с удовольствием осознала, что в кои-то веки чужие прикосновения не вызывают по телу неприятную волну ощущений и запахов.
- Как здорово, что ты прозрел! – заговорщически зашептал Крис, оглянувшись на дом. – Ты ведь увидел, да? Увидел?
Он смотрел в окно гостиной. Через светлый тюль проступали тёмная фигура профессора, который расположился на своём диване в царственной позе, и фиолетовая Аунфлая, который навис над ним то ли в попытке надавить авторитетом, то ли… Ладно, пусть будет авторитет.
- Увидел что? – устало спросила я.
- Ну как же! Глазные зубы же! А Хов предатель! Ты же должен был увидеть!
- То ли я дурак, то ли лыжи не едут, - я задумчиво попинала какой-то камушек. – Я вообще не понял связи между твоими высказываниями. Как связаны между собой зубы, зрение и профессор Хов?
- Так, пошли отсюда, и я всё расскажу!
Мы забрались в соседний дом, устроились на обломках внутренней стены, и Крис поведал мне великую тайну, которую каждый эльт узнаёт только в день прозрения – когда у него вырастают клыки. А тайна была простой, как три копейки.
- То есть ты хочешь сказать, что когда вырастают постоянные клыки, то эльт получает способность распознавать ложь и видеть суть вещей? – не поверила я. - Насчёт лжи – согласен, но чтобы суть вещей? Это слишком глобально!
Крис поскрёб лоб и смущённо признался:
- Ну… Ладно, большинство видит склонность к поступкам и умеет распознавать эльтов, если они маскируются под людей. Суть вещей может видеть только Триада Безликих судьей.
- Вот, уже похоже на правду…
- Но дело не в этом! Понимаешь, у меня-то клыки выросли ещё летом…
- Это когда ты решил наказать парня за то, что что он мерзавец, и украл книжку? А потом подкинул тому парню и попытался выставить вором его? – невинным голосом уточнила я.
На щеках Криса появились пятна румянца.
- Не перебивай! Так вот, меня этот Хов с самого начала насторожил, но я тогда не понял, что вижу. Он был такой странный, страшный и больной, что я и внимания-то почти не обратил. А потом, в сентябре, понял, что он мне не нравится. Он очень… скользкий, мерзкий, двуличный и…
М-м-м… Он точно про профессора Хова говорит, а не про директора? Я ничего не пропустила?
- Я сначала думал, что мне кажется, но потом поспрашивал остальных. И Билл, и Энни видят то же самое. Мы поискали в газетах, и вот! Он предатель!
Крис вытащил из внутреннего кармана газетную вырезку. С чёрно-белой фотографии, ссутулив плечи, исподлобья смотрел коротко стриженый парень. В тёмных пустых глазах не отражалось ни единой мысли. На лице застыло жуткое выражение осознания неотвратимости, словно привычный мир разбился на такие мелкие осколки, что в жизни не осталось ни смысла, ни места. Наверное, с такими лицами шли под гильотину свергнутые короли. Я не сразу узнала в парне нынешнего профессора Хова. Над фотографией огромными буквами шёл заголовок: «Владыка Златовлас предан собственной Тенью!»
- Это что? – мой голос прозвучал незнакомо, слишком низко и хрипло.
- Читай!
Крис сунул статью мне в руки. Я с трудом переборола желание выкинуть её к чёртовой матери. Узнать прошлое любимого профессора было интересно. Меня интриговали и его странная привязанность к статуе эльфа, и рассказ о том, что он пария в Ордене Золотой Розы, а Мэдог по каким-то причинам считается героем, и странные танцы его друзей, которые те творили ради встреч. Я не спрашивала, потому что история явно была некрасивая и никакого удовольствия от воспоминаний Хов не получал. Но выяснить такие подробности вот так, за спиной… Крису самому не противно?
Посмотрев в горящее жаждой справедливости лицо, я поняла – нет, не противно.
- Читай! – настойчиво повторил Крис и чуть ли не ткнул меня носом в злосчастную статью.
«Сегодня вечером караульной службе стало известно, что пропал Владыка Златовлас. Сообщение послал Мэдог Аунфлай, действующий глава бруидена. Он же передал караульной службе личного зельевара Владыки, Кориона Хова. При задержании Корион Хов не оказывал сопротивления, на допросе сознался, что совершил преступление против Третьего Изначального закона и виновен в исчезновении Владыки, однако раскрывать подробности наотрез отказался. Как утверждает преступник, Владыка Златовлас стал случайной жертвой в битве Мэдога Аунфлая и Безумного Короля. И лорд Аунфлай, и преступник заверили, что Владыка Златовлас жив, однако вернуться к нам не сможет до выполнения определённых условий. Более того, отсутствие Владыки может как закончиться завтра, так и затянуться на столетия. Преступник был передан на суд Триады и приговорён к заключению в Альварахе. Напоминаем, что Корион Хов является незаконорождённым сыном младшего наследника бруидена Гвалчгвин, Девона Бербоу, который погиб вместе со своим старшим братом Деймоном за год до заключения Великого Паритета. Более того, ни действующий лорд, ни сам Девон Бэрбоу не знали о существовании у них отпрыска до его первого всплеска силы. Все эти годы Корион Хов прожил вместе со своей матерью, Алисией Хов, человеком, удостоившейся чести выжить на весенней охоте. Возникает вопрос, как именно эльт с человеческим воспитанием попал в личный круг Владыки Златовласа… Лорд Бэрбоу отказался общаться с нашей газетой и до сих пор не покидает сида Гвалчгвин… Мэдог Аунфлай будет представлен к награде и получит почётное звание Героя как избавитель всего нашего мира от Безумного Короля…»
Я не выдержала и подняла взгляд на Криса. Тот елозил на камне, грыз ногти и возбужденно сопел – ждал реакции.
- И? Хочешь сказать, Аунфлаи ничего не знают, а ты один такой гений – догадался заглянуть в газеты?
- Нет! Конечно, нет! – Крис замахал руками. – Но ведь понимаешь… Из Альвараха почти никогда не возвращаются. Это дорога в один конец. А Хов вернулся всего через шестьдесят лет. Все говорят, что это из-за того, что он искренне раскаялся в поступке, выстрадал наказание, что он чист и всё такое, но ведь если это так, то в нём больше не было бы предательской сущности! А она есть! И я её вижу! И все филиды видят!
- И Аунфлай в том числе, - кивнула я. – Не нужно считать всех слепцами.
- Да, но ведь они верят, что Хов исправился! Они верят и видят только то, что хотят! А вдруг они все неправы? Вдруг он их всех обманул? А сам втёрся в доверие и только и ждёт, как бы нас снова предать? Вдруг только мы, почти подростки, видим правду, но нас убеждают, что это неправда и мы, в конце концов, перестаём задумываться и дальше принимаем правду за неправду просто потому, что так сказали взрослые?
