к этому времени Итан Коэн уже нанял менее провокационного преподавателя.
Клара поджала губы.
– Ты только что придумала три отмазки на одном дыхании. Ты чего-то недоговариваешь.
– Я просто боюсь, – сказала Наоми, подпустив в голос сарказм в попытке выдать правду за ложь.
Дохлый номер. Клара подошла к Наоми и приземлила задницу на ее стол.
– Даже не пытайся. – Сейчас, когда она была на расстоянии вытянутой руки, ее голос звучал мягче, но оставался таким же настойчивым. – Ты хочешь помогать людям, просвещая их. Ты должна это делать. Кроме того, – добавила она, стукнув кулаком по столу, чтобы подчеркнуть значимость своих слов, – я не верю, что ты боишься какого-то там раввина.
– Ну, так уж и быть! – Наоми манерно выдохнула. В любом случае шансы увильнуть от искреннего ответа были малы. – Правда в том, что меня привлекает этот глупый и какого-то черта сексуальный раввин, и я беспокоюсь, что если проведу с ним продолжительное время, то разрушу ему жизнь.
– Что, прости? – Клара моргнула несколько раз подряд.
– Он молод и привлекателен, и если долго буду находиться в непосредственной близости от него, то собью его с праведного пути и превращусь в грязное клише.
Наоми построила свою карьеру, избегая стереотипов общества об актерах фильмов для взрослых. Мысль о том, что она может представить свою концепцию на неподходящей территории, была, мягко говоря, неприятной.
Нахмурившись, Клара посмотрела на потолок.
– Я совсем запуталась. Этот мужчина приставал к тебе?
Наоми ощетинилась при этой мысли.
– Нет. Конечно, нет. – Но какая же мужественная у него борода!
– Он вызвал у тебя плохие предчувствия?
Наоми смахнула невидимую пыль со своей клавиатуры.
– Предчувствия были приятными. Даже благоприятными, если можно так сказать.
– Он каким-нибудь образом дал понять, что ты нравишься ему?
Она пожала плечами:
– Я много кому нравлюсь.
– И то правда. – Клара постучала ногой по полу. – Но тут все не так, как с католическими священниками, верно? Раввинам же не запрещено заниматься сексом?
– Нет, раввинам можно трахаться сколько угодно, но они должны поддерживать на публике определенную репутацию, которой противоречит мой порочный бренд.
– Ну, тогда это его проблема. Ясно одно: этот мужчина достаточно уверен в своих религиозных убеждениях, чтобы посвятить жизнь этому учению. Думаю, он способен сопротивляться любым соблазнам и страстям, которые ты в нем вызываешь, и продолжать придерживаться своих профессиональных моральных принципов.
– Я не хочу, чтобы он сопротивлялся мне. – Наоми притворно сложила губы бантиком. – Не люблю, когда мне сопротивляются.
– Ты – взрослая женщина. Можешь затащить в постель практически кого угодно. – Тон Клары сменился на тот, который Наоми слышала на утренних планерках: авторитетный, но добрый. – Прекрати использовать секс как щит, чтобы держать людей на расстоянии. Это же твоя мечта! Тут нет места отговоркам.
И когда только вселенная вышла из равновесия? Обычно в их дуэте агрессором выступала Наоми. Она стала слишком много позволять Кларе в последние несколько лет. Старая Клара – та, которая только прилетела из Гринвича в Коннектикут, – не стала бы диктовать Наоми, что делать.
– Ну ладно-ладно! – Слабое чувство собственного достоинства удержало Наоми от гримасы. Ее партнерша улыбнулась. – Но не потому, что ты так сказала, а потому что я старею и становлюсь скучной. Если в ближайшее время не раздую на потеху публике какой-нибудь новый скандал, то исчезну в тени собственного бесчестия.
– Не будь так строга к себе, – сказала Клара. – Бесчестие ниже твоего достоинства. Твои «коллективные» подвиги стоят по меньшей мере книги мемуаров в списке бестселлеров «Нью-Йорк Таймс».
Наоми сделала вид, что поправляет кресло, чтобы Клара не заметила ее улыбку.
– Ты так и блещешь умом с утра пораньше.
– Да, – Клара заправила прядь волос за ухо, – просто одна устрашающая рыжая бестия с работы все твердит мне, что я еще та стерва в бизнесе, так что стараюсь соответствовать.
– Я создала монстра. – Наоми согнала Клару со своего стола, шлепнув ту папкой с бумагами.
Ленивой походкой Клара прошествовала к двери.
– Значит, позвонишь ему и скажешь, что согласна?
Наоми щелкнула мышкой громче, чем требовалось.
– У меня нет его номера. – Она разорвала его визитку в клочья.
– Эй, он работает раввином в Лос-Анджелесе. Ты знаешь его имя. Просто загугли.
– И как я не догадалась?! – закатила глаза Наоми. – Ведь твои гугл-запросы о сексуальном незнакомце так удачно обернулись для тебя.
Клара мечтательно посмотрела на свое обручальное кольцо.
– И не говори.
Глава 3
По средам Итан проводил вечерние службы для скорбящих. Это не входило в традиционную программу Бет Элохим, но поскольку большинство прихожан родились во времена Второй мировой, смерть стала их общим знаменателем. Собрание, состоявшееся в одном из малых залов синагоги, закончилось сорок минут назад, но Мори, прихожанин семидесяти восьми лет, любил немного задержаться и поиздеваться над навыками игры Итана в шаффлборд за стаканчиком сока.
В разгар одной из самых красочных тирад Мори взгляд Итана переместился на дверь.
Он дважды моргнул.
Если что-то и можно было понять по ее хмурому выражению лица, так это то, что Наоми Грант задавалась вопросом, в правильном ли она оказалась месте.
К сожалению, Итан не мог ее винить. Устаревшие обои и обшарпанные полы совершенно не соответствовали духу синагоги, построенной в 1920-х, которую последний раз реконструировали в лучшем случае в послевоенное время. Бюджет был мизерным. Чистота и порядок строго соблюдались, но святилище не могло похвастать отделкой, как другие голливудские храмы. Итан лично поднялся сегодня на лестницу, чтобы прочистить воздухопровод. На его предплечьях до сих пор остались въевшиеся пятна.
Если Наоми хоть мельком обратила внимание на жалкий вид как Итана, так и синагоги и ей что-то не понравилось, то… Что ж, тут он был бессилен.
Он слегка махнул ей рукой, чем не оказал никакого эффекта на скривившийся изгиб ее губ.
– Я отойду на секунду, – шепнул Итан в здоровое ухо Мори и встал со складного стула.
Жестом пригласив
