Я изучал ее, задаваясь вопросом, действительно ли она понимает меня так хорошо. Иногда мне казалось, что она знает меня лучше, чем я сам, так что это, безусловно, было новым (и деморализующим) понятием.
Как только у меня появилась эта мысль, я уловил блеск в ее глазах, вспышку искреннего беспокойства, которое вернуло мир на прежнее место и облегчило мне дыхание.
Ее понимание меня было одной из немногих вещей в Ирис, в которых я всегда был уверен, и я был бы раздавлен, если бы даже это было ложью.
Ее беспокойство сказало мне, что это не так.
— Ты же знаешь, что я не могу этого сделать, — мягко сказал я ей.
Беспокойство переросло в нечто сродни панике.
— Он вооружен, у него ужасный характер, и он ненавидит тебя. Кроме того, у него есть запасной вариант. Много чего. Ты никак не можешь взять его на себя. Ты ведь понимаешь это, не так ли?
Я сделал очень глубокий вдох. Я никогда не считал себя особо храбрым. На самом деле, я никогда особо не задумывался об этом, но я знал, что сделаю все, что мне нужно, независимо от риска, чтобы вытащить Ирис из этой передряги.
— Пожалуйста, Дейр, пожалуйста. Я умоляю тебя. Пожалуйста, просто делай, что он говорит. Я никогда не смогу простить себе, если ты пострадаешь.
— У нас с тобой разные приоритеты, но я думаю, ты это знаешь. Я гораздо больше беспокоюсь о том, чтобы ты не пострадала.
— Ты ничего не можешь поделать с тем, что происходит со мной. Хотела бы я, чтобы ты это видел. Но втянуть тебя в это, причинить тебе боль, это можно предотвратить. Тебе не нужно вмешиваться.
От этого у меня волосы встали дыбом.
— Мне не нужно вмешиваться? Как насчет этого: я участвую. Как ты думала, что произойдет? Ты преследовала меня. Ты отдала себя мне. Ты заставила меня заботиться о тебе, и я не могу стоять в стороне, когда ты в опасности, запертая здесь Бог знает по какой причине, и ничего не предпринимать!
Ее челюсть была упрямо сжата, глаза стали пустыми, чего я начинал бояться.
Это вывело меня из себя.
— Это был не риторический вопрос, — взбесился я. — Ответь мне. Что, по-твоему, должно было произойти?
Ее тон был невыразительным, когда она ответила, но на этот раз я почувствовал, что она говорит мне правду.
— Я не хотела, чтобы это зашло так далеко. Чтобы мы зашли так далеко. Я просто хотела немного тебя, достаточно, чтобы продолжать, но я никогда не думала, что это превратится во что-то большее. Несмотря на все мое здравомыслие, я не могла держаться от тебя подальше, как только начала.
Я сосредоточился на самой странной части того, что она сказала, части, которая не имела для меня смысла. — Немного меня? Как ты вообще меня заметила, не говоря уже о том, чтобы решиться преследовать меня так агрессивно, как ты это делала.
Она покачала головой, уголок ее рта слегка приподнялся в кривой улыбке.
— Ты никогда этого не получишь. Ты не видишь себя ясно, совсем не видишь. Я вижу. Ты был просто слишком привлекателен для меня, чтобы сопротивляться, во многих отношениях.
— Так вот оно что, ты заметила меня в спортзале и решила, что я просто слишком горяч, чтобы сопротивляться? Это часто случается?
Она покраснела.
— Не надо. Не делай этого. И я не заметила тебя в спортзале. В нас не было ничего случайного. Я знала, что ты будешь там, и я разыскала тебя.
Я быстро моргнул, ненавидя, что каждый ее ответ, который казался мне отдаленно близким к правде, только заставлял меня чувствовать, что я знаю меньше, чем когда-либо.
— Не хочешь ли объяснить что-нибудь из этого?
Она открыла рот (как будто действительно собиралась ответить!), когда громкий звук задвигаемого снаружи засова заставил ее остановиться.
Я едва успела накинуть простыню на самое необходимое, как дверь открылась, и Хит шагнул внутрь.
Он начал ругаться, когда увидел нас.
— Какого хрена? Я закрываю эту дверь, и когда я снова ее открою, ей лучше быть в приличном виде, а тебе лучше снова надеть штаны. У вас ровно три минуты.
Он отступил назад, с силой хлопнув дверью.
Мы подчинились ему, потому что мне не особенно хотелось иметь с ним дело без штанов, и я, конечно, не хотел, чтобы он видел Ирис голой.
Как я и предполагал, ровно через три минуты дверь снова открылась.
Мы сидели на краю кровати, бок о бок, держась за руки.
Хит сверкнул глазами.
— Время ужина. На колени, лицом к стене, Мастерс.
Я повиновался, напрягшись, когда услышал, как позади меня взвели курок.
Я услышал, как Ирис ахнула и закричала.
— Хит, пожалуйста, не…
— Я не причиню ему вреда, если он не сделает какую-нибудь глупость. — Он сказал ей, успокаивающим голосом. Внезапно он изменился, снова став враждебным. — Стой спокойно, если тебе нравится иметь голову на плечах, Мастерс.
Долгая пауза, затем снова его успокаивающий голос.
— Просто иди в ванную, пока мы принесем еду. Ты так смотришь на меня, что это не помогает ситуации.
Хлопнула дверь (я предположил, что в ванную).
В течение нескольких минут не было слышно никакого шума, кроме какого-то шороха позади меня, затем скрипа, который, как я предположил, был чем-то вроде тележки, которую вкатывали, передвигали стулья.
— Хорошо, Мастерс, я вернусь за этим ровно через час. Когда я снова постучу в дверь, тебе лучше все еще быть в своих гребаных штанах.
— Могу я теперь повернуться? — спросил я его, мой тон был ироничным.
— Действуй.
Я повернул голову, оценивая ситуацию несколькими растерянными морганиями.
Для нас был накрыт импровизированный стол на двоих на тележке с едой, с белой скатертью и тем, что даже выглядело как приличная еда.
Хит застыл в дверях. Я отчетливо слышал, как по крайней мере двое мужчин устанавливали это, хотя они и не разговаривали.
Теперь они ушли.
Все это было более чем странно. Зачем он привел меня сюда, и какого черта он устроил то, что выглядело как романтический ужин для нас с Ирис?
— Один час, — повторил Хит, пятясь к двери.
— Подожди, — сказал я.
— Что? — рявкнул он.
— Спасибо, что принял пулю вместо нее, — сказал я ему, с трудом подбирая слова. — И за то, что привел меня к ней.
— Я ничего из этого не делал для тебя. Если ты не понимаешь тонких намеков, я тебя, блядь, ненавижу. Я сделал это для нее. А теперь ешь свой ужин и не снимай свои гребаные штаны.
С этой изящной маленькой тирадой он захлопнул дверь, а затем запер ее на засов.
ГЛАВА 6
Я даже не поднялся с пола, когда Ирис вернулась из ванной.
Она, казалось, была так же смущена обстановкой ужина, как и я.
— Почему? — спросил я ее, поднимаясь с пола.
Она пожала плечами.
— Кто знает, почему Хит делает то, что он делает? Я давным-давно научилась даже не пытаться понять это.
Мне не понравилось, как это прозвучало.
— Как давно ты связалась с этим парнем? — спросил я, отодвигая ее стул и усаживая за стол.
Она послала мне один из своих взглядов, как будто я должен был знать лучше, чем спрашивать.
— Я не могу тебе этого сказать.
Что ж, по крайней мере, она не солгала.
Я сел, разглядывая сервировку стола. Это совсем не соответствовало нашему окружению, на самом деле, было слишком хорошо для такой дыры, как эта. Отель был олицетворением дешевизны, в то время как столовое серебро и тарелки выглядели так, будто моя мать использовала бы их на официальном ужине. Как и многое другое, происходящее здесь, это не имело смысла.
— Как долго ты пробыла в этой дыре? — спросил я ее.
Она просто покачала головой, глядя в свою тарелку.
Я тоже не думал, что она ответит на этот вопрос.
Еда была приличной. На самом деле, это были довольно неплохие, ароматные равиоли с говядиной в богатом сливочном соусе, с полной корзиной чесночного хлеба.
— По крайней мере, они хорошо тебя кормят, — произнес, изучая ее, пока она ела, как будто умирала с голоду. — Почему ты теряешь вес?
