Ратмира. Тот, ухмыляясь, намазывает тост джемом.
Он побрился этим утром, поэтому выглядит чуточку моложе. И я ругаю себя за то, что слишком уж долго рассматриваю его лицо.
— Если что-то не устраивает — скажи отцу, пусть отменит свадьбу, — бурчу под нос, тихо, но так, чтобы он услышал.
Тетя Тамара бросает на меня испепеляющий взгляд, явно осуждая разговоры за столом.
Она точно слышала, что не я это начала, но своему драгоценному сыночку, разумеется, замечаний не сделала.
— Теперь ясно, почему ты такая, — продолжает провоцировать. И к моей злости его провокация срабатывает.
— И какая такая?⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀
Он поворачивает на меня голову и, хрустнув тостом, откусывает большой кусок.
— Никакая.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀
— Хватит меня оскорблять. Хватит! Ты не имеешь на это никакого права! — резко отодвинув стул, едва его не уронив, выхожу из-за стола и поднимаюсь по лестнице наверх.
— Анна? Что происходит?! — тетя Тамара не просто ошарашена, она в шоке. — Вернись немедленно за стол!
Но я ничего не отвечаю. Закрываюсь в своей комнате и только там позволяю себе заплакать.
Да, мне очень обидно, что эти люди за человека меня не читают, словно я для них второй сорт. И да, мне обидно, что Ратмир произнес эти слова. Обидно до глубины души!
Что такого я ему сделала?⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀
Отказалась поцеловать когда-то при друзьях? Так это было давно и мы были подростками! Неужели можно быть злопамятным насколько, чтобы помнить об этой выходке сколько лет? Помнить, и хотеть отомстить?
Это же глупо.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀
Нет, я чувствую, что здесь есть еще что-то другое, но что именно?
Я понимаю, что номер, который я выкинула сейчас в столовой не пройдет для меня даром. Если узнает отец — а он, конечно, узнает — мне не сдобровать. Но обида и злость на Юнусова в тот момент были намного сильнее, чем страх грядущего наказания.
Я не позволю ему издеваться надо мной. Я выдержу!
— Эй, поганка бледная, — заглядывает без стука в мою комнату Лейла.
Я оборачиваюсь.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀
— Тебя никто не приглашал.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀
— Ты чего там внизу устроила? В своем уме вообще? — как ни в чем не бывало продолжает она.
Я бы может и хотела оскорбить ее в ответ, так же пройтись по внешности, но придраться совершенно не к чему. Как и брат Лейла выиграла в генетическую лотерею: гладкая оливковая кожа, густая копна каштановых волос и темные глаза, на которые ведутся все без исключения парни в нашем районе.
— Ты вообще-то тут в гостях.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀
— Я замуж за твоего брата выхожу, — складываю на груди руки. — Если ты не забыла.
— Да я помню. И Милане это очень сильно не нравится.
— Кто такая Милана?⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀
— Моя лучшая подруга, — и добавляет с особым смаком. — Девушка Ратмира. Кстати, завтра ты с ней познакомишься.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀
Меня не испугали ее слова и на следующий день, первый учебный, я сильно пожалела, что не восприняла их всерьез…
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀
Не скажу, что всегда мечтала поступить на медицинский. Скорее, это было мечтой моего отца. Он с детства говорил, что я стану первоклассным хирургом, лучшим! Чего хочу я, у меня по обыкновению никто не спрашивал. Поэтому я привыкла к мысли, что стану врачом, и поступать пошла с безразличной обреченностью.
И я поступила. Достаточно легко, набрав все необходимые баллы. И сегодня мой первый учебный день…
Позавтракав в кругу "семьи", собираюсь уже выходить из дома, чтобы не опоздать. В желудке тяжелым непереваренным комом болтается съеденный бутерброд. Уйти голодной мне никто не разрешил.
— Ты собиралась слишком долго, можешь опоздать, — появляется у двери тетя Тамара. Уже с утра она одета так, словно куда-то собралась уходить, хотя практически не покидает стен своей мрачной крепости.
Изо всех сил умоляю себя не закатывать глаза и уж тем более не сказать что-то лишнее.
— Нормально. Я успею, — завязываю шнурок.
— И на чем ты собралась ехать?⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀
— Так на автобусе… Остановка же рядом.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀
— Правильно. Нет смысла бензин жечь.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀
— Ратмир тебя отвезет, — доносится за спиной свекрови.
Дядя Нодар выходит из кухни, и тетя Тамара кидает на него недовольный взгляд.
— И зачем? Недалеко же. Лейла с подругами вообще пешком пошли, решили прогуляться.
— А Аня поедет с Ратмиром.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀
— Ты серьезно, па? — выходит в гостиную Юнусов.
Сегодня на нем надеты темные джинсы и черная рубашка, как назло отлично подчеркивающая смуглость его кожи.
— Может быть она сама доедет?⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀
— Да, — на свой страх и риск включаюсь в беседу. — Я сама. Мне не сложно.
— Можешь мою машину взять, — сухо произносит дядя Нодар и, больше ничего не говоря, поднимается наверх.
Ратмир, одарив меня злым взглядом, сгребает со столика ключ от автомобиля.
— Пошли.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀
Я против садиться с этим человеком в одну машину и даже пять минут наедине будут подобны пытке. Я точно знаю. Но меня никто не спросил, поэтому вешаю на плечо ручку сумки и с обреченным лицом выхожу за ним следом.
— Если думаешь, что я рад везти тебя куда-то, то ты ошибаешься, — цедит Юнусов, поворачивая ключ в замке зажигания. Я ощущаю аромат его одеколона, свежего, и в то же время терпкого, и к своему ужасу понимаю, что мне нравится как он пахнет. — Надо было притвориться больным.
— Тебе и притворяться не надо.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀
— Что ты сказала? — в темных глазах плещется смесь удивления и гнева. Он настолько выбит из колеи моими словами, что даже не завел окончательно машину, рука с ключом застыла.
Я что, произнесла это вслух?⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀
— Сказала то, что сказала, — ухожу от прямого ответа. — Если ты думаешь, что я рада сидеть здесь сейчас с тобой — ты ошибаешься.
— Ты дерзишь мне.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀
— Ты мне никто, поэтому не имеешь никакого права что-то указывать.
— Я твой будущий муж!⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀
— И что с того? Вот что? — я излишне эмоциональна и это мне не очень нравится. Но спокойной быть почему-то не получается. То, что я хочу сказать, резонирует внутри меня на удивление остро. — Наш брак будет оформлен по всем правилам, да, но он не будет настоящим. Ты знаешь это не хуже меня. И вообще, почему ты не женился на своей девушке? Не сказал отцу, что у тебя уже есть любовь?
И не одна, — ужасно хочется добавить.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀
— Ты это о ком?⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀
Точно не одна.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀
— О некой Милане.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀
— А, Милана, — безразлично произносит он и наконец-то трогается. — Она не моя девушка.
— Твоя сестра считает иначе. И сама Милана, кажется, тоже.
— Мне все равно, что они там считают, — ухмыляется, выезжая на главную дорогу.
За рулем он чувствует себя уверенно, да и выглядит, в
