проводили с тобой вечера, пили вино, ели пиццу, дурачились подушками? — не отставал от нее Максим, возвращая ей былые воспоминания.
— Нет. Перестань! Неужели ты не видишь, как у меня все клокочет внутри? — вдруг сказала Виктория, повышая голос, чувствуя, что эти воспоминания все ближе и ближе возвращаются к ее памяти. Она ужасно злилась, нервничала — Я же тебя ненавижу! Я тебя презираю! Да мне за одним столом с тобой противно сидеть. Как ты это не поймешь?
Она выскочила из-за стола, чтобы не сорваться. Отвернувшись от него, слезы потекли по ее щекам. Хорошо, что при свете свечей он не видел ее слез.
Максим был в отчаянии. Ему было ужасно тяжело, осознавать то, чтобы он не делал, все было зря. Мужчина не выдержал и глядя на эту хрупкую девушку, которая смотрит сейчас в задумчивости в окно, он решил использовать последний шанс.
Выскочив из-за стола он подошел к ней и обхватив ее за плечи, опустил голову ей на плечо:
— Вика! Вика! Ну не было у меня ничего с ней. Не было! — уже срывался на крик мучительно Максим.
— Тише! Ребенка разбудишь. Макс, я не верю тебе. Не верю и не поверю никогда — говорила все также холодно Вика, вспоминая причиненные обиды.
— Вик, ну дай мне один шанс — повернув к себе сказал Максим — Давай, начнем все сначала, я прошу тебя. Ты, я и Максимка мы будем прекрасно вместе жить. Мне все равно, что он не мой сын, но я буду любить его как своего. Вика, я люблю тебя. Люблю! — говорил он, не переставая и покрывал ее лицо и шейку жаркими, горячими поцелуями.
— Хватит! — оттолкнула его она — Как мы будем жить втроем если я тебя ненавижу.
— Ну и что. Раньше ведь любила, ведь говорят же от ненависти до любви один шаг — смотрел он с мольбой в ее глаза.
— Но не в нашем случае. Макс, я не хочу больше страдать и плакать из-за тебя в подушку. Я устала от этого. Оставь меня и Максима в покое! — слезно просила она, глядя в серый омут его глаз.
— Что? Но почему? Что плохого в нашем общении? — удивился Максим. Слова Вики, задели его за живое.
— Я не хочу, чтобы ты приходил сюда и виделся с моим сыном. Я не хочу, чтобы он страдал также, как когда-то страдала я из-за тебя. Я не позволю тебе этого. Ты мне сломал жизнь, а Максику я не позволю тебе этого сделать. Он же к тебе привыкает, я это вижу. Ты побудешь с нами, а потом помашешь ручкой и все, а мне что делать? Ребенку слезы утирать? — говорила Вика решительно. В тот момент, она собрала все силы и была решительна, как никогда — Максим, уходи! Исчезни из нашей жизни. Я с тобой все равно не буду, не надейся. Даже если ты мне с неба луну достанешь, все равно с тобой не буду. Никогда! Я не верю тебе. Уходи!
Что-то надломилось в душе Максима. Рухнула маленькая последняя надежда, которую он лелеял. Не чувствуя ног под собой, он направился измученный разговором и словами Виктории к выходу.
— А как быть с тем, что мы договорились завтра с ним поехать на пляж? — спросил он печально возле выхода.
— Об этом не беспокойся. Я скажу ему, что тебя вызвали на работу, в командировку на неделю. За неделю он забудет о твоем существовании — сказала Вика, не чувствуя угрызения совести, что разлучает сына с отцом — Так будет всем лучше.
— Как у тебя все просто. Одного — на Северный полюс, меня — в командировку. Все пристроены — горько усмехнувшись, сказал Максим — Прощай, Вика! — взглянул он еще раз на нее на прощание.
Вика стояла надменно, не шелохнувшись, скрестив руки на груди и даже не смея, взглянуть своими глазами, полными лжи на него.
— Прощай, Максим! — все таким же холодным тоном сказала Виктория.
Дверь захлопнулась, и Вика только сейчас почувствовала, как что-то закололо в ее груди. Сердце защемило, слезы безжалостно текли по ее лицу.
«Я сильная. Я справлюсь» — шептала про себя Вика и горько плакала, глядя уходящему Максиму в окно.
Вика
Вот уже утро настало, а я так и не смогла сомкнуть глаз. Как же тяжело! Масечка, родной мой! Я подошла к сладко спящему сыну и провела рукой по его непослушным волосам. Вот сейчас ты спросишь меня, и мне придется снова солгать. Ради тебя, мой милый! Ради твоего счастья!
— Доброе утро! — улыбнулась я натянутой улыбкой, увидев, как малыш открыл свои глазки.
— Доброе утро, мамочка! — улыбнулся малыш и поцеловав меня, сразу же соскочил с кровати и стал поспешно одеваться — Мама! Сколько времени? Дядя Максим еще не пришел? Мы должны пойти сегодня на пляж.
Я сидела на кровати и пыталась собраться с мыслями, чтобы сказать очередную ложь.
— Максик! Дядя Максим сегодня не придет — я подошла к сыну и взяв его за руку, чтобы было как можно меньше ему больней, стала говорить, пытаясь подобрать слова — Родной мой, понимаешь, его вызвали на работу в командировку на целую неделю. Тебе придется привыкать жить без Максима.
Глазки Максимки забегали от испуга. Взгляд его был непонимающим.
— Как командировка? Но он же обещал мне. Он говорил, что у него отпуск с завтрашнего дня. Почему он мне не позвонил? — говорил с обидой в голосе малыш.
— Мась, но меня вчера взяли и вызвали на работу, так и его тоже — наконец, я нашла что ответить.
— Но он бы мне позвонил — Максимка взял телефон и стал усиленно набирать номер телефона, почувствовав, что сейчас мой обман раскроется, я быстро выхватила из его рук телефон.
— Максим, давай ты не будешь его отвлекать от работы — говорила я хоть как-то успокоить малыша, но у меня удавалось это с трудом или совсем не удавалось. Я вся дрожала, чувствуя, что еще чуть-чуть и все сорвется.
— Мама, ты врешь. Ты врешь! Он никуда не уехал. Это ты его прогнала — не выдержал Максимка, закричав на меня и слезы блеснули из его глаз — Ты постоянно кричала на него, была недовольна, вот он и ушел от нас. Ты сама меня учила говорить только правду. Мама, почему ты такая стала злая? Ты плохая!
Впервые я не знала, что ответить. Я не ожидала, что мой сын поймет и обнаружит мою
