добрые люди, есть плохие. Вы — какие?
— Мы — добрые, — ответил Йер.
— Должно быть, это местные, — прошептала я ребятам. — Но почему о них нигде не упоминалось? Ни в записях странников, ни в записях охотников на драконов?
— Люди, скажите, а что это за мир? — невинно спросил нанн.
— Это Авалада, — скрывая удивление, к разговору присоединился Гай. — Ты не знаешь, в каком мире живешь? Где твои родители?
— Родители! — нанн вдруг испуганно вскрикнул, распрямив свой длинный хвост от ужаса. — Пойдем за мной, люди! Скорее! Скорее!!!
Он развернулся к нам спиной, увеличил скорость взмахов своих четырех прозрачных крыльев и шустро полетел над цветами. Мы переглянулись, долго не раздумывая, устремились за ним. Летел нанн быстро, если бы он не остановился над синими цветами в ста метрах от нас, мы бы его упустили из виду.
Нанн замер на одном месте, покрутил головой, затем посмотрел на небо и попросил у нас, когда мы подбежали:
— Сейчас моя мама закончит цикл. Добрые люди, молчите во время нашего ритуала. Пожалуйста!
— Мы не помешаем? — вежливо спросил Йер приветливого Каста.
— Совсем нет, — сверкнул улыбкой зверек. — Вы же добрые люди.
Высшие! Какая наивность! Даже страшно представить, что будет, если он узнает, насколько наш отряд 'добрый'.
— Будем 'добрыми' до конца, — голос Гая невольно смягчился, когда он шепотом обратился к нам — Присядем тут, посмотрим на ритуал, помолчим. Даже пятилетний ребенок на нашем острове не столь добродушен. Чувствую себя отвратно…
— Есть такое, — присоединился к нему Зен.
— У нас даже мысли грязные, — с грустью заметил Йер.
Ребята примолкли, усаживаясь на траву. Рядом с такой наивностью я тоже почувствовала себя неловко, даже дышать стала тише, чтобы не спугнуть простодушного, но такого милого и необычного зверька.
А к нам начали подлетать в грустном молчании другие нанны, их было все больше и больше, и Каст потерялся среди сотни подобных ему. Крылатые звери встали в круг, они смотрели на небо, на солнце, что приближалось к зениту. Ожидание чего-то таинственного повисло над синими цветами.
В центр круга вышли два нанна, сцепились между собой хвостами, и, будто став единым целым, завертелись на одном месте. Они быстро набирали скорость до тех пор, пока колебательное вращение зрительно не превратило их в шар. Из толпы вышли два зверя и встали напротив 'шара' из вращающихся наннов. Эти двое замерли, глядя на солнце, один из них поддерживал другого, слепого, с облезлой кожей, без двух крыльев. Никто не разговаривал, было слышно, как хлопают многочисленные крылья на спинах нанн, как где-то неподалеку стрекочут насекомые, гаркают и перекликаются степные птицы. Мы тоже молчали, заинтригованные происходящим.
Все произошло тогда, когда первый луч заходящего солнца исчез за линией горизонта, создав тени. Вокруг двух вертящихся наннов потемнело пространство, и стоящие напротив них собратья пришли в движение. Здоровый зверек отлетел в сторону, надул щеки и беззвучно выдохнул воздух через хоботок в сторону больного. Под его дыханием тело нанна вдруг сжалось до маленького шара и стрелой бросилось в центр вертящихся сородичей. Но тех уже и живыми существами нельзя было назвать, они приняли форму песочных часов, непроницаемо черных, зависших горизонтально к земле. Маленький шарик пролетел через 'талию' странной черной фигуры и та мгновенно распалась на двух наннов обратно. Сам шарик, едва вылетев наружу, увеличился за полсекунды до метра в высоту, легко упал в цветы и замер. Это был такой же темно-коричневый шар, что совсем недавно мы видели в высоких колосьях.
Тут же все нанны оживились, разбивая круг, они начали поздравлять друг друга и радостно смеяться, а мы с ошеломленными лицами смотрели на шар из жестких ворсинок.
— Что это было? — шепотом спросил Йер.
— Крайя его знает, — пожал плечами Зен. — Хорошо, что мы не стали замораживать предыдущие шары.
Я же сгорала от нетерпения узнать, что сейчас произошло. Меньше минуты прошло с тех пор, как солнце коснулось линии горизонта. Нет, даже секунд пять! Все произошло за пять секунд! К нам подлетел Каст, приведя следом за собой еще одного нанна.
— Приветствую вас, о, люди этого мира! — улыбнулся нам зверек покрупнее.
— Пап! А я знаю, где мы! — восторженно встрял Каст. — Это Авалада!
— Приветствую вас, аваладцы, — не моргнув глазом, снова поздоровался старший нанн. — Меня зовут Май, я веду переговоры на родных языках иноземцев. А вас как, о добрые жители благословенного мира, бывшего когда-то Поднебесной?
— Поднебесная! — вскрикнула я, подскочив на ноги и ринувшись к Маю. — Вы знаете о том, что здесь когда-то была Поднебесная?
— Знаю, — степенно ответил нанн. — Я был знаком с мальчиком по имени Ра, он мне много рассказывал о своем мире. О, славные были деньки! Но, назовитесь, люди. Кто вы? Добро или зло привело вас сюда?
Мы переглянулись. Гай встал с земли, вытянул передо мной руку, заставляя отступить от нанна на шаг назад, и вежливо представил нас:
— Мое имя Гай, я лекарь и маг стихии воздуха. Рядом со мной мои друзья. Это Йер, он добрый человек с мягким сердцем. Он маг воды. Это Зен, маг огня, не найти в этом мире человека более справедливого, чем он. А это Лин, она наша маленькая путеводная звезда. Мы путешествуем по миру в поисках артефактов, оставшихся от тех, кто проживал когда-то в Поднебесной. Уважаемый Май, страшная катастрофа уничтожила жителей прошлого, поэтому прошу простить наш интерес к вашим словам. Не могли бы вы рассказать немного о себе и о тех днях, что провели с Ра? Нам это необходимо.
Май выслушал внимательно слова Гая, затем растянул пухлые губы в широкой улыбке, и мотнул головой в сторону своих собратьев. Они по-прежнему веселились, радовались неизвестно чему, их белозубые улыбки не переставали сверкать в полумраке наступившего вечера.
— Я тебе верю, человек, — сказал Май. — У нас сейчас будет пир в честь начала нового цикла моей супруги. Не хотите ли присоединиться? Не пожалеете! Мы дадим вам попробовать сурью. Уверяю вас, такую сурью вы никогда не пробовали и уже никогда не попробуете, мы готовим ее отменно! Это мы ее придумали и по праву гордимся этим. За пиром и поговорим.
Мы не стали отказываться от такого приглашения.
Нанны радостно готовились к пиру, волокли сотни лепестков, заполненных ароматным желтым нектаром, сливали капельки в цветы, трясли их, затем бережно хоботками собирали получившуюся смесь и опять переливали их в нераскрытые бутоны белых цветов. При этом ни один цветок не был сорван, наоборот, стоило погнуться цветоножке, как ее выпрямляли. Нанны обрывали
