учили, что мы такие, какими нас видят или хотят видеть. Чем выше твой статус, тем более лояльно к тебе относятся, потому что связи с таким человеком могут быть полезными. От этого мне многое сходило с рук и сходит до сих пор, хотя, статус богатенького и власть имущего принадлежит не мне, а моему отцу.
– Просто ты напрямую знаком с тем, у кого есть власть и деньги.
– Что-то типа того, – дернул Никита головой и тихо усмехнулся.
– Расскажи мне про… – хотела попросить, чтобы он рассказал мне о сестре, но остановила себя, поняв, что могу задеть самые болезненные воспоминания. Та сцена на кладбище показала, что внутри у него всё болит по сей день. Всему свое время. – … про Даника.
– А что про него рассказывать? Он классный парень, отличный друг. Познакомились мы с ним на первом курсе. Я тогда уже сколотил свою крутую банду, – иронично сделал в воздухе кавычки. – А он просто стал тем, кого мы почему-то решили немного почморить. Наверное, потому что у него кроссовки были рваные или что-то около того… Точно уже не помню. В общем, парни начали его гасить, а он, вместо того, чтобы стушеваться или дать отпор парням, напрямую пошёл на меня и почти даже навалял. В общем, с тех пор мы и дружим.
– Это… необычно.
– Я потом у него спросил, почему он решил навалять не им всем, а только мне. Он ответил, что улица научила его тому, что если хочешь стать сильнее врагов, то бей сразу самого сильного из них, остальные разбегутся сами.
– Это почти по-философски, – хмыкнула я.
– А ещё это очень эффективно. Как выяснилось.
Глава 41
На правах гостя посуду после завтрака мыть не стала. Не потому, что не захотела, а потому что Никита на правах хозяина квартиры захватил раковину в единоличное пользование и не дал мне помыть после себе даже вилку.
Не зная, чем себя занять, вернулась в комнату, взяла свой телефон и устроилась в гостиной на диван.
В общем чате после ответа Никиты о том, что я с ним, висело несколько непрочитанных сообщений, среди которых значился стикер «оу» от Карины, прикрывающий причинное место пальмовым листом, и ответ от Даника:
«А я с Кариной. Женёк, чем ответишь?»
«А я с головой. И сплю.» – ответил на это Женя.
«Ты хотел сказать, с богатой фантазией и мягкими руками?» – дразнил его Даник.
Тихо прыснула, чем выразила полную солидарность со ржущим стикером Карины.
– Над чем смеешься? – спросил меня Никита, обтирая руки полотенцем.
– Читал общий чат?
– Со вчерашнего вечера не заглядывал.
Никита оставил полотенце на ручке выдвижного ящика и подошёл ко мне. Сел настолько близко, что я невольно выпрямила спину и попыталась незаметно выровнять сбившееся дыхание. Взял с журнального столика свой телефон и спустя несколько простых движений пальцев вошёл в чат.
Незаметно подняла взгляд от телефона на его профиль. По мере чтения последних сообщений, уголок его губ плавно поднимался, отчего я, сама того не контролируя, тоже улыбнулась.
– Он же никогда не был твоим парнем? – неожиданно спросил Никита.
Поняв, что меня могут поймать с поличным за тем, что я пялюсь, резко отвернулась и сделала вид, что только сейчас решила на него посмотреть и, вообще, была занята своими делами.
– Что? – заморгала часто-часто.
– Женя, – ответил Никита, заглянув мне в глаза. – Он ведь никогда не был твоим парнем?
Кажется, в образовавшейся тишине я слишком громко сглотнула ком маленькой лжи, который когда-то был подкинут Женей.
– Нет. Не был, – коротко и ёмко.
Губы парня изломились в довольной хитрой улыбочке.
– Ты же и так всё знал, да? – сузила я глаза, будто умела видеть насквозь.
– Пришлось прижать его к стене, когда ты пропала.
– А зачем сейчас у меня об этом спрашиваешь?
– Хотел узнать мнение второй стороны, – повел он лениво плечами.
– И как? Удовлетворен?
– Более чем, – хитрая улыбочка.
Пальцы буквально зазудило от желания потрепать его по щеке.
– Мы в универ сегодня поедем? Время-то поджимает. А мне еще в общагу нужно попасть, чтобы переодеться.
– Наши вещи еще мокрые, так что придется сегодня прогулять универ, а тебе пробыть со мной до самого вечера.
– А ты их, вообще, щупал, наши вещи?
– Нет, – не задумываясь ответил Никита и тут же рассмеялся, поняв, что вся его легенда рухнула. – Но я уверен, что шнурки на ботинках всё ещё мокрые.
– Что ж, – вздохнула я нарочито горько и обреченно. – Придется проторчать тут с тобой весь день. Мучение, однако…
– Эй! – возмутился он шутливо и аккуратно щелкнул по кончику носа. – Помнится, за завтраком ты говорила, что я хороший.
– Я, наверное, головой ударилась, когда вилку с пола поднимала, – рассмеялась и чуть не поперхнулась, когда в лицо мне прилетела мягкая подушка.
Не раздумывая, тоже схватила диванную подушку и пошла боем на смеющегося Никиту, который едва не свалился с края дивана, уворачиваясь от моих ударов.
За смехом и взаимными подколами не сразу заметили, что кто-то позвонил в дверной замок.
– Кто это? – замерла я, слыша стук собственного сердца.
– Не знаю. Ко мне так рано никто не приходит, – выпрямился Никита и положил подушку на диван. – Сейчас посмотрю.
Наблюдая за тем, как Никита исчезал в прихожей, зачем-то аккуратно сложила подушка на диван и, выпрямившись рядом с ним по стойке смирно, оправила край толстовки.
Дверь открылась, послышались чьи-то голоса. Кто-то пришёл не один. Чувство неловкости и страха кольнуло затылок. От напряжения не могла нормально дышать, а голоса тем временем становились всё громче и ближе.
Первым появился Никита. Спрятав руки в карманы спортивок, он был чернее тучи. Между темными бровями пролегла галочка, на лице отразилась тень злобы.
– Это Яся, – показал он на меня кивком головы и отступил в сторону, пропуская вперед мужчину и женщину
