ранчо, и здесь начнется наша совместная жизнь. Скоро я надену ей на палец кольцо. Посажу ей сад. Завершу список ее желаний. Отвезу ее в Дикое сердце и познакомлю с моей семьей. Заведу детей.
И пошлю к черту всех, кто скажет, что это слишком быстро. Последние десять лет я жил как в замедленной съемке.
Она показала мне миллион способов, как я могу прожить свою жизнь, но все, что я хочу, ― это любить ее.
Несмотря на то, что этим летом она вернула меня к жизни, я помню, что она не рассказала мне о своем прошлом. Пока я рассказывал ей о Мэгги, она смотрела на меня с выражением, которого я никогда раньше не видел.
Ужас.
Мои руки сжимают руль.
Либо она о чем-то лжет, либо я лгу себе. Неужели я был слеп все это гребаное лето, а ответ был прямо передо мной? Слова Форда не дают мне покоя. Неужели он прав? С ней что-то не так? От одного только предположения у меня сводит живот.
Черт, но я не хочу давить на нее. Если бы что-то было не так, она бы мне сказала, не так ли? Она заверила меня, что никто не причинит ей вреда, и я ей верю.
Мышцы напрягаются, я выдыхаю и выезжаю обратно на дорогу.
Она подарила мне лето, она вернула мне ранчо, но больше того, она подарила мне свое доверие. Ее сердце.
Я не могу это испортить.
Она скажет мне, когда будет готова.
Через пять минут я паркую грузовик у «Дерьмового ящика». Когда я захожу внутрь, все мои братья уже здесь.
― Привет, Чарли. — Уайетт машет рукой. ― Как раз вовремя для бумажной работы.
Дэвис и Форд поднимают глаза от своей игры в покер.
― Мы работаем или валяем дурака? ― Я опускаюсь в кресло.
― Почти закончил надирать задницу Дэвису. ― Ухмыляясь, Форд показывает мне свою руку. Флеш-рояль27.
― У нас все готово к вечеринке?
Дэвис кивает.
― Поговорил с Сайласом. Он закапывает свинью и чертовски надеется, что никто не позвонит в PETA.
Я усмехаюсь, проводя рукой по лицу.
Я обвожу взглядом «Дерьмовый ящик». Здесь чисто. Организованно. На шкафу для бумаг ― настоящие ярлыки. Стопка оплаченных счетов. Обогревателя больше нет. Наша новая система безопасности подключена к нескольким экранам, показывающим разные ракурсы ранчо. Я смотрю, как Сэм ведет группу детей в «Дом воинского сердца». На другом экране Тина приветствует новую группу ― последнюю группу в этом году ― холодными бутылками пива PBR.
Гордость переполняет меня.
Может быть, мы действительно сможем заработать деньги. Может быть, в следующем году мы начнем сезон не с минуса.
Это та надежда, которую я искал. Все, что мне нужно, чтобы двигаться вперед с моим ранчо.
Это толчок в моем нутре, решение набраться смелости и рассказать братьям правду. Оправдать их ожидания за последние десять лет.
― Итак, слушайте, ― говорю я, наклоняясь вперед в своем кресле и сцепляя пальцы под подбородком. ― Я давно собирался поговорить с вами кое о чем.
― Флеш-рояль, ― с ухмылкой говорит Форд, показывая карты.
Дэвис хмурится.
― Член.
Я закатываю глаза.
― Речь идет о ранчо «Беглец», ― говорю я, и все прекращают свои занятия. ― Уже несколько месяцев у нас все хорошо. С тех пор как…
― Появилась принцесса, ― вмешивается Уайетт.
Я киваю.
― С тех пор как Руби нам помогла. ― Глубоко вздохнув, я сжимаю пальцы в кулак и продолжаю. ― Вы бросили все, чтобы помочь мне. И я хочу, чтобы вы знали, что теперь со мной все будет в порядке. И с ранчо все будет хорошо. Так что, если вы хотите уйти, я вас не держу. Сейчас самое время. Живите своими собственными жизнями.
Дэвис и Форд обмениваются удивленными взглядами. Уайетт уставился в окно.
Узел в моей груди ослабевает.
― У вас была жизнь до этого. Я ценю то, что вы сделали, приехали сюда и собрали меня обратно, но пришло время, ― ворчу я. ― Вы заслуживаете того, чтобы выбраться из Воскрешения. ― Я оглядываю своих братьев, стараясь, чтобы у меня не перехватило горло. ― Дэвис, ты злишься с тех пор, как приехал сюда. Уай, ты можешь заниматься родео на полную катушку, если тебе хочется. Сломай еще несколько чертовых костей. Форд, я понятия не имею, что, черт возьми, ты будешь делать, но ты можешь сам решить.
После долгого молчания Дэвис некоторое время изучает меня. Затем он усмехается и говорит:
― Ты мудак.
― Чувства взаимны, ― заверяю я его.
Форд с сомнением хмыкает.
― Я больше не могу играть в бейсбол. Слишком стар, черт возьми. ― Он кивает мне. ― Кроме того, я бы никуда не уехал, даже если бы мог, Чарли. Рыбалка и верховая езда каждый день ― это то, что мне нужно.
― Я хочу остаться здесь, ― добавляет Уайетт, и мой взгляд устремляется к нему. У него на сжатой челюсти пульсирует мускул. Он обижен, что я не поговорил с ним об этом. ― Это мой город. Мы, блядь, семья, чувак. Ты не избавишься от нас теперь, когда завел себе девчонку.
Я слышу уверенность в голосе брата, и меня охватывает облегчение.
Мои братья хотят остаться здесь.
Чувство вины, засевшее у меня в животе, наконец-то исчезло.
Черт возьми, как приятно вернуться.
― Я был в бешенстве, ― медленно признает Дэвис, качая головой. ― Но это не из-за тебя, Чарли. ― Он замолкает, и мне кажется, будто он хочет забрать свои слова обратно. ― Но Уай прав, а ты ошибаешься. Как обычно.
Уайетт и Форд поворачивают головы в мою сторону и смеются.
― Да пошли вы все, ― говорю я, показывая средний палец, но в этом нет никакой злости.
Форд тянется через стол, чтобы взъерошить мои волосы.
― Да, да, мы тоже тебя любим, идиот.
Редкая ухмылка кривит губы Дэвиса.
― Мы хотим остаться здесь. И я чертовски рад, что эта девочка помогла тебе вытащить голову из упрямой задницы.
Я фыркаю.
― Она останется? ― спрашивает Дэвис, все еще ухмыляясь.
― Да, ― говорю я. ― Да.
― И надолго?
― Думаю, да, ― говорю я. ― Когда ты знаешь, ты знаешь.
― Да. ― Одобрительно кивнув, Дэвис опускает глаза на мои сапоги, где на подошве я нацарапал имя Руби. Он поднимает на меня глаза. ―
