Кирилл поднял бровь.
— Шьёшь мне скрытое ношение? Да ты ещё и шантажистка.
Электричка была всё ближе. Я перевела взгляд с неё на Кирилла и обратно.
И снова на Кирилла. Который беззастенчиво ухмылялся, глядя на мои колебания.
— Ты вообще не лезешь в мой текст, пока я не допишу, — быстро сказала я. — И не лезешь ко мне в постель.
— Сама же ко мне и полезешь, — невозмутимо парировал Кирилл. — Договорились.
Я не верила своим ушам.
— И всё?
— И всё, — подтвердил он. — Про то, что процесс контролирую я, ты поняла?
Я больше не колебалась.
— Да.
Он шагнул ко мне и взял рюкзак.
— Тогда поехали.
Электричка остановилась за моей спиной. Я бросила на открытые двери последний взгляд.
— Нищета и забвение ждёт, — подтвердил Кирилл, легко подталкивая меня в сторону выхода с платформы. — Но не тебя. Пошли, будущая звезда. Настало время отрабатывать долг за чудесное спасение.
Сумка с ноутбуком перекочевала из моей руки в его, и я безнадёжно поняла, что Кирилл отдаст мне его только дома.
Чего он вообще от меня потребует? И на кой чёрт я согласилась?
Впрочем, терзаться раздумьями было уже поздно. Осталось только расслабиться и получать удовольствие.
Я покосилась на невозмутимый профиль своего спутника.
Да уж. Удовольствие ещё то.
Впрочем, я отныне была для него запретной зоной. Для него всего, начиная от сильных рук под футболкой и заканчивая узкими бёдрами в обтягивающих джинсах. И всё это великолепие будет изнывать от недостатка ласки все десять дней, пока он будет контролировать меня, а не бегать по подружкам.
Я не удержалась от злорадной ухмылки. Ещё посмотрим, кто кого.
Глава 6
В машине было тепло. Я с наслаждением устроила поудобнее ноги в промокших сапогах и расстегнула куртку.
— Переоденешься, — заметил Кирилл, садясь на водительское кресло. — И переобуешься из этого картонного ужаса. Дома у Веры должна быть нормальная обувь.
— Можно подумать, ты вообще будешь меня выпускать из дома, — хмыкнула я.
— Буду, — подтвердил Кирилл, заводя мотор. — А ты будешь гулять со мной, когда я решу, что это необходимо. Как послушная девочка. Вдохновение приходит на свежем воздухе.
— Ещё чего-нибудь запрещённого мне предложи, — съязвила я.
— О, у тебя много чего отныне под запретом. — На его лицо сама собой выплыла мечтательная улыбка. — Даже не знаю, с чего начать.
— Начни с главного.
Машина мягко тронулась с места. А ведь это купе стоит и побольше шести миллионов, подумала я. Когда Славка выбирал свою потрёпанную «Хонду», он начинал с сайтов самых крутых дилеров, чтобы попонтоваться, и я одним глазом видела цены. И теперь, когда я узнала, что Славка разбил подобную машину… ох. Лучше бы я их не видела.
— С главного, — задумчиво протянул Кирилл. — Ну, для начала, твои дни и ночи теперь мои.
— Счастье-то какое.
— И ты ещё сама не понимаешь, какое. В душ, впрочем, я тебя отпушу.
— Спасибо, великий господин, — с иронией поклонилась я. — Может, мне ещё на колени бухнуться?
— Успеется, — отмахнулся он. — Когда будешь благодарить за вкусный ужин.
Я моргнула.
— Ты будешь мне готовить?
— Ну не из Москвы же мне суши возить. Хотя тут неподалёку есть доставка пиццы.
— Всё интереснее и интереснее. — Я закинула ногу за ногу. — Может, ты и трусики мне стирать будешь?
Кирилл покосился на меня с водительского места.
— Всё-таки будешь меня заводить, да?
— Ну как же, без пяти минут глава издательского холдинга, — с убийственной серьёзностью сообщила я. — Как не сфотографировать такого над бельевым тазиком? Тем более что девушки у тебя сейчас нет, компрометировать некого…
— С чего это ты решила?
— Ну как. С Мариной же ты расстался.
Он фыркнул.
— И? Допустим, у нас были отношения без обязательств. И, чтобы не скучать, я вызову звонком другую подружку. Так и быть, суну ей твоё бельё вместе со своими рубашками.
Чёрт. Этого я не ожидала.
Я отвернулась в окно, прикусив губу. Жить с Кириллом — ещё куда ни шло. Но жить с Кириллом и его щебечущей высокомерной подружкой в дизайнерских шмотках… или, куда хуже, с сочувствующей и снисходящей до меня подружкой…
— Слушай, а сторожки у вас где-нибудь нет? — задумчиво спросила я. — Охотничьего домика? Подвала с отдельным входом? Где-нибудь ещё, где можно перекантоваться с ноутбуком, пока вы предаётесь громкой любви?
Кирилл бросил на меня один-единственный взгляд и расхохотался.
— Боги, ты неподражема, — сказал он, вытирая слёзы и качая головой. — Так перепугаться с единственной фразы — это надо уметь. Маленький испуганный ежонок, готовый забиться в норку.
Он притормозил, высунулся из окна, и кованые ворота медленно и плавно начали расходиться.
— У нас вообще не будет гостей, ежонок, — произнёс Кирилл, вновь берясь за руль. — Будет только работа. И она начинается прямо сейчас.
Когда он наконец остановил машину и отстегнул ремень, я машинально расстегнула крепление, но по-прежнему сидела неподвижно. Вот сейчас мне предстоит распахнуть ноутбук, и…
Меня охватило знакомое радостное возубждение. Сцена будет отличной, я знала, но что, если Кирилл не сдержит слова? Если начнёт дёргать меня, критиковать, лезть в текст и вести себя, как чёртов критик на литературном конкурсе для новичков?
Или как Славка. Который отложил мой недописанный дебютный, пусть слабенький, но выстраданный роман, который я благоразумно не стала публиковать, и сказал, что ему слишком скучно.
Честно, наверное. Но разве такое говорят кому-то, кого любишь? Разве роман от любимого человека — не то же самое, что и долгий разговор? Танец души со всеми её откровенными переливами?
Наверное, ещё тогда стоило догадаться, что нам не по дороге.
— Эй, ежонок, — позвал меня Кирилл, — вылезай. Трусить будешь за клавиатурой.
— Ещё раз так меня назовёшь, буду писать в два раза медленнее, — мрачно сообщила я.
— И не раз назову. Я диктую, в каких условиях ты пишешь, не забыла?
Он захлопнул свою дверь, обошёл машину и открыл дверцу для меня. Я моргнула. Ни от Славки, ни от кого ещё такой простой услуги я просто не видела.
Решившись, я вылезла, взяв протянутую руку. И беззвучно охнула, ступив на снег: сапоги промокли насквозь.
Кирилл проследил за моим взглядом.
— Н-да. С тобой всё понятно. В дом!
Я стянула сапоги и куртку, и уже двинулась к своему любимому местечку у камина, но Кирилл покачал головой.
— Огонь я разведу сам. А ты идёшь наверх, раздеваешься и пять минут стоишь под обжигающим душем. Потом заворачиваешься в полотенце и идёшь сюда.
— Прямо в полотенце?
— Прямо в нём, — подтвердил он. — Одеваться и наводить красоту тебе никто не даст. Заодно посмотрим, действительно ли это займёт у тебя пять минут.
Согласилась ведь его слушаться на свою голову, обречённо подумала я. Впрочем, горячий душ сейчас для моих мокрых озябших ног звучал, как подарок небес.
К тому же я полдня не проверяла соцсети, да и почту было бы неплохо посмотреть.
Я пожала плечами.
— Хорошо. Через пятнадцать минут спущусь.
— Шесть, — поправил Кирилл. — А телефон давай сюда.
Я уставилась на него.
— Телефон? Серьёзно?
— Серьёзней некуда. На звонки будешь отвечать под моим присмотром. Всё, свободна, ежонок. Душ зовёт.
— А если я и тебя начну называть ёжиком? — неожиданно для себя спросила я. — Всё в наличии. Колючий, фырчащий по любому поводу, утаскивающий добычу на иголках к себе в норку, а ещё с большим-пребольшим носом.
Кирилл невольно поднёс руку к носу, и я не удержалась и захихикала.
Мой без-пяти-минут-босс вздохнул.
— Иди в душ, пока мы не организовали тут ежиное семейство.
И протянул ладонь.
Я не сразу поняла, что он всё-таки собрался забрать у меня телефон. А когда поняла, инстинктивно сжала его в кармане джинсов.
