закрывшись в его кабинете. Насколько я знаю, князь был по уши влюблен в одну эльфийку, даму знатного происхождения, которая лишь раз была при дворе — на его коронации. Не повезло ему, любовь оказалась без ответа — эльфийка мужчин из человеческой расы воспринимала как первобытных дикарей. Вот князь, получив от ворот поворот, и ударился в науку, в военное искусство, начал изучать стратегии боя, историю нашего мира Авалады. Умный он мужик, только уж больно идеализировал мир. Черное у него всегда было черным, а белое — белым. Не знал он ни мыслей простых людей, ни их желаний, ни их надежд. Хорошим человеком был для него тот, кто помогает нищим, а плохим — тот, кто убивает нищих. И не важно, что подавая нищим милость, эти самые нищие начинают полагаться на чужую помощь, переставая проявлять инициативу, а убитые нищие — больные люди, мучающиеся от приступов смертельной болезни.
Впрочем, не я была его наставником, и слава Высшим, жизнь во дворце с его интригами и коварством была не по мне. Лучше уж брести в одиночестве в Старом Лесу в сгущающихся сумерках. Кстати, а куда это я иду, задумавшись?
Резко остановившись, я завертела головой. В кустах раздалось рычание, чьи-то крадущиеся шаги, и сквозь колючие ветки с красными ягодами показались два горящих кровью глаза. В темноте не было видно, кто там, но, тем не менее, я опять попыталась проникнуть в чужой разум, намереваясь отпугнуть хищника. К моему удивлению, когда я попыталась нащупать чужую душу в нем, то не увидела ничего. В зверюге, затаившейся в кустах, не было ни активного мозга, ни души, а это могло означать одно — она мертва. Значит, это работа некроманта, и здесь бесполезны будут огневики и прочие боевые амулеты. Чтоб ему! За своими подопытными лучше следить надо!
Выругавшись, я уже хотела было забраться на дерево и поступить как обычно — переждать опасность, но передумала. Рано или поздно мне нужно было проверить свои догадки на счет своего странного дара, зачем тянуть?
Достав короткий кинжал, покрытый антимагической краской, из голенища сапог, я присела к земле и коснулась свободной рукой холодной, влажной после вчерашнего дождя почвы, покрытой травой и опавшей листвой. Закрыла глаза, высвобождая нити души из тела, и начала ощупывать недра земли под собой. Чем глубже нити уходили вниз, тем гуще становилась темнота вокруг них. У земли не было души, была лишь темная основа и такая же темная, тягучая энергия жизни. Нащупав нечто, в чем энергия жизни текла как вода по каналу, я поняла, что это корни дерева за моей спиной. Ни разу не пыталась проделать то, что собиралась сделать, но в игре 'Стратегия' мой разум не знал поражения.
Резким толчком я вырвала свою душу из тела и с силой кинула в пучину энергии жизни, переполняющей корни дерева. Ощущения были такими же, как прыжок разгоряченного, нагретого тела в холодную воду реки. Переживая непередаваемые ощущения, я терпела, пока душа не привыкнет к новому месту жительства. Первый шаг удался, действую дальше.
Медленно, осторожно поднимаю корень дерева вверх. Все было бы нормально, но оказывается, что каждый отросток, каждое волокно на нем начало передавать мне свои ощущения. Выбранный корень стал живым, оттого поднимаясь вверх, буравя почву, ощущение было такое, будто с меня заживо сдирают кожу. Здесь я ошиблась, энергия жизни земли, текущая в корне, уступила место моему сознанию, если точнее, то моя душа полностью поглотила энергию жизни, и ничто не могло спасти от боли своего нового, не теплокровного тела.
Прошло немного времени, прежде чем мои отростки почувствовали ветерок, веющий над землей. И тут, будучи корнем дерева, я почувствовала приближение ко мне чужой темной энергии. Чисто интуитивно догадавшись, что из кустов на мое настоящее тело выпрыгивает мертвая зверюга, поспешно протянула корни навстречу нападающему. Глаз не было, были лишь ощущения слепого, ощупывающего руками предметы.
Я угадала, корень дерева сцапал зверюгу, обвившись вокруг него в три кольца. Если для человека мертвое тело было не более чем тухлым мясом, от которого надо побыстрее избавиться, то для корня дерева в мертвой твари были множество питательных веществ. Не только для корней, но и в первую очередь для самой земли, может, именно поэтому мне удалось так легко затащить оживший труп глубоко в недра? Земля сама раскрыла ему свои объятия.
Едва я водворила корень на его законное место, как почувствовала, что из трупа вытекает энергия жизни, благодаря которой он смог вновь ходить. Так вот, значит, как оживляют некроманты мертвых! А еще говорят, что они возвращают в них души. Ерунда. Они заполняют их энергией жизни самой земли, мира вокруг. Не зря меня всегда удивлял тот факт, что душ в мертвых телах не было, несмотря на все заверения темных магов. Сами не знают, что творят, вот постоянно и ошибаются. То не тех воскрешают, то они им не повинуются, бывали нападения и на самих некромантов. Веселуха, одним словом.
Завершив дело, по протянутым нитям силы потянула свою душу обратно. Толчок — и я опять уже в своем теле. Стоило мне прийти в себя, как перед собой увидела два чужих, горящих красным цветом глаза вампира. То, что передо мной застыл вампир, было ясно из удлиненных клыков и перепончатых крыльев за его спиной. Но второй, еще более неприятный сюрприз я преподнесла сама себе. Мои ноги были закопаны по колено в землю, а руки… держали кинжал у горла вампира.
Тот не двигался, не мигая, глядел в мое лицо, а я замерла, не в силах понять, что произошло. Не помню, чтобы поднимала кинжал и прижимала его к напавшему на меня вампиру. Я похолодела — тело-то было без сознания. По всем законам логики, мое тело должно было быть неподвижным, переполненным энергией жизни самой земли, таким, какой совсем недавно была мертвая зверюга. Ведь полноценного обмена душами не было! Жизнь во мне должна была поддерживать лишь эта энергия, а не чужое сознание. Что произошло? Кто… контролировал мое тело?
— Может, договоримся? — просвистел вампир, не двигаясь.
— Может, прирезать тебя?
— Ты собачку мою похоронил, — клыкастый тоже принял меня за парня.
— А, так это была твоя тварь?
— Моя.
Кроме некромантов, темной магией могли пользоваться вампиры, об этом я как-то не подумала. Моя спина, липкая от пота, ощутила легкий порыв ветра, и страх начал отступать. Страх не перед вампиром, в нем не было ничего необычного, а страх перед самой собой. Никогда больше не буду переселяться
