— Через несколько недель снова наступит Рождество, и я хочу… — прошептала она.
Его губы коснулись ее груди, и горячий мужской язык принялся ласкать набухший сосок.
— О! — застонала Лаки, выгибаясь навстречу его ласкам. — Ник, я хочу украсить… О, Ник!
Последняя одежда полетела на пол, и он улегся между ее ног. Покорно раздвинув колени, она ждала начала любовного акта и, когда Ник слегка замешкался, сама притянула его к своему увлажнившемуся от вожделения лону.
— Так что ты хотела мне сказать? — проговорил Ник, с острым наслаждением входя в нее.
— Не помню, — застонала в ответ Лаки, импульсивно выгибаясь навстречу твердому горячему стержню.
— А я помню, — прошептал он, начиная ритмично двигаться. — Ты, кажется, хотела поиграть в дочки-матери… Ты будешь мамой, а я, конечно же…
На этот раз Ник не смог закончить начатую фразу. Сейчас он имел все, что только хотел иметь в этой жизни. Горячая чувственная женщина лежала в его объятиях, ее прерывистое дыхание смешивалось с его дыханием, ее руки страстно прижимали к себе его по-мужски напрягшееся тело, он слышал негромкие стоны ее наслаждения…
— Ник! — тихо воскликнула она, обнимая ногами его талию и закрывая глаза в предчувствии надвигавшегося оргазма.
— Я с тобой, любимая, — хрипло прошептал он, с удвоенной силой вонзаясь в ее податливое тело.
Пронзительно вскрикнув, она выгнулась всем телом, на мгновение потеряв ощущение времени и пространства от захлестнувшей ее волны острого наслаждения. Спустя секунду вслед за ней в бесконечное блаженство погрузился Ник.
Когда оба пришли в себя после оглушительных ощущений, Ник вспомнил, что хотел сказать.
— Лаки, дорогая, — начал он. — Сколько счастья ты можешь выдержать?
Открыв глаза, она с бесконечной любовью взглянула в родное лицо мужа.
— Зачем мне счастье? У меня есть ты.
Целуя уголки ее рта, он продолжил:
— За время нашего путешествия мы выпали из светской жизни…
— Черт с ней, — пробормотала Лаки.
— А ведь за это время произошло много событий, много изменений, а мы даже и не знаем о них.
— Ну и что? Для меня главное, чтобы наши отношения не изменились…
— Спасибо, детка, — улыбнулся Ник. — Ты тоже заменяешь мне целый мир, но…
Улыбнувшись, Лаки нежно погладила его спину там, где кожа была наиболее чувствительной.
— Но? Я думала, между нами больше нет никаких «но». К чему ходить вокруг да около? Выкладывай, в чем дело!
Перекатившись на бок. Ник взял свое полотенце и направился в ванную комнату.
— Куда ты? — удивилась Лаки.
— За шортами, — ответил он.
— К чему они тебе? — нараспев спросила она, оценивающе разглядывая его крепкую мужественную фигуру. — Ты и без них чрезвычайно хорош! Без одежды ты нравишься мне еще больше, чем в ней!
— Ты мне уже говорила об этом, — улыбнулся Ник, исчезая в ванной и спустя несколько секунд появляясь оттуда уже в шортах. — У меня есть для тебя сюрприз, и я оставил его в шортах.
Шаловливо подняв брови, она сказала:
— В твоих шортах всегда найдется сюрприз для меня…
Покачав головой, он сделал вид, что сердится.
— Боюсь, ты слишком часто общаешься с бывшими стриптизершами.
Улыбнувшись, Лаки поймала брошенный им пухлый конверт и откинулась на спину, вскрывая его.
Через несколько секунд она резко села в постели. Ник залюбовался густой гривой спутанных волос и упругой обнаженной грудью. Внезапно ее лицо осветилось такой радостью, что это нельзя было описать никакими словами.
— О, Ник! — бормотала она, прижимая конверт к груди.
— Милая, так ты ничего не услышишь, — озорно улыбнулся Ник, вынимая из ее рук конверт с аудиокассетой. — Это надо вставить в магнитофон, а не между твоих хорошеньких грудок.
Дрожавшими руками она вставила кассету в стерео-магнитофон.
— Ты ошибаешься Ник. Может, ты не мог бы так прослушать кассету, но я сделала это своим сердцем.
Зазвучала музыка, и Лаки, спрыгнув с постели, бросилась в объятия Ника. После нескольких приятных музыкальных фраз раздался голос, который она уже давно не слышала.
— Это Ди! Ах, Ник, ты нашел мою сестру!
Голос на кассете пел милую песенку в стиле кантри. Обняв Лаки, Ник погладил ее волосы и сказал:
— Судя по этой кассете, ее нашел не только я, но и весь мир. Если бы не наше затянувшееся свадебное путешествие, ты узнала бы об этом гораздо раньше. Просто мне удалось опередить тебя. Ходят слухи, что она собирается приехать в Лас-Вегас на гастроли в будущем году. Сразу после новогодних праздников.
Лаки радостно вздохнула, прижимаясь щекой к обнаженной груди Ника и медленно кружась с ним в танце.
— Что же касается наших чемоданов, — продолжал он, — то я хотел спросить тебя, не хочешь ли ты провести с ней рождественские праздники в Нэшвиле?
Лаки расплакалась от неожиданно свалившегося на нее счастья.
— Ну вот, опять, — с притворным недовольством проговорил Ник, поднимая ее на руки и относя на постель. — И когда я только привыкну к тому, что ты плачешь по любому поводу! Оказывается, слезы льются у тебя из глаз не только, когда тебе грустно, но и тогда, когда тебе весело. Ты рыдаешь и в горе, и в радости. Непостижимая женская натура!
Закинув руки на шею Ника, она притянула его к себе, уложив рядом в постель.
— Иногда я плачу от блаженства, — улыбнулась она.
— Это намек… или просьба? — тоже улыбнулся Ник.
— Думай как хочешь, только не уходи, — прошептала Лаки обнимая его.
— О Боже, — простонал Ник. — Не знаю, получится ли у меня так скоро после…
— Получится! — перебила его Лаки, скользя рукой по его бедру.
Последнее, что запомнилось ему перед наступлением стремительной эрекции, была ее счастливая улыбка.
Вдоль дороги стояли высокие деревья. Крупные хлопья снега облепили лобовое стекло. Ник изо всех сил старался удержать машину под контролем на заснеженном шоссе.
— Черт побери! — выругался он сквозь зубы, когда колеса машины забуксовали по тонкому слою опасной наледи. — В Лас-Вегасе такого никогда не бывает!
— Ник, я боюсь, — тихо сказала Лаки. На мгновение оторвав взгляд от скользкой дороги, Ник увидел на ее лице настоящую панику.
— Почему, детка? Ведь вы двое любите друг друга, так что тебе нечего бояться встречи со своей родной сестрой.
В этот момент машину начало заносить, и Нику пришлось приложить немало усилий, чтобы выправить положение. Именно поэтому он не заметил, как глаза Лаки наполнились слезами.
— Я с нетерпением жду встречи с Ди, — тихо проговорила она, — но что, если мы с ней так никогда и не узнаем, что случилось с нашей дорогой Куини?
