бью его кулаком по плечу, пока он помогает мне выйти из кабины пилота, пройти через грузовой отсек к выходу и наконец спуститься на землю. Это как после долгого мореплавания, когда единственное, что хочешь поцеловать — землю, походить ногами по твердой земле.
— А ты ведь реально меня похитил, — все-таки говорю, когда мы садимся в ожидающий нас внедорожник. Тамерлан загрузил в него пару больших сумок, в одной, как я подозреваю, мои вещи. Все продумал. — А я думала, ты встал на путь исправления.
— Какое уж тут исправление, когда любишь самого дьявола в женском обличии.
Застываю и долго, долго моргаю, пока мы выезжаем на трассу. Спокойно, Алла. Спокойно. Дыши чаще. Отвлекись.
Я, чтобы не сидеть истуканом, поворачиваю голову в сторону окна и наконец могу полноценно рассмотреть местность. Судя по номерам встречных машин…
— Мы в Сочи? — выдыхаю ошарашено.
— Да. Как-то я выполнял тут задание и, оказалось, что нужно убить мужика с семьей.
Неожиданное признание заставляет меня напрячься и повернуть голову в его сторону. Обычно он не открывает своих секретов, но сейчас, видимо, решил научиться нормальному общению. Что, конечно, ему даёт больше шанса на мое прощение.
— Ты не смог? — спрашиваю, и ком в груди становится только больше.
Какой же все-таки противоречивый человек.
— Нет. Устроил им инсценировку, потому что за ними все равно бы пришли. Он мне подарил свой дом рядом с морем. Там семейная пара работает и живет в гостевом домике. Так что будет у тебя много места, где на меня поорать, — быстро меняет тему. — Или уже не хочется?
— Заткнись, — рявкаю я и отворачиваюсь. Не могу. Все. Не могу больше на него злиться. Но и видеть его пока не могу.
Он замолкает и продолжает вести машину, а меня потряхивает.
Тамерлан мне в любви признался, признался, что всегда хранил в себе хорошее, привез сюда. Видно старается, даже не особо ломая себя, судя по настроению, в общем.
Ненавижу его. Особенно, когда вижу дом, в котором будет проходить мое «заточение». Оно прямо рядом с морем. Но несмотря на то, что мы в Сочи, купаться мы не сможем, в это время года погода уже не подходящая.
— Ну, смысл в этом море, если даже искупаться нельзя, — ворчу я недовольно.
Глупо, бессмысленно, но я чувствую, что должна сказать что-нибудь неприятное для того, чтобы подчеркнуть сохраняющуюся дистанцию между нами. Еще чуть-чуть. Но и тут Тамерлан делает ход конем. Татарский он жеребец.
Во дворе дома оказывается огромный бассейн, над которым витает горячий пар, и я застываю, не веря своим глазам.
— Сварить меня решил, — улыбаюсь я так широко, что губам уже больно.
Черт, сколько слышала о термальных источниках, никогда не была.
Тамерлан бросает сумку, поворачивает меня к себе и поднимает так, чтобы я обхватила его талию ногами, смотрит в глаза, опускается к губам и выдыхает прямо в них.
— Отжарить так, чтобы больше и мысли не было о расставании.
Странно, но мыслей о расставании нет, а вот об убийстве порой возникают.
Не даю себя поцеловать и щелкаю его по носу, а потом спускаюсь по крепкому телу и убегаю в дом.
Черт, я хочу все посмотреть. И скорее, как можно скорее искупаться. Можно даже голышом…
— Ничего не скажешь? — заходит он следом, пока я в восторге осматриваю дом и огромные окна, за которыми раскинулось море.
Все. Я хочу здесь жить.
— Сколько мы здесь пробудем?
— У тебя зачет в четверг. Значит, четыре дня.
Вот откуда он все знает? Даже страшно.
— Два, мне ведь еще подготовиться нужно? — хмурюсь я. И как я могла про зачет забыть. Да еще и по анатомии. Совсем с этим мужиком голову потеряла.
— Я все учебники взял с собой. А практику всегда можно пройти на мне, — скользит он пальцами по моей руке, обхватывает горло, жадно целует за ушком. — Мое тело в твоем полном распоряжении.
Ластится он, но я держу себя в руках.
Обо всем подумал. Он всегда на шаг впереди. И отец ему, видимо, помогает, как может, за что после получит по полной программе. Бойкот ему точно обеспечен.
— Ну, тогда, — поворачиваюсь к Тамерлану и прижимаюсь всем корпусом, скольжу носочком по его лодыжке. — У тебя четыре дня, чтобы убедить меня, что мы действительно созданы друг для друга.
Он тут же наклоняется к моим губам, давит на поясницу, чтобы прямо сейчас воспользоваться главным своим оружием, что упирается мне в живот, но я закрываю его рот рукой, не давая случиться поцелую, который обязательно перетечет в действия погорячее.
— Ноо! — в голове звучит барабанная дробь. — Без секса.
Глаза Тамерлана чуть ли ни с орбит слетают. Такого он точно не ожидал. А я уверена на все сто.
— В смысле, бл*ть?
Ой, и кто же у нас такой сразу недовольный? Знаю я всего его способы по примирению, но не поведусь, потому что на сексе далеко не уедешь.
— То, что у нас с сексом полный порядок, мы и так знаем, — говорю, кажется, очевидную вещь.
— Тогда я вообще не вижу логики, — хмурится все сильнее, сжимает мою попу и тянет все ближе, чтобы я не забывала, как сильно он скучал.
— Но ведь мы не сможем заниматься сексом круглосуточно. Так давай придумывай, что еще мы можем делать вместе.
Ох, я бы на это посмотрела.
— А секс? — говорит он так, словно я его обидела. И мне становится смешно.
Вот это я его помучаю, главное, самой не пасть к его ногам, но обида не позволит.
— После свадьбы, разумеется, — смеюсь я и иду на второй этаж.
Правда улавливаю тяжелый вздох и его
