ныряем, а потом всплываем и долго отфыркиваемся.
Мы резвимся, как дети, в то же время успевая целоваться между волнами. А когда начинаем замерзать, выбираемся на пустынный берег уже в сумерках и напяливаем одежду прямо на мокрое тело.
– Я мечтаю о горячем душе! – восклицаю я, ежась на ветру, и припускаю в сторону отеля.
Руслан догоняет меня, и я уже представляю, как мы будем нежиться под душем вдвоем, а потом разопьем бутылку вина, которая оттягивает мою пляжную сумку. Но тут у него звонит телефон. Слушая собеседника, Руслан мрачнеет и останавливается посреди пляжа.
– Понял, все сделаю. – Он заканчивает разговор и виновато вздыхает, поднимая глаза на меня.
Я с упавшим сердцем понимаю, что ни душа, ни вина, ни всего остального, о чем я мечтала весь день, не будет.
– Извини, Ника. Звонили из офиса. Туристка с сегодняшней экскурсии оставила в автобусе сумку с документами. А завтра утром у нее ранний вылет. Автобус уехал обратно в Ретимно и уже не вернется, мне нужно съездить туда и привезти сумку ей в отель.
– А эту потеряшу случайно не Оксана зовут? – Я даже не пытаюсь скрыть разочарование. И ничуть не удивляюсь, когда слышу утвердительный ответ.
Вряд ли она забыла сумку нарочно, чтобы сорвать нам романтический вечер, но меня это не утешает. Меня бы утешило, если бы Руслан потом вернулся ко мне в отель, но он с сожалением говорит, что дорога займет много времени и приедет он уже поздно ночью.
– Не расстраивайся, Ника! – На прощание он жарко меня целует. – Завтра у нас еще целый день!
– А какие у нас планы? – с замирающим сердцем спрашиваю я, молясь, чтобы это была не групповая экскурсия.
– Только ты и я. Завтра я взял выходной.
Мы целуемся на прощание, и я бегу в отель, подгоняемая ветром, а Руслан – решать проблемы своей туристки.
Глава 33
На следующий день я надеваю красное платье. Ведь у нас наконец будет самое настоящее свидание, и я хочу быть красивой для Руслана.
– Я уже говорил, что ты в этом платье выглядишь, как богиня? – говорит Руслан, когда мы встречаемся в девять на рецепции.
– Еще нет, – я опускаю ресницы, с радостью принимая его комплимент.
– Тогда я слепой идиот, – шутит он.
Мы выходим из холла под палящее солнце. Руслан подводит меня к небольшой серебристой машине и открывает переднюю дверь.
– А куда мы едем? – спрашиваю у него, садясь и пристегивая ремень безопасности.
– Я подумал, ты захочешь посмотреть Кносский дворец, о котором читала в мифах.
Я бы предпочла побыть с Русланом наедине, а не ходить в толпе туристов. Но мне и в самом деле интересно посмотреть на легендарный Кносс, где, по преданию, жил Минотавр. К тому же завтра я возвращаюсь на Санторини и неизвестно, когда будет возможность побывать в Кноссе в другой раз. Поэтому я изображаю энтузиазм, а Руслан включает греческое радио, и под звуки жизнерадостных мелодий мы катим навстречу античным руинам.
У входа в Кносский дворец нас встречает бюст археолога.
– Знакомься, Ника, – торжественно представляет мне его Руслан, – сэр Артур Эванс. Он начал раскопки Кносса в 1900 году. Большая часть раскопок была сделана в первые шесть лет, но работы продолжались вплоть до 1935 года, когда ему исполнилось 84 года.
Я с почтением разглядываю бронзовый бюст человека, который посвятил всю свою жизнь, чтобы показать миру античный дворец, и мы проходим на территорию, где переносимся на три с половиной тысячелетия назад.
Кносский дворец впечатляет – и размерами, и древностью. Глядя на руины, я пытаюсь представить их во времена величия: достраиваю в свое воображении стены и крыши, населяю древними греками.
– Представляешь, после взрыва вулкана в XV веке до нашей эры гигантская волна с Санторини добралась до Кносса и разрушила тут все, – тихо замечает Руслан, и в жаркий солнечный день, под палящим солнцем, у меня по плечам и спине бегут мурашки, а в воображении мелькают апокалиптические картины, как роскошный дворец смывает разрушительной волной цунами вместе с многочисленными обитателями. Причем, Кносс удален от моря и находится не на берегу, но его это не спасло.
Сейчас ничто не напоминает о прежней катастрофе, кроме руин. Да и те выглядят довольно мирно на фоне зеленых кипарисов и безоблачного синего неба. Жизнерадостно поют птицы, стрекочут цикады, и мы проходим дальше, стараясь разминуться с большими туристическими группами.
У меня сегодня индивидуальная экскурсия с самым прекрасным и обаятельным видом на свете.
– Часть колонн, фресок и внутренних залов восстановлена, – Руслан указывает на красные колонны вдалеке. – Многие критикуют Эванса и последующих реставраторов за излишнюю гламурность дворца. А как тебе?
– По-моему, симпатично! – хвалю я.
Возле фресок с изображением смуглых юношей с амфорами столпилась экскурсия. Я бросаю взгляд на фрески поверх чужих голов и говорю Руслану:
– А они не очень-то похожи на греков.
– Считается, что минойская цивилизация не была греческой. Есть версия, что минойцы приплыли сюда из Западной Африки. Слышала про Фестский диск? Его нашли на раскопках дворца в Фесте на Крите и сейчас он выставлен в археологическом музее в Ираклионе. Ученые всего мира бьются над его разгадкой уже много лет.
– А ты как думаешь, что на нем написано? – щурясь на солнце, спрашиваю я.
– Думаю, какая-нибудь ерунда, – Руслан фыркает. – Рецепт какого-нибудь античного рагу или список должников. А может, неприличный анекдот. Вот ученые удивятся, когда расшифруют!
Мы покатываемся со смеху, и на нас недовольно оборачиваются туристы, слушающие унылого экскурсовода, поэтому мы проходим дальше.
К отреставрированному портику с тремя колоннами, покрашенными в красный цвет, мы попадаем в перерыве между экскурсионными группами и успеваем сделать общее селфи на фоне колонн и фрески на стене.
– А эти фрески подлинные? – интересуюсь я, разглядывая изображение с оливковым деревом и быком с золотыми рогами.
– Нет, это копии. Оригиналы находятся в археологическом музее. Если хочешь, можем сегодня заехать туда.
Меньше всего мне хочется тратить последний выходной
