– Не устраивай сцен, – процедила сквозь зубы Джесси, приводя его в еще большую ярость. Со связанными запястьями, растрепанными волосами и задранной юбкой она напоминала куклу Барби, которая решила стать нимфоманкой.
– Это я устраиваю сцену? – Люку хотелось доехать до ближайшего мотеля и устроить сцену там, но он понимал, что не сможет ждать так долго. В его сердце пылал огонь, внутри все пылало. Он устраивает сцену!
– Сюда. – Он указал на дверь в дальнем углу зала, в той стене, где была площадка для музыкантов. Закрыв ее за собой, они оказались в зале в форме буквы Т. Следующая дверь вела в кабинет командора. Не мотель, конечно, но вполне подходит, подумал Люк. Он затянул туда Джесси и захлопнул дверь.
Джесси повернулась и посмотрела на него, и во взгляде ее закипела животная ярость.
– Не смей так со мной обращаться! – вскричала она. – Ты не имеешь на это никакого права – особенно ты!
Люк гневно вытянул руку.
– Что ты там, черт побери, устроила? Плохое подражание Шелби?
– Нет, – сверля его горящими глазами, ответила Джесси. – Это была я, сукин сын. Джесси Флад тоже умеет разбивать сердца, Уорнек. Привыкай к этому!
– Разбивать сердца? Ты разбиваешь яйца, Джесси. Шелби, по крайней мере, знает разницу.
– Прекрати сравнивать меня с Шелби!
– Прекрати вести себя, как она!
– Прекрати спать с ней!
Люк удивленно заморгал, а Джесси покраснела до корней волос. Казалось, в комнате только что взорвалась бомба. Она сделала шаг назад и отвела глаза, отказываясь смотреть на него, в то время как Люк разглядывал ее с растущим любопытством.
– Так вот в чем, оказывается, дело! – воскликнул он, не в состоянии подавить смех. – Во мне и Шелби? Ты ревнуешь?!
Джесси вскинула голову, высвободила руки и как следует дала ему в челюсть.
– Это тебе приснилось! – прошипела она с ненавистью. – Я могла бы трахнуться с любым из этих мужиков. И я бы очень хотела сделать это!
Место удара болело, но ее слова причиняли гораздо большую боль. Словно она била его ниже пояса, возбуждая в нем такую страсть, которую он не в состоянии был контролировать. Его трясло.
– Знаешь, что бы ты получила? – спросил он. – Не знаешь? Так смотри.
Не успела Джесси сказать еще хоть одно смертельно обидное слово, как Люк развернул ее и крепко прижал к ближайшей стене, целуя с жестокой страстью. Ее удивленный крик дал ему самое большое удовлетворение за последние несколько дней. Джесси задыхалась от ярости, дрожала от гнева, и Люк тоже содрогнулся от желания. Он никогда еще не хотел ни одну женщину в мире так сильно, как сейчас желал Джесси.
Джесси попыталась увернуться от Люка, но ее сопротивление только еще больше распалило его. Он не мог понять, от чего она вскрикивает – от злости или страсти, – и не намерен был отпускать ее. Из головы Люка не шел образ красотки в танцевальном павильоне, рыжеволосой искусительницы с покачивающимися грудями и задом. Наблюдая, как она выделывается перед остальными мужчинами, он был захвачен похотью собственника. Она принадлежала ему, черт побери! Она была его женщиной. Эта мысль пронизывала его, как молния.
Люк высвободил ее запястья и почувствовал, что Джесси содрогнулась, как будто не знала, что делать дальше. Это эротичное смущение заставило заколебаться и его, и в то же самое время лихорадка ожидания сотрясла все существо Люка. Джесси была действительно возбуждена. Это можно было понять по ее прерывистому дыханию. Но кого она хотела – его или этих парней, перед которыми чуть не разделась? Кровь так и закипела в теле Люка. В поисках облегчения он приподнял ее и прижал к себе, чтобы она ощутила его начинающуюся эрекцию. И, когда ее мягкое зовущее лоно коснулось его, Люк испустил зревший в нем в течение всего вечера грудной стон удовольствия и боли. Зов самца. Господи, он должен трахнуть ее или он сойдет с ума.
Джесси сглотнула слюну и попыталась отстраниться в молчаливом протесте, но Люк уверенно припер ее к стене своим телом, вращая бедрами и вдвигая их между ее ног. Это была медленная и многообещающая симуляция полового акта. Его губы отыскали ее рот, руки начала блуждать по ее телу, горячие и жадные, лаская груди и задирая юбку. Джесси хотелось закричать, остановить его любым способом, но слепая сила его напора превратила ее в бездыханное и покорное создание.
– Скотина, – промолвила она. Это было единственное, чем она могла ему ответить. Люк просунул колено между ее сжатыми ногами и раздвинул их. – Ты скотина.
К его несказанному удивлению, она прижалась к нему и вцепилась ногтями в плечи, когда он начал возбуждать ее ногой. Напряженные мускулы бедра касались ее интимных мест, и Джесси чувствовала, как схватывает у нее живот от желания и неги. Ее словно охватило пламя, которому она не могла не подчиниться. А потом Люк добрался до святая святых, и его прикосновение пронзило Джесси, как молния, наполнив ее несказанным удовольствием.
Ощущения были настолько сильными, что Джесси казалось, что она вот-вот осядет на пол и растворится в собственных горячих соках. Когда Люк просунул руки в ее колготки и обхватил ладонями обнаженные ягодицы, Джесси застонала. Это прикосновение словно спустило курок, и все ее чувства вышли наружу. А вид собственных ног поразил и возбудил ее еще больше. Оказывается, Люк незаметно задрал ее мини-юбку до талии!
Почему ей это так нравилось? Почему все это безумное происшествие так распаляло ее? Джесси хотела оттолкнуть его в тот самый момент, когда он прижал ее к стене, хотела позвать на помощь или расцарапать ему лицо. Но вместо этого она вдруг поняла, что обняла руками его бедра, вонзив ногти в ягодицы. Его грубые поцелуи приводили ее в неистовство. Его прикосновения были горячими, как раскаленный утюг. Как это могло случиться? Когда все это началось?
Она хотела его. Сейчас же. И ничего с собой не могла поделать. Поняв это, Джесси попыталась отстраниться от него, освободиться от жесткой хватки.
– Нет уж, – выдохнул Люк, резким движением прислонив ее к стене. Вместо того чтобы сорвать с Джесси колготки, он проделал в них огромную дыру вдоль всего переднего шва.
– Люк, ты не должен!
Но он был должен. И он сделал это: навалился на нее всем телом и страстно поцеловал, накрыв ладонью пульсирующее отверстие между ее ног. Джесси задохнулась, когда Люк принялся раскрывать нежные лепестки ее бутона. Казалось, в мире не существует ничего, кроме сводящего с ума шелкового прикосновения его пальцев. Ощущения были столь острыми, что Джесси забилась в конвульсиях, когда он вложил в ее влагалище палец.
– Какая ты влажная, – прошептал он. – Ты ведь хочешь этого, правда?
