все события и начинает говорить об интересующей ее теме.
— Да, но моя мама говорит, что нельзя есть много жареного, — улыбается. С уважением отвечает, не злится, не кричит, как обычно ворчал к доченьке Вадим.
Именно сейчас вспомнились слова Яна, что он не сможет воспитывать чужого ребенка, но почему именно в этот момент меня терзают сомнения. Мне кажется, что я совершила страшную ошибку много лет назад. И только сейчас осознала.
Уверена, он женат, но даже если нет, не думаю, что я ему еще нужна. Слишком много воды убежало.
Блина, что за фигня?! Он только помог, любой нормальный мужчина поступил бы так же. Я видела, сколько в его глазах презрения. И вряд ли мне простят импульсивный поступок.
— Мами? — толкает меня локтем в бок. Я полностью погрузилась в мысли, даже разговор не услышала.
— Что, солнышко? — глажу красненькую щечку. Искренний взгляд моей модельки греет душу. Ради нее нужно отбросить все и идти вперед. Мне никто не нужен. Теперь самое главное — наладить повседневную жизнь, а Ян скоро исчезнет так же неожиданно, как и появился.
— Ну, мами! — скулит. — Нам нужно уже сейчас опледелиться с заказом, чтобы потом не заделживать очеледь.
— Я буду только колу, — в горло ничего не лезет.
— Не волнуйся, маленькая принцесса, я сам выберу для твоей мамы, что-нибудь вкусненькое.
Припарковывает автомобиль, глушит двигатель и выходит на улицу. Открывает нам дверь, а я, как дура, неотрывно наблюдаю за его движениями. Арина выходит на улицу, мне тоже нужно сделать хоть что-то, но проклятие, я совсем не могу пошевелиться.
Несколько долгих секунд смотрит, тогда наклоняется в салон, оказываясь слишком близко.
— Ксению, — хмыкает. Мои глаза слишком близко, его губы в нескольких миллиметрах от моих. Чувствую горячее дыхание на щеке, аромат парфюма, тот самый незабываемый. Сердце галопом! Пульс зашкаливает, еще несколько минут такой близости не выдержу. — Вижу, тебе понравилось в автомобиле, может, сразу тебя отвести к себе? — говорит с лукавинкой в глазах. Проклятье!
— Арина, — игнорирую наглый тон. Быстро выбираюсь из авто и догоняю доченьку. В груди вибрирует от острого воздуха. Он, как никогда, разреженный и очень тяжелый. Сзади слышу довольный смех и шаги.
Беру за ручку доченьку, чтобы не потерялась, обычно здесь много людей, но сейчас это больше нужно мне, чтобы не потерять связь с реальностью. Надеюсь, что места не будет и на этом наш ужин закончится.
Проходим внутрь, сразу понимаю, что мои надежды напрасны. В зале достаточно свободных столиков и даже на балконе. Блина, сегодня все против меня!
Не то чтобы я боялась Яна, но не хочу снова чувствовать боль. Первые недели после побега, я не просто плакала, рыдала по ночам, не могла успокоить ни сердце, ни душу. После рождения моего солнышка стало легче, правда, день своей свадьбы я никогда не забуду. Как же хотела бросить все и уехать обратно в горы, рассказать Яну правду, но не смогла. Гормоны свирепствовали не на шутку, я это понимала.
— Мама, я буду хеппи мил, — отдает мне рюкзак, — я пойду, — показывает на вывеску туалета, — а вы — заказывайте.
— Помочь? — доченька, не бросай свою мами на растерзание льва, умоляю! Он же будет расспрашивать!
— Ну, ма-а-ам, — хмурится, — я уже большая! — отдает легкую куртку, фыркает.
— Боишься меня, — сразу начинает Ян, как только дочка отходит на довольно солидное расстояние.
— С чего бы это? — рентген, блина!
— Супер, тогда вопрос: почему ты тогда убежала? Только не надо рассказывать о большой любви к Вадиму, — ловит меня за локоть и притягивает к себе. Выбивает из-под ног землю одним взглядом, прибивает своей уверенностью, настойчивостью, харизмой.
— Давай лучше сделаем заказ, — стараюсь сделать шаг вперед.
— Ты узнала о беременности! Да? — сверлит зелеными глазами. Не выдерживаю и опускаю взгляд.
— Да, — мямлю под нос.
— Ты действительно — дура! — отпускает меня и уверенно подходит к окошку делать заказ. Резко разворачивается и добавляет: — Напрасно я рассказал тебе правду, так хоть был шанс! — снова притягивает к себе, глядя по сторонам. — Шанс, что ты бы отдалась мне и выдала чужого ребенка за моего…
8. Ксения
Звон громкой пощечины. Несколько секунд ативного дыхания и ладонь жжет огнем. Ян стиснув зубы, не отводит от меня глаз, а я чувствую, как слезы подкрадываются все ближе.
— Придурок! — бросаю на прощание. Сжимаю ремни рюкзака Арины и направляюсь в туалет. Меня всю колотит: сердце стучит о ребра, боль душит за горло. Проклятье, неужели он такого мнения обо мне? Я похожа на авантюристку? Или лживого человека? Я бы в жизни даже не подумала о таком, а еще я очень хорошо помню его слова о чужих детях.
— Солнышко, к сожалению, нам придется перенести ужин. Вера звонила, нам нужно срочно домой, — глотая слезы, подхожу к умывальнику, где Арина старательно моет руки.
Главное, чтобы вопросов не ставила, не уверена, что смогу ответить. Конечно, лгать не очень хорошо, я всегда стараюсь объяснить правильно и сказать правду, но сейчас просто нет никаких сил.
К счастью, золотце не спорит, только внимательно наблюдает за моими нервными движениями. Поджимает губки, одевается без единого звука.
Умничка моя! Все понимает без лишних слов. И уверена — чувствует. Прячет глазки, опускает плечи и нахмуренная идет к выходу.
В зале не пытается искать Яна, выходит на улицу и берет меня за руку.
— На автобус? — тепло улыбается.
— Сегодня поедем на такси, — присаживаюсь на корточки. Целую мое солнышко в румяную щечку и благодарю Бога, что наградил меня доченькой.
— Окей.
Оглядываюсь, вижу, как в нашу сторону направляется Ян с хеппи мил в руках. Быстро поднимаюсь, останавливаю, взмахом руки такси, и мы быстро садимся сзади.
— Поехали, поехали, — подгоняю водителя, наблюдая за Яном, который так и остался перед выходом из заведения в недоумении.
Целую дорогу моя моделька молчит, только время от времени вздыхает, и крутит в руке мобильный. Уже дома, переодевшись, Арина направляется в комнату Веры. При виде пустого помещения, крепко закрывает дверь.
— Пойду учиться, — бормочет.
— Доченька, — останавливаю, — извини, я сказала неправду. Но причину я не могу рассказать… Пока. Мне нужно немного времени.
— Я понимаю, — поднимает на меня грустные глазки.
— Обещаю, скоро мы пойдем в МакДональдс.
— Я не хочу, мами, — опускает низко голову. Мгновенно оказываюсь рядом и обнимаю. Прижимаю к себе, чувствуя, как рвется сердце. — Хочу, чтобы все было холошо, и ты больше не плакала.
— Солнышко мое, — целую в макушку, — я очень счастлива, потому что у меня есть ты. Мами крепко-крепко тебя любит.
Предательские слезы бегут по щекам. Все то дерьмо, что
