горячо любимого мужа.
Чашка выпала из моих рук, и с грохотом разбилась о кафельный пол. Примерно так же чувствовало себя мое сердце.
— Что это… такое? — сглотнув, прошептала. — Что это такое, Артур?!
В глазах мужа на миг мелькнуло понимание, что он пойман с поличным.
— Мила, ты все не так поняла, это… Я все объясню.
— Да уж постарайся…
Я считала, что живу в сказке, и собиралась сообщить любимому, что у нас скоро будет ребенок.
Но, оказалось, что ребенок у него уже есть. От женщины, которую я слишком хорошо знаю…
— Потому что я и есть предатель, — не весело хмыкнул.
— Мой тебе совет, бери себя в руки, и езжай к ней. Куда она там умотала?
— К сестре. В другой город. Ни вещей не взяла. Ни денег. Ни квартиру. Ни-че-го. — На этих словах я издал губами какой-то странный звук.
— А ты где живешь?
— В гостинице. Не могу вернуться туда. Там ее запах, ты понимаешь? Подушка ею пахнет. Я пришел, лег на кровать. И сутки встать не мог. Лежал и представлял, что она… — горло сдавило. Еще никогда в жизни я не чувствовал себя таким слабым, — что она еще рядом.
В тот вечер мы сидели в баре почти до утра. Я рассказал Артуру о проблеме в бизнесе. О том, как случилось с Тамарой. И еще миллион раз повторил, как сильно жалею. Хоть изменить это ничего не могло.
А под утро ноги сами понесли меня не в гостиничный номер, а к дверям старой квартиры. Туда, где мы вили с моей девочкой свое уютное гнездышко.
Мне бы собраться — вопросы в фирме уладить, пустяковые ведь, если взять себя в руки. И, да. Поехать за ней.
Но я чувствовал себя слабаком, и тянул день за днем, боясь, что приеду — а она вновь так посмотрит.
Сколько ей нужно времени, чтоб хотя бы поговорить со мной? Без презрения.
Я считал ступени, не пользуясь лифтом, пока поднимался в квартиру. А сзади услышал стук каблуков.
И сердце на миг защемило в груди. На миг, пока я не вспомнил, что моя Сашка каблуки не особо-то жалует. Моя девочка. Веселая. С ямочками на щеках. В своих любимых кедах.
Сколько бы не покупал ей роскошных нардов — больше всего она любила джинсы с футболкой. И я ее такой обожал, черт побери… Обожал…
А вот теперь…
Я резко обернулся, решив проверить кого тут еще черти по ночам носят, кроме меня. И уткнулся взглядом в Тамару.
Начальница бухгалтерского отдела моей фирмы была непривычно помята. В каком то спортивном костюме, кроссовках, растрепанная, с заплаканными глазами.
— Ты че тут делаешь? — Не понял я. Вроде мы с ней не соседи.
Посмотрела и перешагнула ступень.
— Жду тебя. Еще с вечера.
— Зачем?
— В офис налоговая проверка вчера заявилась. А ты трубку не брал. Я всю ночь дозвониться пыталась.
— А, — только и смог выдать я. — Ну. Окей. Сказала. Иди.
— Руслан, — она потянулась, но я скинул с себя ее руку.
— Я же просил. Просил, черт побери, не трогать меня.
— Руслан, ты не понимаешь, я же…
— Нет, это ты не понимаешь! — Зарычал я в ответ. — То, что между нами было однажды — ошибка! Ты посадила меня на крючок! Манипулировала! Как женщины манипулируют мужчинами! А я, идиот, просто повелся!
Тамара втянула голову в плечи.
— Как ты можешь… — прошептала она. — Это же все было по обоюдному согласию… Я же тебя не… — Она замолкла, а мне стало стыдно.
Растер руками глаза, смеясь про себя. Каков идиот. Трус! Просто трус! Так сильно боюсь посмотреть правде в глаза, и признать себя виноватым, что сейчас на бабу все пытаюсь повесить.
Тамара работает у меня уже больше двух лет. И мы никогда не общались даже особо. Пока однажды вечером я не застал случайно подчиненную в ее кабинете. Жалко хлюпающим распухшим от истерики носом.
А я просто шел мимо.
Почему не прошел? Зачем внимание тогда обратил? Начерта?
Но. Нет. Я дернул дверь кабинета, и спросил, что случилось.
И, как это обычно бывает — несчастная девушка пол вечера рыдала мне в грудь.
Несчастная любовь. Предатель-жених. История далеко не нова.
Я пытался ее успокоить. Даже что-то про своей брак трещал. Про то, что Сашка не может зачать. Мол смотри — у всех есть проблемы.
А потом…
Затмение какое-то просто нашло. Мне было так ее жаль. Единственное чего хотелось — это чтобы она прекратила реветь.
И все случилось прямо там. На рабочем столе в ее кабинете. Я задрал ее узкую юбку и взял. Сначала спереди. Потом сзади. Как шлюху. Как девицу не обремененную какой-то моралью.
Меня чуть не вырвало, когда я обнаружил, что то же самое я пытался на днях проделать в своем кабинете. Со своей, черт, женой!
Слава богу она отказалась! А я был так испуган из-за этого пятна на рубашке, что пытался ее отвлечь всеми способами.
Как оно только там появилось?! И правда что-ли кто-то в лифте прижался? А потом еще скандал этот ночью. Из-за чертова запаха.
И я дергаюсь каждый раз, будто и правда виноват, что люди пользуются своими духами, а смею рядом с ними стоять.
С того момента, как я позволил себе оступиться — прошел целый год. Чертов год!
И весь этот год я жил в какой-то агонии. В непомерном чувстве вины, и, кажется, до сих пор боялся признаться себе, что мой брак с самой прекрасной женщины в мире начался с банальной измены. Моей измены. В первый же месяц после того, как мы поженились…
Конечно, Тамара еще пыталась предпринять пару попыток. То задерживалась на работе специально. То увязывались за мной на обед. То падала, якобы спотыкаясь. И прямиком ко мне в руки. Или вот… Как в кафе в тот черный день моей жизни — положила руку на мою. Скинул, конечно. Не сразу. Сначала опешил, не поняв, какого хрена она вдруг забыла наш уговор.
— Если не хочешь потерять работу, забудь этот вечер. Между нами ничего не было.
— Да без проблем, — усмехнулась она тогда, и даже руки вверх вскинула, мол: «Не претендую вообще». — Ты сам то… Сможешь забыть? Ты ведь женат?…
— Женат, — обрезал я сразу. — И жену люблю. Так что не о чем тут говорить.
— Как знаешь, — пожала она плечиком, и вышла из кабинета.
И все вроде ровно, спокойно. А потом на нее будет снова находит. Вот как сейчас. Явилась сюда на ночь глядя. Зачем?
