На пороге появляется парень лет двадцати. То ли пьяный, то ли обдолбанный. Но это точно не Адам. Глядя на нас и явно не признавая за своих, тянет лениво:
– Вы к кому?
Я собираюсь ринуться внутрь, но Сет задвигает меня за Сольдо одной рукой, словно шахматную фигуру на доске. А потом указывает парню через плечо.
– Адам здесь живет?
– Допустим, – медленно отвечает парень.
– Послушай, я ищу свою подругу, – выглянув, хриплю я как могу громче, хотя знаю, меня все равно не услышат, поэтому, не дожидаясь разрешения, проталкиваюсь мимо него.
– Эй, ты куда? – хочет он схватить меня, но его рука так и замирает в воздухе, остановленная Сетом.
– Слышь, девчонке в туалет надо. Пусть идет, а мы тут потолкуем.
Даже думать не хочу, как сложится этот «разговор». Мимоходом оглядываю квартиру, пытаясь выцепить знакомый силуэт, но нигде его не вижу. Слишком много громкой музыки и народу. Черные, белые, смеющиеся, болтающие и танцующие. Почти все старше нас. Но, может, оно и к лучшему, никто на меня внимания не обратит.
Не обнаружив Ив на первом уровне, я поднимаюсь на второй. Здесь гораздо тише, к тому же не приходится перешагивать через пластиковые стаканчики, раскиданные по полу, и крекерную крошку. Первая же дверь по коридору оказывается уборной, но там пусто. Распахиваю следующую – чья-то спальня. Тоже никого. Хочу уйти, но слышу еле уловимый стон.
– Иви?
Может, мне показалось? Я делаю пару шагов в комнату, и едва не задыхаюсь, потому что вижу ее, свернувшуюся калачиком на полу у кровати. Не сразу даже узнаю. Она похудела так, что черты лица заострились, волосы спутаны, а тушь под глазами размазана, будто она долго плакала, или кто-то пытался умыть ее силой. А потом замечаю на скуле свежий синяк.
– Ив? – присев на корточки, я хватаю подругу за руку, но тут же отдергиваю ладонь, потому что ее запястья в синих отпечатках. Чужих пальцев. Я будто оказываюсь в одном из кошмарных снов, когда хочешь кричать, но не можешь издать ни звука. Буквально.
Ив наконец замечает меня, поднимает голову, на ее щеке остался след от ковра, но во взгляде – пустота. Зрачки, как две черные бездны. Правда, они тут же прячутся за посеревшими веками, потому что она снова закрывает глаза. Это страшно. Не только то, что я оказалась здесь и вижу подругу в таком состоянии. В ужас приводит лишь мысль о том, что было бы, если бы я не приехала?
– Ив? – Но она не двигается. – Давай, – пытаюсь я поднять ее. – Уедем отсюда.
Вот только на словах это сделать проще, чем кажется. Я кряхчу и тяну, заставляя ее подняться. То ли она под чем-то, то ли просто не в состоянии стоять ровно. И даже несмотря на то, что весит сейчас гораздо меньше прежнего, мне приходится почти нести ее на себе. Если встречу этого Адама, клянусь, сама его придушу. И даже помощь Сета не потребуется, настолько я зла.
– Анна? – едва слышно.
Господи, наконец она пришла в себя.
– Да, это я. Сюрприз, – пыхчу я, едва ли не пополам согнувшись под ее весом. Но только мне удается вывести ее из комнаты, раздается чей-то голос.
– Эй! Детка, ты куда?
Я оборачиваюсь. Кажется, зря я мечтала встретить того самого Адама, потому что он стоит в коридоре, и, судя по всему, мое появление его не радует.
– А ты кто? – произносит он, подходя ближе и преграждая путь.
– Ее подруга, – произношу я едва ли громче, чем скрежет лопастей вентилятора на потолке, а потом добавляю уже решительнее: – И мы уходим.
Кажется, даже Ив окончательно очухивается, потому что стоять становится легче. А потом Адам протягивает руку, касаясь ее щеки. Ласково.
– Ты хочешь уйти? – произносит он мягко, голосом, словно бархатом, полируя слова. – Ты ведь этого не хочешь.
Иви кладет свою ладонь на его. И эта сцена выглядит как… настоящее примирение влюбленных.
– Я вернусь, – произносит она, глядя ему в глаза.
Я вынуждена Ив отпустить, потому что мое место занимает Адам, буквально отодвигая меня в сторону. Одной рукой он поддерживает ее за талию, прижимая ближе, второй же за голову, гладя волосы.
– Мне нужно только вернуться в общежитие. Кое-что забрать.
– Давай я привезу? – заботливо предлагает он.
А я от происходящего просто в ужасе. То ли чувствуя себя третьей лишней, то ли единственным возможным спасением. Ив ведь сама позвонила мне, прося о помощи. Но сейчас она совсем не кажется запуганной.
– Адам, давай поговорим позже, – произносит она, и с каждым сказанным словом его глаза меняются. Я чувствую, как напрягается плечи подруги. – Адам… – мягко просит она. – Опусти. – А потом я замечаю его руку, сжимающую ее волосы на затылке.
– Отпусти ее, а не то… – предупреждаю я, подходя ближе, но не успеваю даже закончить фразу, как Адам отталкивает меня в сторону. Я ударяюсь плечом о стену. Боль такая, что на секунду приходится зажмуриться. Ив вскрикивает. В коридоре появляются люди. Все-таки у нас не вышло не привлечь внимания.
– Что-то случилось? – спрашивает кто-то.
– Девчонки перебрали, – отвечает Адам.
Я хочу крикнуть: «Это неправда!» – вот только не выходит. Не хватает дыхания. Иви на другой стороне коридора пытается вырваться, но Адам держит крепко.
– Отошел от нее!
И я оборачиваюсь. Позади меня стоит Сет, взглядом сканируя происходящее.
– Порядок? – спрашивает он, глядя на мою руку, сжимающую ушибленное плечо.
Я киваю. А потом вижу, как взгляд Сола останавливается на синяке на лице Ив. Мгновенно перескакивая взглядом на руку Адама, где виднеется слабый след сбитой кожи. Все происходит так стремительно, что я успеваю только вскрикнуть. Сольдо накидывается на Адама, хватая его за воротник и прижимая к стене. А потом в нее же ударяя. Кто-то из девчонок, ставших случайными свидетельницами, взвизгивает. Пара парней бросаются разнимать драку, но их останавливает Сет. Ударяя внезапно сначала одного, потом другого так резко, что те, не ожидая, поочередно сгибаются пополам. Один из них хватается за нос, выставив свободную руку вперед, отступая. Словно говоря: «Ладно, ладно, я тебя не трогаю». Воспользовавшись заминкой, я подхватываю Иви, не давая ей сползти по стене, и увожу в сторону. Рука Сольдо сжимается на горле Адама.
– Сол, стой, – просит она, но ее слабый голос тонет среди шума. – Не надо.
– Если ты еще хоть раз ее тронешь, я прикончу тебя, понял? – цедит Сол сквозь зубы, а потом напоследок впечатав Адама еще раз в стену, отпускает.
Он забирает Ив из моих объятий, в свои, кивая, что мы уходим. Но тут
