Лицо Алекса сохранило непроницаемое выражение. Он подозревал, что ради Салли Каролин готова расшибиться в лепешку, хотя внешне их отношения казались довольно сдержанными. Он никак не мог взять в толк, что такого Салли сделала, чтобы заслужить подобную собачью преданность и любовь к себе. Однако Каролин, похоже, была действительно предана Салли душой и телом.
– Я сделаю все, что ты попросишь, – заверила ее Каролин.
– У нас с Алексом недавно был разговор, – продолжила Салли. Глаза Каролин тотчас сузились, хотя она старалась не смотреть в его сторону. – Он спросил, где сейчас его детский портрет. Ну, ты помнишь, тот самый, на котором ему всего двенадцать лет?
– Ты сама велела убрать его куда-нибудь с глаз подальше, – спокойным тоном ответила Каролин.
– Не говори глупостей, Каролин! – запротестовал Уоррен. – Это же портрет кисти самого Викландера!.. Он стоит столько золота, сколько весит. Салли не стала бы его выбрасывать.
– Я не это имела в виду. Я хотела сказать, что Салли была так расстроена, что больше не желала видеть этот портрет, – сказала Каролин и на этот раз бросила в сторону Алекса сердитый взгляд. Господи, как это глупо с ее стороны. Если ей и следовало злиться, то на реального Алекса Макдауэлла, восемнадцать лет назад сбежавшего из дома, а не на того, кто теперь себя за него выдает.
– Где он, Каролин? В кладовке? – требовательно осведомился Джордж. Он говорил так же капризно и высокомерно, как его дядя. Вечно всем недовольный, готовый ворчать по любому поводу, Джордж появился на свет с душой старика, абсолютно не соответствовавшей его цветущей внешности. В детстве это был подлиза и сплетник. А когда вырос, приобрел отвратительную привычку выносить непререкаемые суждения по поводу всего, что его окружало.
– Он находится в доме в Эдгартауне, – неохотно призналась Каролин.
– Я так и подумала. Я хочу, чтобы его сюда привезли, – сказала Салли.
– Я отдам распоряжение, чтобы его привезли…
– Нет! Только не это! Я не намерена ждать, и, кроме того, как сказал Уоррен, это же Викландер! Слишком дорогая картина, чтобы доверить ее грузчикам. И я не желаю, чтобы по моему дому разгуливали посторонние люди. Дом на Виньярде – это семейное сокровище, и наш долг всячески его оберегать.
«Интересно, догадывается ли она, что сейчас последует?» – подумал Алекс и усмехнулся про себя. Вид у Каролин был подозрительный и в то же время доверчивый.
– Что ты хочешь, чтобы я сделала, тетя Салли?
Салли одарила Каролин своей коронной улыбкой, которая неизменно очаровывала мужчин, женщин и детей большую часть из прожитых ею семидесяти восьми лет.
– Я знала, что могу рассчитывать на тебя, моя дорогая. Я хочу, чтобы ты туда съездила и забрала картину.
– Конечно, я заберу ее, – с готовностью пообещала Каролин.
– Алекс предпочитает пользоваться своей машиной, хотя я и говорила ему, что «Ровер» подойдет больше…
– Алекс? – Каролин оцепенела от ужаса. Заметив ее реакцию, самозванец одарил ее приторной улыбкой.
– Я сказал маме, что хочу снова увидеть наш эдгартаунский дом и с радостью отвезу тебя. Тогда тебе не придется ехать туда одной.
– Я предпочитаю съездить одна, – возразила Каролин.
– Но портрет очень большой. Тебе понадобится помощь.
– Мне не нужна ничья помощь! – с жаром воскликнула Каролин. Впрочем, зря она так, потому что за столом тотчас воцарилось молчание. Салли же смотрела на нее глазами обиженного ребенка.
– Каролин! Ты говоришь так, будто не рада Алексу.
– Конечно же, я рада ему, – эта фраза стоила Каролин неимоверных усилий. Алексу же тотчас пришло на ум выражение «плеваться гвоздями». – Я просто подумала, что ты будешь рада подольше побыть в его обществе. В конце концов ведь вам нужно наверстать упущенное за эти долгие годы…
– Поездка не займет много времени, – ответила Салли со страдальческим терпением, рассчитанным на то, чтобы Каролин устыдилась своего упрямства. – Тебя не будет одну-две ночи максимум. Уверяю тебя, я не собираюсь отойти в мир иной в ближайшие дни. Я была бы тебе крайне благодарна. – Ей было нетрудно уговорить Каролин, зная, что та находится в полной ее власти.
Каролин сдалась. «Хотя с выводами, – подумал Алекс, – торопиться рано. Не исключено, что упрямица просто решила приберечь силы для дальнейшей войны со мной».
– Конечно, я поеду, – ответила Каролин с обманчивым спокойствием. – И если Алекс тоже хочет поехать, это существенно облегчит задачу. Но я не думаю, что туда стоит ехать с ночевкой. Если выехать рано утром, то до острова можно добраться еще до полудня и вернуться домой поздно вечером того же дня.
– А куда, скажи на милость, вам спешить? Ты и так уделяешь мне слишком много времени. А последние восемь месяцев и вообще не отходила от моей постели. Так что воспользуйся моментом, чтобы провести пару дней в обществе молодого красивого мужчины.
Лицо Алекса по-прежнему оставалось серьезно-сдержанным. Тем не менее Каролин смерила его не слишком доброжелательным взглядом. Но тут, не давая ей возможности даже рта раскрыть, в разговор неожиданно вклинилась Тесса.
– Каролин никогда не интересовали молодые красивые мужчины, тетя Салли, – беспечно прощебетала старшая дочь Пэтси. – Она обожает скучных, надутых интеллектуалов. Если ты не против, я с удовольствием прокачусь до дома на Виньярде вместе с братцем Алексом. Ведь это отличная возможность вспомнить старые добрые времена.
Этого ему только не хватало! Тесса в этом спектакле играла второстепенную роль. Лично ему все равно, поверила эта телка в то, что он настоящий Алекс Макдауэлл, или не поверила. Вот Каролин – совсем другое дело. С ней ему лучше поторопиться. Посмотрев на бледное, искаженное мукой лицо Салли, он еще раз убедился, что сейчас каждая минута на вес золота.
– Прекрасная идея! – Каролин моментально ухватилась за предложение Тессы. Алекс же мрачно отметил про себя, что ее голос зазвенел искренней радостью. – Я останусь здесь и прослежу за тем, чтобы все было в порядке, а Тесса…
– Нет, – твердо отрезала Салли тоном, не допускающим возражений. – Пусть я доживаю последние дни, но хозяйка в доме пока еще я. Тебе, Каролин, нет необходимости взваливать на себя дополнительные хлопоты. Констанца прекрасно со всем справится. Кроме того, сейчас со мной рядом мои сестра и брат. Ты и так всю зиму просидела в четырех стенах, и я хочу, чтобы ты наконец немного развеялась.
– Но я не хочу! – воскликнула Каролин с упрямством малого ребенка. Казалось, она вот-вот расплачется. – Я лучше побуду с тобой.
Салли устало закрыла глаза. Было видно, что этот спор отнимает у нее последние силы.
– Не будем спорить, Каролин, – тихо проговорила она. – Я устала препираться с тобой.
«Ну вот! Тут ты и продула», – усмехнулся про себя Алекс, заметив, что Каролин покраснела.
– Когда ты хочешь, чтобы мы поехали?
Лицо Салли прояснилось, однако выказывать радость тетушка не спешила.
– Давно бы так, – недовольно пробурчала она.
Каролин заставила себя улыбнуться.
Руки Каролин тряслись так, что она выронила флакон с успокоительными таблетками на пол кухни. Маленькие белые драже рассыпались по дубовым половицам, часть их закатилась под огромный холодильник. Каролин тупо смотрела на них и не торопилась собирать. Таблетки предназначались Салли. Врач прописал их, сказав, что, возможно, они понадобятся в последние, самые мучительные дни ее жизни.
Каролин не прикасалась к ним до того дня, как в доме появился Александр Макдауэлл. Если дела не улучшатся, ей наверняка понадобится такая вот белая таблеточка и, может быть, не одна.
Каролин опустилась на колени и принялась собирать таблетки. Где-то рядом скрипнула дверь. У нее даже не возникло сомнений, кто бы это мог быть. Из девяти человек, что находились сейчас под крышей вермонтского дома, только один вызывал у нее желание опрометью броситься наутек и забиться куда-нибудь в темный угол.
– Что ты ищешь на полу? – Надменный баритон Джорджа явился для нее полной неожиданностью. Каролин вздрогнула и рассыпала уже собранные таблетки.
Она не стала подбирать их снова – все равно половина закатилась слишком далеко. Она поспешно поднялась с пола, слегка разочарованная тем, что это не Алекс. А ведь она почти не сомневалась, что это он!
– Чем могу быть тебе полезна, Джордж?
Как и сестра, Джордж обладал внешностью топ-модели и соответствующим характером.
– Что-то я проголодался. Не хочешь сделать мне сэндвич?
– Нет, не хочу. – Она уже давным-давно научилась обращаться с Джорджем. Этот самовлюбленный сноб привык считать, будто другие люди созданы для того, чтобы ходить перед ним на задних лапках. Нет, от нее он этого не дождется. Если ему нужен сэндвич, пусть обращается к матери и сестрам, вот кто привык потакать его самым малейшим прихотям.
Джордж пожал плечами и прошел в глубь кухни. Его загар был безупречен – результат регулярных посещений солярия лучшего из лучших оздоровительных нью-йоркских клубов. Клуб также позволял поддерживать тело в превосходной физической форме. Джордж имел привычку подходить к людям едва ли не вплотную, демонстрируя свой хваленый мускулистый торс. Как хорошо, что их сейчас разделяет кухонный стол.
