Брэдли не в силах возразить. Переговоры с «Колтс» – важное дело.
Он кипит от злости – видно по его вымученной улыбке и по тому, как он барабанит пальцами по пивному бокалу. Его можно понять.
Брэдли хмуро изучает лицо Шейна.
– Когда концепция будет готова, к следующей пятнице? – Брэдли поворачивается ко мне, выражение лица по-прежнему хмурое. – Не позднее, верно?
Киваю.
– Хорошо. Уверен, Шейн хотел бы поскорее вернуться к тихой жизни на ферме, – говорит Брэдли и залпом пьет из своего бокала. Его рука теперь обнимает меня, а не спинку стула. Его пальцы гладят мои волосы. В них чувствуется напряжение.
– Люблю посиделки с коллегами, – говорит Тоня. – Ай!
Могу поспорить, Элли пнула ее.
– Шейн, вы с Рэндом останетесь в городе на эти выходные? – спрашивает Элли. – Ой!.. Что?
А этот удар – от меня. Элли ведь знает, что Брэдли уезжает в Лансинг и вернется только в понедельник вечером. Еще не хватало, чтобы Брэдли сходил с ума, зная, что, пока он в отъезде, Шейн будет в городе.
Тут, к счастью, все отвлеклись, потому что появились официантки с подносами. Мы заказали ужин в семейном стиле, и блюда расставляют по центру стола. Все накладывают себе еду, передают блюда друг другу, переговариваются – все, кроме меня.
В голове туман. Клайв только что вынудил меня согласиться на ночевку на ферме у Шейна Беннета. Залпом осушаю бокал и прошу Брэдли заказать мне еще.
Мы договорились, что вечеринка будет без подарков и что ужина более чем достаточно. Но я вижу, как Мэгги что-то передает под столом и хихикает.
Что-то происходит. Мэгги шушукается с Клайвом. Они замечают, что я на них смотрю, и сразу делают невинные лица. Элли выглядит так, будто сейчас взорвется. Она держит в руке какую-то карточку, смеется, глядя то на нее, то на Брэдли.
– Расскажите, ребята, как вы познакомились? – громко спрашивает она.
Все за столом прислушиваются.
– Э-э… на работе, – отвечает Брэдли.
Он, так же как и я, не может понять, что происходит. Элли ведь знает, как мы встретились. Почему она спрашивает? И что это за карточки? Теперь я замечаю, что и остальные держат в руках такие же карточки.
– Ну, как скучно, – говорит Тоня.
Клайв оживленно машет рукой в воздухе, его карточка плотно зажата между пальцами.
– Вам нужно немного оживить свою историю. Придумайте что-нибудь.
– Подождите, я кое-что придумал, – говорит Шейн, ухмыляясь. И, не заглядывая в карточку, громко говорит: – Они встретились в психиатрической клинике.
– Что? Сколько вы все выпили? – растерянно озираясь, спрашивает Брэдли.
Все кругом хохочут.
Элли заглядывает в свою карточку и кричит:
– И там была Дион Уорвик?
Похоже на плохо отрепетированную пьесу, в которой у каждого есть своя роль.
– О! Моя реплика, – спохватывается Мэгги. Она встает, находит нужное место на карточке, затем драматически произносит: – Кто такая Дион Уорвик?
Все сразу кричат хором:
– Как? Вы не знаете? Это же святое!
Я смеюсь. Я поняла, что происходит.
Весь ресторан наблюдает, как за нашим столом разыгрывается эпизод из «Свадьбы лучшего друга». Это сцена репетиции свадьбы, а мои коллеги зачитывают реплики из фильма.
Я моментально обо всем забываю, отдавшись всеобщему настроению.
Шейн оглядывается с широкой улыбкой.
– Брэдли посмотрел на прекрасную Кенсингтон, и в тот момент… и в тот самый момент… – Он смотрит прямо на меня. Я замираю с приклеенной улыбкой. – В тот момент он понял, что влюблен…
Парень на фортепиано начинает играть, и все оборачиваются на звук музыки.
Кроме меня и Шейна.
Нестройный хор поет первые две строчки – про то, как она просыпается и наносит макияж, – и я буквально растворяюсь в этом моменте.
Третью строчку подхватывает весь ресторан: «Я молюсь за тебя!»
Изумленная и обрадованная, я вскакиваю на ноги. Это потрясающе!
Второй куплет звучит громче и энергичнее! Все ресторан поет хором: «Навеки ты останешься в сердце моем…»
Брэдли растерянно хлопает глазами. Шейн сияет. Я изумлена. Участвует весь ресторан. Абсолютно все.
– Этот фильм есть в списке! – забывшись, кричу я Шейну.
Так вот почему он и Рэнд остались в городе! Все было спланировано. Клайв об этом знал, все знали! Я тронута до глубины души. И это устроено не для того, чтобы я вновь открыла для себя какое-то чувство и воплотила его в концепции Шейна. Нет, это устроено для меня! Он придумал это только для меня, и так классно придумал!
«Навеки ты останешься в сердце моем…»
– Что, черт возьми, происходит? – сквозь смех выкрикивает Брэдли.
В ответ все только хохочут.
– Что? Нет! Нет, – говорю я, когда официантка хватает меня за руку и тянет к роялю.
Но она вытаскивает меня в зал. Хор продолжает петь. Я оглядываюсь назад – и сгибаюсь пополам от хохота. Смеюсь так, что из глаз текут слезы. Это уже чересчур!
Все мои коллеги, все, кроме Брэдли, машут над головами огромными кухонными рукавицами в виде клешни лобстера, продолжая петь: «Навеки ты останешься в сердце моем…»
Ох, черт, как же… как же мне все это нравится!
– Надо будет пересмотреть этот фильм, – кажется, уже в сотый раз говорит Брэдли.
Вечеринка подходит к концу, ему надо ехать в Лансинг, и поэтому он обходит вокруг стола, прощается, благодарит за участие и пожимает всем руки.
Мэгги и Клайв уже держат в руках плащи, а Клайв оплачивает счет.
– Сейчас вернусь, – говорю я Элли. – Только Брэдли провожу.
Держась за руки, мы шагаем к выходу. Точнее, он шагает, а я скачу вприпрыжку. Я все еще на седьмом небе от счастья.
– Понравилась вечеринка? – Он останавливается у двери и берет мою вторую руку.
– Да, очень!
На самом деле я просто в восторге.
– Не пойму, что это было. Все что-то поют, лобстерами машут… – говорит он со смехом. – Помню, ты заставила меня смотреть этот фильм, но…
– А мне очень понравилось. Лучшая вечеринка на свете! – с чувством говорю я, улыбаясь до ушей.
– Ну, твоя семья наверняка тоже планирует для нас хорошую вечеринку. – Он отпускает мою руку и гладит меня по щеке.
– Моя семья планирует совместить ее с вечеринкой для Рен. – Я качаю головой. – И, уверена, она не будет такой крутой, как эта.
– Не знал, что ты настолько любишь кухонные рукавицы и…
– Ох, еще как люблю!
– Ладно, запомню. – Брэдли смеется и обнимает меня. – Буду дарить их тебе на годовщины и каждое Рождество. – Он наклоняется и чмокает меня в нос. – Как не хочется уезжать! Ты ведь здесь не остаешься, правда?
– Нет. Сейчас поеду домой. И потом, я же с Элли.
Он смотрит мимо меня в сторону зала, и не успела я опомниться, как его губы оказались прижаты к моим. Он отстраняется и с лукавой усмешкой хлопает меня по заду.
– Позвоню, когда доеду.
Чувствую, что Шейн на нас смотрит. Знаю, что смотрит. И знаю: Брэдли поцеловал меня специально. Впрочем, сегодня в моей голове правит бал не логика, а сплошные эмоции.
Брэдли поворачивается и уходит. Вот и все. Никаких нежных слов – о том, как он меня любит, или о том, какой это был особенный вечер. Нет. Только «позвоню, когда доеду» и шлепок по мягкому месту. Ну, хоть сказал, что ему не хочется уезжать, и то спасибо.
Возвращаюсь за стол. Многие прощаются, большая часть компании уже испарилась. Тоня надевает куртку. Стоп. Тоня уходит? Мысленно перебираю всех, кто недавно ушел. Знаю я ее игры. Терри из отдела продаж женат, и он не в ее вкусе. Программисты Род и Патрик ушли уже давно. И вообще, они, подозреваю, на самом деле – пара, так что она не в их вкусе.
– Новый парень? – спрашиваю я с надеждой.
– Просто устала. – Тоня застегивает молнию на куртке и вытягивает волосы из-под воротника.
– Ну конечно! Не думай, что я не заметила твои новые наряды.
Она перекидывает ремень сумочки через плечо, смотрит мимо меня и вскидывает подбородок.
– А ты расскажешь мне, что у тебя происходит с холостяком номер два?
Я растерянно молчу.
– Вот именно, – говорит Тоня, не дождавшись ответа. – Хорошего вечера, – и направляется к двери. – Я позвоню тебе завтра, – бросает она через плечо.
Ладно, неважно. Оглядываюсь по сторонам. Элли болтает с Рэндом Петерсоном у барной стойки. Все остальные ушли.
Кроме Шейна.
Он идет ко мне. Собираю волю в кулак и иду ему навстречу. В голове безумная путаница. Вроде бы знаю: он ничего не говорил такого, что заставило бы меня думать, будто он хочет большего, но его поступки не так однозначны…
Шейн показывает мне жестом: «Подожди». И сворачивает к роялю. Что-то сказал музыканту, что-то зеленое перешло из рук в руки. Пианист начинает играть знакомую мелодию. «Время проходит».
Неужели? Смеюсь. Это из «Касабланки». Игра с фильмами продолжается. Я понимаю намек. Героиня там, кажется, вышла замуж за кого-то другого, а это была их песня? Народ потянулся к танцполу. Шейн обходит их, направляясь ко мне.
– Он так и не получил ту девушку, помнишь? – поддразниваю я.
