– Мисс Дэвенпорт, позвольте вас проводить.
Анна заморгала, глядя на лорда Хамвуда снизу вверх. Выглядел он довольно… добродушным.
– Анна, все остальные уже покинули столовую, – мягко сказал он.
То, что он назвал ее по имени, должно было шокировать девушку, но вместо этого почему-то успокоило ее. Она огляделась по сторонам. Маркиз был прав: все уже ушли – и, наверное, глядели на нее с жалостью, когда проходили мимо.
Анна кивнула – поскольку жутко боялась расплакаться, если заговорит, – и поднялась, слегка покачнувшись. Рука лорда Хамвуда тут же подхватила ее.
И Анна крепко вцепилась в эту руку, когда он повел ее в соседнюю комнату.
Ох, дьявол, это плохо.
Дэвенпорт и Элеонор заняли свои места на виду у всех присутствующих в комнате, рядом с Баннингли, а лакеи начали обходить собравшихся с подносами, на которых стояло шампанское. Нэйт потянул мисс Дэвенпорт – Анну – к двери террасы, расположившись так, чтобы прикрыть ее от взглядов и, как он надеялся, дать ей иллюзию уединения. Она сумела сменить изумленное выражение лица на вежливую скуку, но боль и панику в ее глазах он различал с прежней ясностью.
Проклятье! Отец должен был сказать ей все наедине, прежде чем публично объявлять о том, что собирается жениться на Элеонор. Не то чтобы в таком случае Анна лучше восприняла бы его сообщение – Нэйт был совершенно уверен, что она устроила бы отцу сцену в лучших традициях скандальной рыночной торговки, – но не дать ей возможности освоиться с этой новостью вдали от множества любопытных глаз было просто трусостью.
Однако пара действительно выглядела до невозможности влюбленной. И Анна видела, как они выходили из одной спальни. Иными словами, предстоящее объявление не должно было стать для нее такой уж неожиданностью.
И все же, вне зависимости от степени неожиданности, было ясно, что эта новость Анне не по душе.
Нэйт снова взглянул на нее, когда она взяла бокал шампанского. Девушка уже выпила слишком много, да еще и на пустой желудок. Она даже вынудила его пролить вино из ее бокала на обеденный стол, чтобы не дать ухудшить и без того неприглядную ситуацию. Но выглядело бы очень странно, если бы Анна не подняла тоста за новость, которая должна была вот-вот прозвучать. Ей нужно притворяться счастливой, насколько это возможно.
Маркиз тоже взял бокал, и Баннингли призвал всех ко вниманию.
Виконт сразу перешел к делу:
– Уверен, никого из вас эта новость не удивит, и все же я с величайшей радостью сообщаю, что Элеонор приняла предложение руки и сердца от лорда Дэвенпорта.
– Потрясающе!
– Чудесно!
– Самое время познать в жизни счастье, Элеонор. – Баннингли положил руку на плечо сестре. – Да. Все мы знаем, что Итон был… – Он помолчал, покачал головой и начал заново: – Все мы знаем, что первый муж Элеонор, гореть ему в аду, был законченным негодяем. Дэвенпорт же будет дорожить ею, как она того заслуживает, и как следует заботиться о ней и о мальчиках.
Дэвенпорт кивнул, беря Элеонор за руку, чтобы поцеловать.
– Воистину, – сказал он, глядя ей в глаза. – Ты исцелила рану в моем сердце, Элеонор, и подарила мне небывалое счастье.
При этих словах Дэвенпорта женщины дружно вздохнули – все, кроме той, что стояла рядом с Нэйтом. Анна возмущенно вскрикнула – к счастью, негромко – и напряглась.
Баннингли поднял бокал.
– Тост: да будут совместные годы Элеонор и Дэвенпорта долгими и счастливыми! – Он подмигнул. – А также плодотворными.
– Правильно! Правильно!
– И не медлите с тем, что касается плодотворности, – добавил Инвуд.
На сей раз рядом с ним, к счастью, стояла миссис Инвуд, которая, впрочем, не делала никаких попыток его сдержать.
Нэйт сделал глоток шампанского и стал смотреть, как пьет Анна. Ее рука вздрогнула, и девушка глотнула больше, чем намеревалась. Анна поперхнулась и закашлялась.
Маркиз собирался похлопать ее по спине, но девушка шагнула в сторону, оказавшись вне его досягаемости. Нэйт снова взглянул на ее отца.
Дэвенпорт смеялся, и оба они с Элеонор покраснели.
– Что до этого, – сказал барон, – и раз уж мы собрались в кругу семьи…
О господи, нет!
– Я скажу вам, что Элеонор уверена: наше первое общее дитя появится на свет примерно через восемь месяцев.
Комната взорвалась овациями. Женщины заторопились обнять Элеонор, мужчины хлопали Дэвенпорта по спине и делали вполне предсказуемые, но весьма разнообразные фривольные комментарии.
Анна осушила бокал и схватила еще один с подноса, оставленного лакеем на столике.
Мне нужно вывести ее отсюда.
– В помещении слишком душно, вам не кажется? Мисс Дэвенпорт, давайте прогуляемся по террасе.
Она взглянула на маркиза так, словно он вдруг заговорил на греческом, но позволила взять себя под руку и вывести наружу.
– Дайте мне свой бокал, я оставлю его здесь, на столе, – сказал Нэйт, когда они вышли на террасу.
– Нет. – Девушка прижала шампанское к груди и отвернулась, давая понять, что разлучить ее с бокалом удастся только силой.
– Мисс Дэвенпорт… Анна, если вы это допьете, вам действительно станет плохо.
– Мне все равно.
– Утром вам будет отнюдь не все равно.
– Нет, не будет.
Она определенно выпила столько, что увещевания были уже бесполезны. И теперь смотрела в окно на отца и Элеонор, и выглядела при этом так, словно вот-вот расплачется или закричит… или вернется в комнату, чтобы отвесить кому-нибудь пощечину.
Ему следовало увести ее подальше от этого места.
Нэйт снова взял Анну за руку и повел за собой к лестнице.
– Мы с вами еще не осмотрели сад. А он довольно красив.
– Я ненавижу растения. – Анна снова глотнула шампанского. – Я люблю шампанское. Мне становится хорошо от п-пузырьков. – Она споткнулась и упала на маркиза. – А вам от н-них хорошо?
– По всей видимости, не так сильно, как вам.
– Д-давайте найдем бутылку.
– Давайте не найдем.
Сейчас их уже не было видно из гостиной, поэтому Нэйт смог обнять Анну за талию, чтобы помочь ей удержаться на ногах. Не хватало еще, чтобы она свалилась с лестницы.
– Но я хочу… Я хочу еще шам-пан… – Она улыбнулась и подняла бокал.
Слава богу, тот был почти пуст. Нэйт вынул бокал из ее пальцев.
– Эй! – Анна потянулась к бокалу – и снова споткнулась и упала на маркиза. – Я хочу еще.
– Возможно, после того, как мы прогуляемся по саду.
Анна нахмурилась.
– Но я хочу сейчас.
– А я вам сейчас ничего не дам. Вам уже хватит.
– Вы мне не дуэнья. – Она нахмурилась сильнее. – Не п-папочка и не б-брат.
– Благодарение Богу за это. – Нэйт начал спускаться по лестнице. – Поверьте, на свежем воздухе вам сразу станет лучше.
Девушка недовольно надула губки – и испустила длинный, громкий, пьяный вздох.
– Ох, н-ну ладно.
Она позволила провести себя вниз по ступеням и далее по тропинке, уходящей в сад. Что ж, по крайней мере, солнце наконец-то садилось. Тени стали длиннее и гуще, и теперь их сложно будет рассмотреть из дома, но все же стоило бы найти место, где мисс Дэвенпорт сможет без помех протрезветь. Где же такое место?
Ах да, теперь Нэйт вспомнил. В саду была отдельная беседка, уютный уголок вдали от посторонних взглядов, защищенный решетками и вьющимися лозами. Прямо впереди. Нэйт потянул Анну в нужном направлении.
– Куда мы ид-дем?
– Туда, где вы сможете сесть и… гм… перевести дыхание.
– Хорошо. – Она тяжело повисла на нем, несколько затрудняя движение.
К счастью, идти было совсем недалеко.
– А вы собираетесь… – Анна икнула (по крайней мере, Нэйт надеялся, что это была всего лишь икота), – посидеть со мной?
– Конечно. – Он определенно не имел намерения бросать пьяную женщину в саду, но не потому что думал, будто кто-то воспользуется ее состоянием. Нет, его больше беспокоило, что она может упасть в фонтан и утонуть.
– О, хорошо. – Рука Анны обвилась вокруг его талии. – А вам кто-нибудь когда-нибудь говорил, что у вас красивая г-грудь, лорд Хэйвуд?
На этот раз споткнулся уже он.
– А… э… нет, не думаю, что мне говорили что-либо в этом роде.
– А она красивая. – Свободную руку Анна прижала к упомянутой части его тела. – Н-но я не то чтобы эксперт, не забывайте. – Она захихикала.
– Э… – Как же вежливо ответить на подобное утверждение пьяной старой девы? – Благодарю.
– А еще у вас красивый живот, и плечи, и руки, и шея. – Она вздохнула с совершенно очевидным восхищением. – И вообще, вы наверняка весь красивый.
Безмозглый орган тут же проснулся, желая получить собственную порцию внимания и комплиментов.
Нет! Помни, эта женщина пьяна. Она понятия не имеет о том, что говорит.
Где, черт ее дери, эта беседка?
– Ага, – слава богу! – вот мы и на месте.
Беседка заросла так, что Нэйт с трудом ее заметил. Лозы не только оплели решетки с обеих сторон и сверху, они словно занавес закрыли сам вход. Баннингли, похоже, давно пора поговорить с садовником по поводу обрезки сада.
