Ревесби ухватил виконта за рукав, когда тот вскочил на ноги.
– Нет-нет, дорогой друг, ты все равно опоздал! Опомнись! Джордж ушел уже минут двадцать назад, если не больше!
– Я отправлюсь прямо в «Олмакс» и устрою ему головомойку! – с воинственным блеском в глазах пообещал Шерри.
Мистер Рингвуд резко выпрямился на стуле.
– Ты не можешь вызвать Джорджа на дуэль, Шерри! Помни об этом!
– А кто сказал, что я собираюсь вызвать его на дуэль? Просто если моя жена едет в «Олмакс», то и я собираюсь туда же!
– Право слово, Шерри, ты делаешь из мухи слона, – мягко укорил его Ревесби. – В том, что Ротем будет сопровождать леди Шерингем, нет ничего неприличного, уверяю тебя!
– Ты обвиняешь мою жену в нарушении приличий? – осведомился Шерри, драчливое настроение которого достигло пугающих пределов.
– Ни в коем случае! – сказал Ревесби. – Подобная мысль даже не приходила мне в голову, мой дорогой мальчик! А теперь я бы хотел, чтобы ты сел на место и забыл о своих диких фантазиях.
– Увольте! – заявил в ответ Шерри. – Я еду в «Олмакс».
Мистер Рингвуд нашарил на столе монокль и через него пристально обозрел своего друга. Выпустив монокль из рук, откинулся на спинку стула.
– Только не в панталонах, – изрек он. – Тебя туда не пустят, Шерри.
Виконт на мгновение растерялся, но было видно, что, приняв решение, он не намерен от него отказываться. С достоинством заявив, что заедет домой переодеться, его светлость быстро вышел из таверны, прежде чем Ревесби или мистер Рингвуд нашлись, что ему ответить.
Добравшись до Хаф-Мун-стрит, он узнал от дворецкого: ее светлость уехала в сопровождении лорда Ротема. Шерри небрежно заявил, что знает об этом, и потребовал к себе своего камердинера. Найти сего господина удалось далеко не сразу, и, когда запыхавшийся паж доставил его наконец из близлежащей таверны, которую он украшал своим присутствием в свободное время, виконт пребывал в столь отвратительном состоянии духа, что испортил не менее пяти шейных платков в тщетных попытках завязать их в стиле «водопад». В общем, прошло целых полчаса, прежде чем он оказался должным образом одет для появления на Ассамблее, и в «Олмакс» прибыл в пять минут двенадцатого. Подобное стечение обстоятельств стало для него настоящим несчастьем, поскольку правила, установленные деспотическими патронессами «Олмакса», не предусматривали исключений даже для самого герцога Веллингтона; и, хотя любезная вежливость Уиллиса, президента клуба, выглядела поистине непревзойденной, ни угрозы, ни уговоры виконта не помогли ему проникнуть сквозь запертые двери.
Он был вынужден вернуться домой, а поскольку вечеринка в таверне «Криббз парлор» его более не привлекала, принялся убивать время, перелистывая страницы взятой в библиотеке книги, играя сам с собой в кости (правая рука против левой) и размышляя о понесенных обидах. Как бы он ни вел себя в компании приятелей, привычки пьянствовать в одиночку у него не было, посему, когда лорд Ротем наконец-таки доставил свою подопечную домой, что случилось незадолго до двух часов пополуночи, дверь им отворил трезвый, но внушающий благоговейный ужас своей чопорной холодностью молодой человек. Его светлость поклонился своему другу, ледяным тоном поблагодарил его за оказанные услуги и выразил надежду – мрачно, – что они с миледи вполне сносно провели время.
Джордж, порядком ошеломленный оказанным ему приемом, ответил: вечер получился поистине очаровательным. Геро, на которую церемонные манеры виконта не произвели ровным счетом никакого впечатления, жизнерадостно заметила:
– Правда, со стороны Джорджа это было очень мило – все-таки взять меня с собой, Шерри? Я получила массу удовольствия! Какая жалость, что тебя не было с нами. Сегодня вечером там собрались буквально все. С Кауперсами пришел твой дядя Проспер и – только представь себе, Шерри! – он сделал мне комплимент по поводу моего платья, заявив, что я выгляжу настоящей светской львицей! О, а еще там была кузина Джейн с Касси и Юдорой, и вела она себя чрезвычайно мило и любезно, потому что в тот самый момент я с Дюком Фейкенхемом танцевала вальс (дорогая леди Сефтон сказала, что отныне, после того, как меня приняли, я имею на это право, так что не думай, будто я опять попала в неприятности!), и она весьма настойчиво пожелала, чтобы его представили ей. Ох, Шерри, ты не поверишь – я смогла оказаться полезной кузине Джейн! Жаль, но, боюсь, все усилия пропали напрасно, потому что Дюк, лишь поклонившись в ответ, несколько минут беседовал о совершеннейших пустяках и даже не пригласил Касси на танец. – Обернувшись, она протянула руку лорду Ротему. – Благодарю вас, Джордж! С вашей стороны было очень мило и галантно сопроводить меня на вечеринку, за что я вам сердечно благодарна.
Лорд Ротем взял руку Геро и легонько пожал ее, ласково заверив, что это он обязан ей любезным согласием и не помнит, когда в последний раз проводил столь великолепный вечер. После чего, видя, что виконт не намерен удерживать его, лорд Ротем пожелал им покойной ночи и откланялся.
– А я не думала, что ты вернешься домой так рано, Шерри, – невинно заявила Геро. – Неужели твоя вечеринка оказалась-таки скучной?
– Знай я о том – хотя как я мог догадаться, не представляю! – что ты хочешь побывать на Ассамблее, я бы отвел тебя туда сам, – чопорно отозвался его светлость. – Не понимаю, почему ты сначала говоришь мне, будто у тебя болит голова, а потом, избавившись от меня, отправляешься туда вместе с Ротемом!
– Избавилась от тебя? – в смятении воскликнула Геро. – О нет, Шерри, нет! Я подумала, тебе не хочется ехать со мной! Только не говори, что ты хотел поехать! Я с гораздо большей радостью предпочла бы, чтобы это был ты, а не Джордж!
– Весьма польщен! – ответил его светлость. – А мне почему-то показалось, что вы с Джорджем чудесно провели время!
– Да, это действительно так, но я бы хотела попасть туда вместе с тобой, а не с кем-нибудь еще. Шерри, почему ты к нам не присоединился? Это было бы просто здорово!
– Если хочешь знать, то я попробовал, – смягчившись, признался виконт. – Вот только к этому чертовому месту я добрался после одиннадцати, и Уиллис наотрез отказался впустить меня.
– Ох, Шерри! – в отчаянии вскричала Геро и даже покраснела от негодования. – Знай я об этом, то не получила бы никакого удовольствия! Ах, какая досада! Мне очень, очень жаль! Это я виновата, что поверила в то, будто ты не хочешь идти!
– Должен признать: учитывая, что я был безусловно готов сопровождать тебя, – оскорбленным тоном заговорил его светлость, – я решительно не понимаю, почему… – Он умолк, встретив ее встревоженный, беззащитный взгляд. – Нет, ты ни в чем не виновата, и сама прекрасно об этом знаешь! – сказал он. – Я не хотел ехать, но и ты не должна отказываться от своих развлечений из-за меня. Проклятье, Джил все-таки был прав!
– Джил? А он-то тут при чем?
– Не обращай внимания! Он всего лишь заметил, что я – глупец и эгоист, и, пожалуй, он прав, но вот что я тебе скажу, Котенок…
– Как Джил посмел произнести такое? – пылко вскричала Геро, перебивая виконта. – Это же неправда! Ты совсем не такой! Думаю, он нализался до чертиков, раз отважился на подобное!
– Нет, нет, он был лишь слегка подшофе! – заверил ее Шерри. – Как бы там ни было, это не имеет значения, и я жалею лишь о том, что не отвел тебя в «Олмакс» сам, за что и прошу прощения, Котенок. Мир?
Она взяла его протянутую руку и прижала ее к щеке.
– Ох, Шерри, как все глупо и смешно! Кажется, ты немножечко пьян, если просишь извинения за такую нелепость! – сказала Геро.
– Я трезв как стеклышко! – оскорбился виконт. – Не стану уверять, будто не пребывал в подпитии, уходя от «Криббза», но это было уже давно. Проклятье, я прождал целых три часа, когда же ты вернешься домой, а делать мне было решительно нечего, кроме как листать какую-то дурацкую книгу!
Мысль о том, что он просидел весь вечер дома за книгой, представилась Геро весьма забавной, и девушка звонко рассмеялась, причем смех ее оказался невероятно заразительным, поэтому его светлость не удержался и последовал примеру своей супруги. В мире и согласии они поднялись наверх, и, расставаясь у дверей спальни Геро, Шерри оказал ей честь, сообщив, что она славная маленькая кошечка и всегда ему нравилась.
Быть может, вечер, проведенный на Ассамблее «Олмакса», понравился Геро, зато он не доставил никакого удовольствия ее сопровождающему, а кое для кого так и вовсе стал источником несомненного раздражения. При виде одного из своих самых пылких обожателей, входящего в комнату под ручку с Геро, мисс Милбурн испытала нечто весьма похожее на шок. Еще никогда прежде ей не доводилось видеть Джорджа, ухаживающего за кем-нибудь, кроме нее самой! Он приходил в «Олмакс» только для того, чтобы стать одним из тех, кто не отходил от нее ни на шаг; а когда она танцевала не с ним, у него была отрадная привычка, привалившись плечом к стене, не сводить с Несравненной глаз вместо того, чтобы пригласить кого-нибудь еще. Теперь же, после самой ожесточенной ссоры, когда-либо между ними случавшейся, лорд Ротем выглядел совершенно счастливым и даже смеялся чему-то, что говорила ему Геро, слегка склонив к ней свой симпатичный профиль, чтобы лучше слышать.
