Глядя на нее, я невольно вспомнил о Сэле – о том, что время идет, а я пока не нашел даже его следов. Мне даже почудилось, что я снова слышу тиканье часов – звук, который преследовал меня с тех самых пор, как я разговаривал с Колином в больнице, у кровати Марии. Вместе с тем мне было очевидно, что, отправившись на поиски ее брата в одиночку, я поступил довольно самонадеянно. В любом случае мои шансы – и шансы Сэла, если на то пошло, – могли серьезно возрасти, если бы я сумел заручиться чьей-то поддержкой. Да, откровенно говоря, с этой здравой мыслью я опоздал, но, возможно, я еще сумею что-то исправить, если, не откладывая, предприму кое-какие шаги.
И, посмотрев на Пауло и Лину, я сказал:
– Если позволите, у меня есть к вам одно предложение…
– Конечно. – Пауло кивнул. – Говори.
– Я бы хотел вас нанять. Обоих.
Лина с подозрением уставилась на меня, но Пауло остался спокоен.
– Не надо нанять. Ты просить, мы помочь.
– То, о чем я собираюсь вас просить, не… В общем, это далеко не пустячное дело. Оно может потребовать времени, поэтому мне будет спокойнее, если вы позволите вам заплатить.
Пауло отрицательно качнул головой, и на его лице проступило неуступчивое и гордое выражение, какого я еще никогда у него не видел. Решительно взмахнув рукой, он сказал:
– Не платить. Мы рады помогать.
Не скрою, мне было приятно слышать эти слова. С другой стороны, работа, для которой я собирался нанять обоих, требовала времени, а это означало, что Пауло, скорее всего, не сможет работать на сахарной плантации. А ведь они с Линой и без того едва сводили концы с концами, и потеря единственного источника дохода означала бы для них настоящую катастрофу.
Я сказал:
– Я приехал сюда, чтобы отыскать одного человека. Это шестнадцатилетний парень, который приходится мне кем-то вроде племянника. Он влез в какие-то нехорошие дела и убежал из дома. У меня есть основания считать, что сейчас он находится в Никарагуа. Его зовут Сэл. Его родители просили меня разыскать парня и вернуть домой, пока он не попал в еще бо́льшие неприятности и не погиб. А это более чем вероятно: по складу характера Сэл довольно несдержан, горяч и к тому же изрядно избалован. Вместе с тем он довольно наивен как в отношении окружающих, так и в отношении жизни вообще. Ему представляется, будто он способен с легкостью угадывать реальные намерения и побудительные мотивы тех, с кем сталкивается, но это далеко не так: обвести его вокруг пальца способен любой прохиндей. Вы, конечно, спросите, как его следует искать. Я знаю, что Сэл побывал в Леоне, а если учесть его увлечение серфингом, то можно предположить, что он, скорее всего, будет двигаться вдоль побережья в поисках больших волн. Главная проблема, однако, заключается в том, что положение, в котором он оказался, с каждым днем становится все опаснее, хотя сам он, возможно, этого и не сознает. Подтверждением моим словам может служить хотя бы то, что «Тойота», на которой раскатывает теперь десятник с плантации, еще недавно принадлежала Сэлу.
– Ты имеешь в виду ту новую машину, которую мы видели вчера? – удивленно воскликнула Лина, и я кивнул.
– Мой деловой партнер Колин, отец Сэла, купил ее в прошлом году, чтобы заниматься серфингом вместе с сыном. Он надеялся, что таким образом сумеет установить с ним более тесный контакт, но этого, к несчастью, не произошло.
– Насколько я знаю, эта машина не из дешевых, – заметила Лина, и я кивнул.
– Колин достаточно богат и может себе это позволить. Он унаследовал семейный бизнес и сумел добиться значительных успехов. Его отец начинал с нуля, но быстро пошел в гору, когда ему пришло в голову импортировать ром с Кубы. Колин продолжил его дело и сейчас процветает.
– А ты? – Лина вопросительно приподняла бровь.
– А я просто на него работаю. – Слово «на» я подчеркнул особо. – Занимаюсь поставками. – Как обычно, я предпочитал говорить правду, пусть и не всю правду.
Пауло улыбнулся:
– Ты – менеджмент? Управлять работники?
– Нет, я работаю самостоятельно. Таков уж характер нашего бизнеса.
Пауло кивнул:
– Не важно. Мы тебе помочь.
– Боюсь, что поиски могут отнять у вас слишком много времени. Несколько часов в день, а то и больше. Иногда целый день. Если вы будете мне помогать, то не сможете зарабатывать на жизнь.
Мои слова, однако, нисколько не смутили Пауло, во всяком случае поначалу. Упрямо мотнув головой, он сказал:
– Все равно мы помочь. Ты только говори, как долго это быть?
Теперь уже я покачал головой.
– Нам придется искать шестнадцатилетнего парня, который очень не хочет, чтобы его нашли. Возможно, мы наткнемся на него уже завтра, но, возможно, мы будем разыскивать его несколько недель, а может быть, и месяцев.
Это заставило Пауло задуматься. Его лоб пересекла озабоченная морщина. Какое-то время он негромко бормотал себе под нос, что-то прикидывая, подсчитывая. Наконец лицо его просияло.
– Я работать el сaña[55] утром, а после обед ехать с тобой.
Я покачал головой:
– Не пойдет. Насколько мне известно, большинство серфингистов предпочитает кататься на доске как раз утром. После обеда они либо спят, либо перебираются на новое место в поисках особенно крутых волн. Думаю, Сэл и его друзья – не исключение, а значит, наибольшие шансы наткнуться на них будут у нас, только если мы станем прочесывать побережье в первой половине дня. Если начинать поиски после обеда, обнаружить Сэла нам вряд ли удастся. – Я посмотрел на Пауло: – А чтобы дело пошло быстрее, мне необходим водитель, который говорит по-испански. Бензин я тоже беру на себя.
Пауло глубоко задумался. Лина тоже молчала, и я понял, что ее что-то смущает.
– Все, что вы потеряете в деньгах, я готов компенсировать, – сказал я.
– Дело не в этом, – покачала головой Паулина. – Если Пауло не будет работать, если пропустит хотя бы день, он потеряет статус постоянного работника. А это значит, что, когда он вернется, его могут не взять обратно.
– Вот как?.. – Только сейчас до меня начало доходить, в какой степени моя просьба способна была нарушить существующий порядок вещей – порядок, который едва-едва обеспечивал их средствами к существованию. Случайный прогул, легкая простуда, болезнь, травма, пропущенный автобус и даже простое опоздание на каких-то десять минут могли надолго изменить их жизни, причем отнюдь не к лучшему. Лине явно претило действовать расчетливо и сухо, особенно учитывая, что на карту была поставлена безопасность, а может быть, и жизнь шестнадцатилетнего подростка, однако она хотела убедиться, что и я отчетливо представляю все сложности их с Пауло положения. Чуть подавшись вперед, она сказала:
– В наших краях постоянные работники пользуются значительными привилегиями. Это определенный социальный статус, если угодно, и… и он даже важнее, чем деньги.
Я наконец понял, что́ ее смущает. Лина подобрала меня на улице, грязного и раздетого, поэтому, с ее точки зрения, полагаться на такого человека (и на его финансовые возможности) было бы верхом легкомыслия.
Если не сказать хуже.
– Как ты собираешься нам платить? – спросила она напрямик.
– Деньгами. Наличными.
– Чьи это деньги?
– Мои. – Я позволил себе слегка улыбнуться.
– Ты сказал, что хочешь нанять нас обоих, а значит, и меня тоже. Почему?
– Насколько мне известно, женщина способна получить информацию там, где спасует любой мужчина.
Это утверждение ничуть не противоречило здравому смыслу, и Лина, похоже, немного успокоилась, однако недоверчивое выражение на ее лице никак не исчезало. Откинувшись на спинку стула, она сказала:
– А ты… ты точно можешь позволить себе платить нам?
Похоже, она вообразила (непонятно, правда, почему), что я был лишь немногим богаче ее, и я подумал, что мне следует быть осторожнее. В любом случае не стоило заранее «пугать» Лину моими финансовыми возможностями, которые, по местным меркам, действительно были весьма велики, а если учесть, что Колин в любой момент тоже был готов меня поддержать, так и просто огромны.
– Да, – коротко ответил я.
Лина сложила руки на груди.
– Если Пауло пропустит хотя бы один рабочий день, он потеряет постоянное место, «выпадет из обоймы», как здесь говорят. Ему потребовалось несколько лет, чтобы получить его снова, так что… Если теперь он вдруг потеряет работу, то окажется среди обычных сезонников, которые каждый раз выстраиваются в очередь, чтобы получить шанс хотя бы на временный заработок. А это, в свою очередь, означает, что Пауло придется сидеть без работы несколько недель или даже месяцев, прежде чем его снова наймут на работу хотя бы на день или два. – Она пожала плечами: – У нас здесь далеко не рай, если ты еще не понял…
– Я готов заплатить и за «вынужденный простой».
Брови Лины изумленно подскочили:
– Ты хочешь сказать, за все дни, пока он снова не найдет работу?
