Роберт Напп - Скрытая жизнь Древнего Рима. Рабы и гладиаторы, преступники и проститутки, плебеи и легионеры… Жители Вечного города, о которых забыла история

Это несоответствие между предполагаемым бесчестьем этих людей и недостаточным подтверждением презрительного отношения к ним со стороны простонародья более явно выражено в посвященных гладиаторам многочисленных эпитафиях, которые содержат много информации. Поразительно, но среди надгробных надписей, посвященных им и другим категориям людей, считавшихся бесчестными, – гробовщикам, работорговцам, проституткам, сводникам и ланистам – только написанные в адрес гладиаторов практически не отличаются по содержанию и выраженным чувствам от тех, что имеются на могилах простолюдинов; с ними можно сравнить лишь эпитафии на памятниках актерам, другим любимцам публики, равно заклейменным элитой как недостойные и бесчестные. Другими словами, гладиаторы не то что не скрывали, но даже гордились своей профессией, а присущие ей положительные стороны и огромная популярность перевешивали предосудительное к ней отношение.

То, что это клеймо бесчестья было изобретением элиты, открывается в одном из юридических документов. Юрист Ульпиан отмечал, что бойцы арены, которые не берут плату, не заслуживают бесчестья: «Те, кто сражается на арене для того, чтобы продемонстрировать свою мужскую отвагу (virtus), делают это без оплаты, не заслуживают дурной славы» (Дигесты, 3.1.1.6). Следовательно, по Ульпиану, даже если знатный человек выступал на арене с целью доказать свою храбрость, но не получал за это плату, он не подвергал себя позору. А вот если он нарушал свою независимость, т. е. получал за выступление деньги, тогда, конечно, это было недостойно его положения. Но ведь простые люди все делали за деньги, сама их жизнь зависела от получаемого заработка. Так что у них не было причин придерживаться точки зрения аристократии и предосудительно относиться к гладиаторам, нанявшимся выступать на арене за плату.

Что же касается гладиатора-раба, освобожденного римским гражданином во время его службы, для него существовали более суровые и практически ощутимые ограничения, чем предполагаемое бесчестье, – ему отказывали в праве на римское гражданство, которое он должен был получить вместе со свободой. Можно сказать, что в данном случае проявлялся взгляд элиты на гладиаторскую профессию, так как раба могли освободить в соответствии с процедурой, предусмотренной законом. Но ведь в отличие от добровольца раб не по своей воле становился гладиатором. Доброволец сравнительно легко переносил осуждение тех, кто перенимал взгляды элиты или просто питал естественное отвращение к жестокости и крови; как мы уже говорили, для него важнее были почитание и восторги толпы. Поступив на службу, человек становился членом гладиаторской труппы, или фамилии гладиаториа (familia gladiatoriae). Фамилия, или домашнее хозяйство, – это заведение для проживания и тренировок гладиаторов. Иногда, как в Помпее, фамилия располагала специально построенным помещением, иногда гладиаторы могли жить в деревне и вместе питаться и тренироваться. Хотя невозможно утверждать, что обнаруженное кладбище в Эфесе принадлежало одной фамилии, но тот факт, что там были похоронены 67 гладиаторов и, возможно, ветеран, ставший их тренером или даже ланистой, говорит в пользу этого предположения.

Фамилия во многом походила на военное подразделение. Гладиаторы различались по рангам. Принесший присягу рекрут назывался novicius («новичок»). Пока он обучался боевому искусству, получал название tiro – в армии так называли необученных, «зеленых» рекрутов. Этот ранг он сохранял до первого боя, где обычно против него выставлялся другой tiro. Но так было не всегда. Одна надпись в Помпеях говорит о tiro, который вышел на арену против опытного бойца и дважды победил за время одних игр: «Победил Марк Аттилий, tiro. Хиларий из фамилии Нерона, который сражался 14 раз и двенадцать из них выиграл, стал побежденным. Марк Аттилий, уже победивший в первой схватке, снова победил. На этот раз проиграл Луций Реций Феликс, который до этого сражался 12 раз и 12 раз вышел победителем» (CIL 4.10236, Помпеи).

И еще один пример победы новичка: «Спикул из фамилии Нерона, тиро, убил Аптонета, свободного человека, который до этого побеждал 16 раз» (CIL 4.1474, Помпеи).

Если тиро удавалось несколько раз стать победителем, его карьера была обеспечена. Гладиатор мог сражаться до тех пор, пока у него имелись силы, либо в составе фамилии, либо уже после освобождения он сам нанимался выступать на арене. Но по крайней мере некоторые по окончании службы становились тренерами, а может, и ланистами; возможно, им и был старый гладиатор, похороненный в Эфесе вместе с молодыми бойцами. Условия проживания не всегда оказывались достаточно комфортными: маленькие комнатушки с походными койками или с матрацами, брошенными на пол. Но жилищные условия могли быть очень неплохими. Обнаруженные в Помпее два здания для гладиаторов – достаточно просторные, не огороженные, и оружие, видимо, не охранялось. То есть жившие там гладиаторы могли спокойно уходить и приходить, и хозяин, очевидно, не боялся, что они захватят оружие и возглавят восстание вроде спартаковского. Пища была сытной, хотя и однообразной, излюбленным блюдом – богатая углеводами каша, называемая sagina. Гален говорил, что ее варили из гороха и ячменя (перловки) – гладиаторов даже прозвали «ячменниками». Арабские источники подтверждают, что основной пищей гладиаторов был горох. Эта комбинация зерновых и бобовых укрепляла скелет и способствовала наращиванию мускулов и жира для предохранения костей, что подтвердило исследование скелетов гладиаторов, найденных в Эфесе.

Тренер, обычно из ветеранов, обучал сражаться гладиаторов разного типа, в частности фракийцев и секуторов. Имели они и врачей, самым известным из них стал физиолог Гален, который использовал свои знания и опыт в лечении ран гладиаторов, попутно изучая анатомию человека. Словом, условия жизни во многом напоминали военный лагерь – хотя считалось, что гладиаторов кормят лучше.

Проживая в коллективе фамилии, человек обзаводился товарищами. Эта надпись из Южной Испании рассказывает, как фамилия позаботилась о похоронах одного своего представителя: «Гладиатор-эсседарий [сражается, стоя в колеснице] по имени Ингенут из Галлицийского тренировочного лагеря, 25 лет, победитель 12 боев, происхождением из Германии, покоится здесь. Вся его фамилия поставила этот памятник на свои средства. Пусть земля тебе будет пухом!» (CIL 22 —7.362, Кордова).

Во второй надписи, из Смирны, говорилось, что члены фамилии собрали деньги и помогли своему товарищу-гладиатору достойно похоронить его маленького сына. А в третьей, из Телмессоса, рассказывалось о гладиаторе, который поставил памятник своему другу, с которым он жил в гладиаторской школе (ludus).

Мы не знаем, каково было сражаться друзьям из одной фамилии. Когда на арену выходили биться 49 пар гладиаторов из одной фамилии, вряд ли чувство товарищества останавливало их в стремлении добиться победы над противником: «Сорок девять пар! Фамилия Капиниана будет сражаться в Путеолах на Августовских играх 12, 14 и 18 мая. Будет натянут навес [над ареной]!» (CIL 4.7994, Помпеи).

Однако некоторые эпитафии отражали душевный конфликт бойцов одной фамилии, сражавшихся друг против друга. Льюис Роберт привел пример Олимпа, на чьем памятнике было написано: «Он пощадил многих на арене», и Аякса, «спасшего многих людей». Следовательно, эти гладиаторы и, вероятно, многие другие сражались самым серьезным образом, но не позволяли себе подчиниться безудержной ярости и кровожадности; они бились ради победы, а не убийства и всячески стремились его избежать. Но даже если, строго придерживаясь всех правил, гладиаторы показывали отличный зрелищный бой и оба оставались живыми, все равно могли случаться ошибки и промахи. И разумеется, сам факт, что оба противника принадлежали одной фамилии, не гарантировал товарищеских отношений со всеми ее членами. Конкуренция, гордость, зависть – все это могло настроить одного члена фамилии против другого. Скорее всего, их отношения были очень сложными. Иногда лучшим другом гладиатора становилась собака. На шести надгробиях гладиаторов Льюис Роберт опознал рельефные изображения собак.

Гладиатор и его верный пес. Часто встречающееся изображение на надгробиях. Жизнь гладиаторов проходила в упорных тренировках и острой конкуренции с жестокими соперниками, и, возможно, собака была им самым преданным другом. Л. Робер. Гладиаторы в греческом Востоке (Париж: Чемпион, 1940), рис. 4

Я уже цитировал Плутарха, который говорит, что некоторые гладиаторы перед состязаниями поручали своих женщин заботам друзей и отпускали рабов на свободу. Светоний в своем сочинении «Жизнь двенадцати цезарей» рассказывал, что император Клавдий отпустил на волю эсседария, который имел четырех сыновей. Во множестве надписей зафиксировано, что у гладиаторов – рабов и свободных – были семьи. Их эпитафии иногда написаны товарищами по школе или другими мужчинами, но обычно женщинами, часто с выражениями любви и привязанности. Хотя во многих отношениях гладиаторы уподоблялись воинам, в этом они от них отличались: обычно мужчины ставили памятники на могилах солдат, что неудивительно – хотя у них и бывали семьи, им долго запрещалось жениться. Посвящения в надгробных надписях гладиаторам иллюстрируют тот факт, что они, как и простые люди, имели семьи. Стоит заметить, что слово «сожительница», обычное для рабов, которые по закону не могли жениться, почти полностью отсутствует в эпитафиях, посвященных гладиаторам. Здесь встречаются слова «супруга» или «жена». У нас нет причин не верить этому: свободные гладиаторы были женатыми, а рабы-гладиаторы спокойно использовали слова, которые подобали только свободным. Несмотря на пренебрежение элиты, нет оснований рассматривать этих женщин как «поклонниц гладиаторов», которые передавались от одного бойца к другому, по мере того как они погибали, и как самых презренных женщин. Читая надгробные надписи – посвящения гладиаторам, невозможно отличить их по выражаемым чувствам от эпитафий на могилах простых людей. И если учесть, что гладиатор обладал не только «сексуальной привлекательностью», столь презрительно упоминаемой в античных источниках, но имел постоянную работу, что приносило раза два в год денежные призы, предположительно довольно значительные, неудивительно, что женщины охотно выходили за них замуж и заводили детей.