Камень застрял у меня в животе, и я выпрыгнула из внедорожника. Мне только что сказали, что я любима, и человек, который превратил мою жизнь в сущий ад, сдохнет от моих рук, и все же что-то казалось… неправильным.
Я еще раз проверила свой телефон, прежде чем подойти к дверям особняка. Я уже разблокировала двери и систему в Лотерии для Ганнера, но хотела еще раз проверить канал.
Мое сердце остановилось в груди при виде Райан, запертой в комнате. Она не понимала, что у Ганнера и Декса проблемы. Я подключилась к системе внутренней связи в клубе.
— Отличная работа, сучка. А теперь тащи свою задницу в грузовой отсек. Твоему мужчине нужна помощь, и я бы поторопилась, если хочешь позаботиться о Марио до того, как это сделают власти, — сказала я ей. Какая ирония в том, что я сейчас тоже пойду вершить правосудие.
— Скар?
— Ага. Твой попросил об одолжении. А теперь начинай, — я сделала паузу. — О, и Райан… не будь слишком строга к нему, когда узнаешь правду, — сказала я, прежде чем выключить канал. Я видела, как Ганнер смотрел на нее, и он от много отказался, чтобы заполучить ее. Она разозлится и почувствует себя преданной. Но еще большей раной было то, что она чувствовала себя непривлекательной, но это гребаная ложь.
С ней все будет в порядке.
Я постучала в дверь. Тяжелый стук имитировал биение моего сердца. По венам разливалась смесь предвкушения и абсолютного спокойствия. Дверь распахнулась, и один из личных охранников Доминика уставился на меня сверху вниз с явным отвращением на лице.
— Какого хрена ты здесь делаешь, предательница?
Я протиснулась мимо него, направляясь к кабинету Доминика.
— О да, у меня было гребаное право голоса в этой дерьмовой ситуации? Где Доминик? Мне нужно рассказать ему все дерьмо о Синдикате.
Я не стала дожидаться его ответа и ворвалась в кабинет.
Доминик развалился в своем кресле, подобрав ноги и скрестив их в лодыжках. Сигарный дым заполнил пространство, обжигая мои легкие. Его холодные глаза скользнули туда, где я стояла в дверях.
— О, вот и моя незаконнорожденная племянница. Приползла обратно, чтобы попросить прощения? Каллахан уже устал от твоей вагины?
Я проигнорировала оскорбление, повернувшись, чтобы закрыть двери в офис, но большая рука остановила мое движение.
— Какого хрена ты делаешь? — тупоголовый охранник ухмыльнулся.
— Мне нужно сказать Доминику такое дерьмо, которое, я уверена, он не хотел бы, чтобы услышала твоя тупая башка, — огрызнулась я в ответ, оглядываясь через плечо на своего дядю.
Его пристальный взгляд скользнул по мне. Я держал свое тело расслабленным и слегка сгорбленным. Я хотела казаться как можно более неустрашимой. Его глаза сузились, глядя на мое лицо, как будто, если бы он прищурился достаточно сильно, то смог бы прочитать мои мысли. Я должна ему что-то дать, иначе он меня не впустит.
— Это о Максиме Петрове, — сказала я.
Это привлекло его внимание. Его брови коснулись линии роста волос, и он сел прямее.
— Оставь нас и закрой за собой гребаную дверь, — охранник повернулся, чтобы уйти. — И проверь периметр. Полностью, — сказал Доминик, бросив на него многозначительный взгляд, прежде чем переключить свое внимание на меня.
Но я оставалась расслабленной, благодарная за то, что заставила ребят пойти проверить Нико на складе. Кенджи все время ныл, не желая оставлять меня, но Калеб сказал ему, что я могу справиться с этим дерьмом сама.
На этот раз щелчок двери прозвучал как удар молотка по приговору Доминика.
— Какого хрена тебе нужно, Скарлетта? — спросил он, делая еще одну затяжку сигарой, и дым повис в воздухе между нами. — Разве ты не должна быть со своим мужем и другими мужиками? — спросил он. Его снисходительный тон действовал мне на нервы, напоминая обо всех лекциях, которые он читал мне на протяжении моей жизни. Каждое мгновение было возможностью заставить меня почувствовать себя ничтожеством.
— В данный момент они заняты, — заявила я, придвигаясь ближе, кровь бурлила в моих венах. Этот момент стал кульминацией всего, над чем я работала всю свою жизнь. Каждая клеточка моего тела кричала, чтобы я нажала на спусковой крючок. Что он не заслуживал сделать еще один вдох.
Он что-то проворчал в ответ.
— Какого хрена ты приходишь ко мне сейчас, девочка? Ты ясно дала понять, кому ты верна, когда украла жениха моей дочери, — усмехнулся он, слюна слетела с его губ.
— Я, блять, в этом не замешана. Я даже не хотела идти на ту вечеринку, помнишь? — звучать убедительно было нетрудно, поскольку все, что я говорила, было правдой. Я осторожно щелкнула замком на ручке, прежде чем пройти дальше в комнату и плюхнуться в кресло перед ним. — У меня не было возможности прийти раньше. Они держали меня взаперти в квартире, — сказала я, наблюдая, как он заерзал на своем месте.
Его рука медленно потянулась к глоку, который, как я знала, он прятал в расщелине кресла. К счастью, я не полностью расслабилась, и мое положение позволило бы мне легко запрыгнуть за стол, когда он вытащит оружие.
Потому что этот ублюдок определенно сделал бы это.
— Ты всегда была глупой девчонкой, — усмехнулся он. — Ты не выглядела запертой, когда взгромоздила свою задницу на мотоцикл и стреляла в моих людей.
Я уловила движение черного ствола, когда бросился в сторону, юркнув за стол, когда раздался выстрел и попал справа от того места, где я сидела.
— Твой выстрел такой же дерьмовый, как и ты сам, Доминик, — крикнула я, высовывая голову и делая свой собственный выстрел. Кровь и мясо взорвались в том месте, где пуля попала ему в плечо.
Его сдавленный вопль был музыкой для моих гребаных ушей. Зверь, скрывающийся под моей кожей, победно взревел, увидев кровопролитие нашего врага.
