славной династии Карла Великого была бы еще печальнее, если бы не некоторые события, внезапно многое изменившие в ходе дел на Западе [678].
Несмотря на все ранее заключенные с греками договоры, цели германцев были далекими: они хотели укрепиться в Южной Италии, опираясь на поддержку старых, испытанных союзников — герцогов Капуи и Беневента, и распространить свое влияние на других Лангобардских князей. А этого можно было достичь, лишь покончив с грабительскими операциями сарацин из Сицилии. Однако на этом пути Оттона II ждало горькое разочарование. Чем далее он продвигался на юг Италии, тем более менялись предпочтения и симпатии местных князей. В отличие от Византии, имевшей с Южной Италией давние политические и духовные связи, Восточно-Франкское королевство выглядело прямым захватчиком, посягателем на исторические права и прерогативы итальянских городов. Поэтому в ответ на германские амбиции граждане Салерно вступили в отношения с патрикием Амальфи и признали над собой власть Византийского императора. Их примеру последовал сам Беневент, герцог которого Пандульф I (961–981) незадолго перед этим умер. Они сместили его сына Пандульфа II (981–1014) и отказались подчиняться германским чиновникам.
Оттон II попытался еще в январе 982 г. вернуть эти земли в подчинение, но успеха не достиг. Тогда Западный император решил разбить сарацин и таким способом завоевать утраченные симпатии местного христианского населения. Любопытно, что в официальной германской хронике тех лет говорилось, будто бы император желал освободить Калабрию от «частых набегов греков и грабежей сарацин» [679]. Впрочем, по другой версии, звучащей со страниц древней хроники, император «пытался присоединить к Римской империи Калабрию и Апулию, принадлежавшие Греческому государству, по причине родства, которое связывало его с Греческим императором через его жену Феофано» [680].
Его соперником стал Сицилийский эмир, объявивший христианам джихад. Спешно германец разослал повеления своим вассалам, включая и духовных лиц, поставить необходимое количество воинов. Увы, силы короля были невелики: светские князья прислали ему 586 рыцарей, а епископы — 1504 воина; конечно, ни о каком серьезном успехе с таким войском нечего было и думать [681].
Интересно, что в походе своего мужа участвовала Западная императрица, бывшая византийская принцесса Феофано, находившаяся во время решающей битвы в Россано под защитой византийского гарнизона. 13 июля 982 г. в долине реки Стило произошло роковое для Оттона II сражение. На измученное жарой и походом войско Западного императора внезапно напали арабы с местными греками и истребили весь цвет германской аристократии, почти поголовно уничтожив своих врагов. Оттон II чудом спасся и бежал на греческом корабле в Верону, где в начале 983 г. соимператором Западной Римской империи был провозглашен его сын Оттон III (983–1002).
Все саксонские князья оплакивали поражение в битве, и лишь одна императрица Феофано, как казалось германцам, радовалась победе своих соплеменников (ведь греки были в сарацинском войске, и этого казалось достаточным) над армией мужа. Едва ли, конечно, события носили столь ярко выраженный однозначный характер, вполне возможно, что это был очередной наговор на изысканную гречанку, так слабо сочетающуюся с германскими нравами и традициями. Но в любом случае впоследствии ненависть германцев к императрице обуславливалась ссылкой на этот эпизод [682]. Сам же Оттон II скончался в возрасте 28 лет 7 декабря этого же года в Риме, подготавливая новый поход в Южную Италию [683]. Он стал единственным Западным императором, похороненным в Вечном городе.
Это поражение еще более ослабило христианские силы в данном регионе, и потому арабы без особого труда расширили сферы своего влияния на итальянские территории, подчиненные Византии, укрепляясь все более и более в приморских городах. В 986 г. они захватили город Жераче, в 988 г. опустошили окрестности Бари и едва не захватили Тарент, а в 994 г. овладели городом Матерой. Постепенно добившись превосходства на море, сарацины осадили в 1003 г. Бари еще раз, и только внезапная помощь венецианцев позволила грекам отстоять город.
Неудачи в Италии способствовали образованию смуты в самой Германии. Едва Оттон II был предан земле, как права на императорскую корону в обход его сына и вдовы заявил двоюродный брат покойного Генрих Сварливый (955–976, 985–995), герцог Баварии. Этот беспокойный и амбициозный родственник покойного императора уже пытался в 974 г. захватить власть, но был посажен в тюрьму; герцогство, естественно, у него отобрали. Теперь у Генриха появился новый шанс.
Императрица Феофано, как уже говорилось выше, не пользовалась популярностью у германцев, а ситуация усложнялась тем, что ее сын, наследник престола Оттон III, находился в руках его дяди, Кельнского архиепископа Бруно, едва ли испытывавшего к мальчику большую любовь. Как рассказывают, дядя с детства так сильно злоупотреблял физическими наказаниями, что однажды юный принц тайком убежал в город, расположенный неподалеку от замка, нашел там труп мальчика и принес в свою комнату, где и положил тело в постель. Когда архиепископ увидел труп в кровати принца, он принял его за Оттона III и едва не лишился от страха жизни, представив себе, какое наказание для него придумает император. Сам же принц объяснил окружающим, что таким способом пытался заставить дядю и воспитателя умерить свою жестокость. Понятно, почему архиепископ с легким сердцем передал юношу его же сопернику — смертельная опасность! [684]
Ситуация для юного императора и его матери осложнялась еще и тем, что в скором времени Генрих Сварливый созвал Собор аристократов в Квидленбурге, где во время празднования Пасхи (984 г.) и был провозглашен своими сторонниками королем Восточно-Франкского королевства. По счастью для Оттона III, этот поступок возымел обратный эффект: если бы Генрих признал себя регентом при номинальном мальчике-императоре, все было бы решено. А теперь германские князья с омерзением отошли в сторону. Поэтому Генрих не торопился легализовать этот титул, опасаясь противостоящих ему сторонников Оттона III, среди которых значились герцоги Саксонский и Швабский, архиепископ Майнца и епископ Льежа, а также архиепископ Реймса, но начал методично объезжать вассалов Западной империи, надеясь на их поддержку и помощь [685].
Тем временем императрице Феофано удалось привлечь на свою сторону группу интеллектуалов из местной среды, с их помощью перебраться через Альпы и подтвердить свои права на опекунство сына в Риме. В Италии, в Павии, ее дружественно приняла императрица-вдова Адельгейда, что разом опровергло и слухи о германофобии Феофано, и предоставило в ее распоряжение множество аристократов, у которых вдова великого Оттона I пользовалась непререкаемым авторитетом. Там же Феофано приняла необычный титул imperator august и придала своему имени мужское окончание, назвавшись Theopanius, чтобы обеспечить своим актам законную силу.
Обе императрицы явились 24 июня 984 г. в
