В начале января 1920 года войска Деникина начали терпеть поражения, а в феврале началось общее наступление Кавказского фронта против белых. В это время Тодорский познакомился с М.Н. Тухачевским и долго сохранял с ним дружбу, что впоследствии ему припомнили.
В середине марта 1920 года бригада Тодорского вместе с кавалеристами взяла Армавир, а в середине апреля вступила в Махачкалу. Северный Кавказ был утрачен Белой Армией.
В конце апреля большевики подняли восстание в Баку против правящей там партии мусаватистов, обратившись за помощью к РСФСР. Помощь в виде 11-й армии была выделена, 1-я и 2-я бригады 20-й дивизии Тодорского следовали в резерве. В сентябре 1920 года Александра Тодорского назначают начальником 32-й стрелковой дивизии в Баку, но вскоре дивизия перебрасывается в Дагестан для подавления антисоветского мятежа. С этой целью создавалась специальная Дагестанская группа войск под командованием Тодорского.
Удивительные совпадения судеб во времени даёт нам порой госпожа История! Тодорский прибывает в Темир-Хан-Шуру, позднее Буйнакск, затем Святой Крест, неподалёку от Махачкалы. Там же, на юге, в древних Моджарах (затем Прикумск, позднее Будённовск), в начале XIV века сложил непокорную голову великий князь тверской Михаил Ярославич. А ещё западнее создавал Белую Армию и умер в Екатеринодаре (Краснодаре) другой знаменитый тверич генерал Михаил Алексеев. Совсем недавно, в ноябре 1999 года, под Бамутом погиб Герой России тверич Илья Касьянов. Эти места словно предназначены судьбой для участия в их истории наших земляков...
Мятеж в Дагестане был подавлен, но с большим трудом, лишь когда в помощь Тодорскому прибыло подкрепление. Александр Иванович награждается орденом Красного Знамени РСФСР.
Настала очередь «помогать» Армении, где дашнаки в Зангезуре подняли кровавый мятеж. В июне 1921 года против мятежников выступила группа войск Тодорского, входящая в состав 11-й армии. В июле Зангезур был освобожден, Тодорский получил орден Армянской ССР. Более двух лет Александр Иванович командовал всеми войсками на территории Армении, служил заместителем наркома по военным и морским делам Азербайджанской ССР, начальником гарнизона Баку. Это был уважаемый и авторитетный человек в Закавказье.
По рекомендации Орджоникидзе в 1923 году Тодорский направляется в Туркестан, где полыхала борьба с басмачами. Он назначается командующим и членом РВС войск Ферганской области. В короткое время порядок был восстановлен, 7 ноября 1923 года в Коканде Тодорский получил четвёртый орден. В августе 1924 года военные действия в целом победоносно завершились, и Александр Тодорский получил разрешение ехать в Москву для поступления в Военную академию РККА, возглавляемую знакомым ему Михаилом Фрунзе.
Успешно окончив академию, Тодорский получает должность командира 5-го стрелкового корпуса в Белоруссии под Бобруйском. В эти годы он знакомится с А.И. Егоровым, С.Н. Кожевниковым и другими видными военачальниками, в том числе с К.Е. Ворошиловым и С.М. Будённым. Успешная работа обеспечивает ему высокий авторитет: в начале 1930 года Тодорского переводят начальником Управления военно-учебных заведений Наркомвоенмора СССР, а в 1934—1936 годах он — начальник и комиссар Военно-воздушной академии имени Жуковского. За заслуги в подготовке авиационно-инженерных кадров А.И. Тодорского награждают 7 мая 1935 года орденом Ленина — высшей наградой СССР. В том же году ему присваивается воинское звание комкора. В 1936 году он награждается орденом Красной Звезды, а нарком Ворошилов дарит ему золотые часы. До 1938 года Тодорский, когда-то обыкновенный парень из-под Весьегонска, сын священника, занимает должность начальника Управления высших военно-учебных заведений Наркомата обороны СССР.
Но тут подошло время Великой Репрессии. Сначала Ягода, потом Ежов и Берия устроили кровавую расправу над тайными и явными оппозиционерами Хозяина. Мели почти под гребёнку всех крупных военачальников. И Тодорского 19 сентября 1938 года тоже взяли, поскольку он был хорошо знаком и вёл беседы с Тухачевским, Егоровым, Якиром, Алкснисом, Каменевым и другими «врагами народа». Жестокая система, за которую боролся пером, шашкой и винтовкой Александр Тодорский, взяла за горло и его самого. И никто не смог ему помочь. Ещё ранее, в 1937 году, расстреляли его жену Рузю Иосифовну, крупного инженера-химика, бесстрашную революционерку. Александра Ивановича, всеми фибрами души преданного делу большевиков-ленинцев, объявили участником военно-фашистского заговора, вредителем, «потенциальным террористом». В лагерях Тодорский рассказывал писателю Борису Дьякову, что, ошеломлённый такой чушью, не помня себя, «признал вину», а придя в себя, отказался от прежних показаний. Шестнадцать раз трое следователей с пристрастием допрашивали Тодорского, добиваясь вторичного «признания», но он выстоял.
Военная коллегия в мае 1939 года приговорила комкора к 15 годам лагерей, к последующему поражению в правах на 6 лет, к лишению звания комкора, к конфискации имущества... Отбывал срок в Тайшете Иркутской области, Енисейске и других местах, болел, страдал, голодал, как все зеки, работал младшим санитаром в пересыльном бараке больницы лагеря, был ответственным за стирку, штопку и выдачу в бане белья работягам. Выжил, выстоял и по-прежнему верил в Ленина, в партию, в светлое будущее...
В марте 1955 года Тодорского реабилитировали, восстановили в партии, вернули равноценное воинское звание — он стал генерал-лейтенантом, участвовал в Комиссии по реабилитации узников, посещал лагеря далеко от Москвы. Печатался в центральных газетах, журналах, остался непоколебимым коммунистом, был деятелен и бодр, перенеся тяжёлую операцию.
Умер Александр Тодорский в Москве 28 августа 1965 года. Некролог подписали Баграмян, Будённый, Василевский, Ворошилов, Рокоссовский, Соколовский и другие военачальники. Похоронили его на Новодевичьем кладбище. Комкор умер, не предав своих идеалов, оставшись верным долгу, сохранив свою честь.
Его судьба чем-то напоминает судьбы прославленных военных руководителей — наших земляков: Михаила Алексеева и Александра Тодорского. Советская историография говорит о них вскользь, превознося до небес Будённого, Ворошилова, Тухачевского, Чапаева, Щорса и других. А между тем некоторые из них махали шашками и водили в бой свои дивизии и корпуса под началом наших земляков...
Летом 1918 года Советской власти приходилось тяжело: с востока наступал Колчак, с юга Деникин, с запада Юденич, на Украине хозяйничали немцы, внутри страны далеко не весь народ горячо любил большевиков. В такой обстановке было принято решение о создании массовой регулярной армии. В срочном порядке под нажимом Ленина в армию стали призывать бывших унтер-офицеров, офицеров и генералов царской армии, получивших прозвище «военспец». В том году в армию призвали 128 168 унтер-офицеров и более 22 тысяч генералов и офицеров, либо внутренне принявших большевистскую доктрину, либо повиновавшихся солдатскому долгу. Среди них — бывший полковник Василий Шорин.
Он родился в Калязине в 1870 году в семье мещан. Затем семья переехала в Казань, где Василий окончил 6 классов 3-й гимназии, после чего поступил в Казанское пехотное юнкерское училище, полный курс которого и окончил в 1892 году по 2-му разряду. Затем был курс стрелковой офицерской школы с отметкой «отлично». В 1893 году Шорин уже подпоручик, тянет армейскую лямку, призывается на русско-японскую войну 1904—1905 годов, командует ротой.
Далее судьба строевого офицера не была особо примечательной, разве только следует упомянуть о женитьбе на дочери почётного гражданина города Риги Екатерине Владимировне Янсен, с которой он воспитывал приёмных детей Владимира и Анну. В 1914 году майор Шорин призывается на германский фронт, назначается командиром 3-го батальона 333-го Глазовского пехотного полка, а в 1915 году высочайшим приказом за боевые отличия производится в подполковники. Вскоре Шорину приказано командовать 102-м Вятским полком, а вслед за этим внеочередным приказом он производится в полковники. Когда в 1917 году в армии наступила «демократия», солдаты выбирают его начальником 26-й пехотной дивизии.
Василий Иванович и в Японскую, и в Первую мировую войну был несколько раз ранен. За боевые отличия он награждён орденом св. Георгия 4-й степени и Георгиевским оружием. В послужном списке Шорина написано: «В службе сего штаб-офицера не было обстоятельств, лишающих его права на получение знака отличия беспорочной службы или отдаляющих срок выслуги к сему знаку». Таким образом, за 30 лет службы Василий Шорин прошёл путь от рядового до полковника, — неплохая карьера для выходца из низов, — заработав в армии характеристику сурового, вспыльчивого, иногда невыдержанного, но удачливого командира, хорошо знавшего психологию рядового и унтер-офицерского составов.
