Глава девятая.
Улучшение дорог
Благоустройством русских дорог много занимался Петр I. В частности, он приказал установить единообразную ширину для Московско-Архангельского почтового тракта — 20 саженей и 3 аршина (41 метр) (21, 36). Однако это распоряжение удалось исполнить только на участке до Троицесергиева монастыря. Далее дорога то сужалась в деревнях, то растекалась по косогорам и полям.
Император Николай I вошел в историю России как инициатор постройки первых железных дорог — из Петербурга в Царское Село (1837), из Петербурга в Москву (1843—1851). Однако гораздо менее известны его заботы о строительстве новых и благоустройстве уже существующих сухопутных дорог. Старые дороги (Петербург — Москва, Петербург — Киев, Петербург — Варшава) выравнивали, засыпали щебнем, благоустраивали и даже украшали узорными перилами мостов и прочими полезными и приятными для глаза мелочами.
К 25-летию царствования Николая (1850) Главное управление путей сообщения подготовило адресованный императору краткий отчет о развитии дорожной сети за эти годы. Достижения правительства выглядят весьма убедительно. Словно мифический Геракл, очистивший авгиевы конюшни, Николай поставил своей целью победить непролазную грязь российских дорог.
Отчет начинается с краткой исторической справки и далее содержит внушительный перечень шоссейных дорог, построенных при Николае I. В этом перечне — важнейшие дороги страны, и ныне сохраняющие свое значение. Под их асфальтом лежат насыпи, сооруженные еще николаевскими солдатами и крепостными крестьянами…
«Дороги в России, до вступления на престол царя Алексея Михайловича, не были подчинены особому надзору
С изданием Уложения (Соборное уложение 1649 года. — Н. Б.) назначено направление больших дорог и определена ширина их в 3 сажени.
Петр Великий предпринял соединение С.-Петербурга с Москвою большою перспективною дорогою чрез Старую Руссу, Ржев и Волоколамск.
Устройство этой дороги не было окончено при жизни Императора Петра 1-го и принадлежит, с изменениями и самого направления, к последующим царствованиям.
При Императрице Анне Иоанновне изданы первые правила построения дорог и мощения их фашинами и бревнами.
Сооружение дорог по этому способу повелено было начать (в 1733 году), в вид опыта, по перспективной дороге от С.-Петербурга чрез Новгород и Крестцы до Москвы и Псковскому тракту до Печерского монастыря. Работы производились полками, в окрестностях дорог расположенными.
Чрез девять лет с открытия работ (12 ноября 1742 года) проезд был допущен только на 125 верст от Петербурга до Соснинского Яма.
В 1746 году дорога от С.-Петербурга до Москвы вновь измерена, и назначены станции. По измерению этому считалось 728 верст.
В последующие затем царствования постепенно были принимаемы различные миры к улучшению дорог Империи. Но меры эти далеко не соответствовали необходимости.
В начале 1817 года сделан первый шаг введения в России шоссированных дорог.
Работы были открыты от С.-Петербурга до Москвы, и к 1825 году окончен лишь участок до Новгорода, 180 верст.
С восшествием на Престол Вашего Императорского Величества дано в России особенное развитие шоссейным сообщениям.
Московское шоссе предположено было строить небольшими участками и окончить в 1845 или в 1846 году, но Ваше Императорское Величество изволили даровать способы к ускорению работ и в 1834 году шоссе это было для езды открыто на всем его протяжении.
Еще до открытия Московского шоссе, по Высочайшему Вашего Императорского Величества предначертанию, приступили к сооружению и других шоссейных дорог.
С.-Петербург — как источник правительственных распоряжений и Москва — как средоточие внутренней промышленности государства избраны центрами в общей сети шоссейных направлений.
Не распространяясь описанием шоссейных работ, имею счастье поднести при сем карту России, с показанием на оной всей сети шоссейных сообщений, открытых, сооружаемых и к устройству предназначенных.
Линии, означенные на карте черною краскою, представляют шоссе уже сооруженные и открытые.
Шоссе эти имеют направления:
В окрестностях С.-Петербурга (254 вер.).
От С.-Петербурга до Москвы (6771/2 вер.).
От Москвы до Ярославля (247 вер.).
От Москвы до Нижнего Новгорода (391 вер.).
От Москвы до Рязани (1741/2 вер.).
От Москвы чрез Подольск и Тулу до Орла (336 вер.).
От Воронежа к Задонскому до ст. Бестужевки (41 вер.).
От Москвы чрез Малоярославец, Рославль и Бобруйск до Брест-Литовска (999 вер.).
От Киева до м. Броваров (13 вер.).
От Бобруйска до г. Могилева (105 вер.).
От ст. Довска, на Московско-Варшавском шоссе, чрез г. Могилев и Витебск до г. Острова, на Динабургском шоссе (498 вер.).
От Смоленска к Москве до р. Днепра (43 вер.).
От Феофиловой пустыни на Динабургском шоссе до г. Новгорода (119 вер.).
От ст. Чудова до границы Тихвинского уезда (36 вер.)
От С.-Петербурга чрез Динабург до г. Ковно (707 вер.).
От г. Белостока до с. Желтков на границе Царства Польского (12 вер.).
От границы Пруссии чрез Тауроген до Шавли и от м. Янышек чрез Митаву и Ригу до ст. Энгельгардтсгоф (215 вер.).
От г. Митавы до р. Шет по Полангенскому тракту (4 вер.).
Все протяжение готовых уже и открытых по настоящее время шоссейных сообщений составляет в сложности 4.841 вер. и, таким образом, уже около 100 городов находится в непосредственном между собою соединении устроенными шоссе» (110, 555—557).
* * *
Любимым детищем Николая I было Московское шоссе. Он испытывал законную гордость, проезжая по первому шоссе из Петербурга в Москву, построенному в 1816—1833 годах общей протяженностью 702, 5 версты (724 километра) с его 25 станциями.
Шоссе строилось по лучшей для того времени английской технологии, предусматривавшей создание твердого и непроницаемого для воды многослойного покрытия из битого камня. По сторонам дороги тянулись глубокие канавы, куда стекала дождевая и талая вода.
Для поддержания дороги в хорошем состоянии создавалась постоянно действующая дорожная служба. Вот что писал об этом ехавший из Москвы в Петербург летом 1839 года Эуген Хесс.
«Дорога до сих пор была превосходной. Она широкая и ровная, так что мы катимся, словно по столу.
На небольшом расстоянии друг от друга стоят одного размера и одинаково построенные деревянные дома с большими садами, в которых живут дорожные рабочие. Перед этими домами на специальных площадках лежат тяжелые каменные катки, для выравнивания шоссе, и треугольники, сбитые из балок, чтобы сгребать с шоссе снег.
Над всеми, даже самыми маленькими, ручейками построены гранитные мосты с красивыми, железного литья, перилами.
Вечером мы пили чай на красивой почтовой станции Солнечная гора. Было темно, и мы не могли рассмотреть ни саму деревню, ни окружающие места.
Все деревни, лежащие вдоль дороги, обязаны поставлять почтовых лошадей и вообще все необходимое для проезжающих. Если последние обходятся с крестьянами точно так же, как генерал Киль, то кроме чаевых они зарабатывают немало тычков в ребра и т. п.» (203, 101).
Еще более привлекательно выглядело новое шоссе при выезде из Петербурга в Москву.
«Дальше с нашими шестерками лошадей мы продвигались уже веселее по прекрасному, широкому и ровному шоссе от Петербурга до Москвы, единственному в России, но и на самом деле действительно великолепному. Достойно упоминания уже то, что долгое время оно похоже на березовую аллею» (203, 31).
* * *
Для поддержания Петербургского шоссе в должном порядке все проезжающие должны были платить определенный сбор.
«На выезде из Ижоры находится первая застава дорожного сбора с проезжающих и обозов, установленного для поддержания шоссе. Таких застав по московскому тракту 6-ть, из коих две: одна в Твери, по сю сторону города, а другая в Черной Грязи, при въезде в деревню, не приведены еще в действие. Подлинно не жаль заплатить за проезд по шоссе — по этой покойной для езды и приятной для глаз дороге, гладкой, как бульвар» (164, 48).
Как и на современных платных автодорогах, сумма дорожного сбора определялась расстоянием от той станции, где путник въехал на дорогу, до той, где он ее покинул.
* * *
Посаженные вдоль больших дорог березы (и доныне сохранившиеся кое-где, например, на Ярославском шоссе за Петровском) придавали им особую красоту.
«В Орше начинается прекрасная березовая аллея, которая ведет в Москву. По большей части ее образуют большие и старые березы, но есть и деревья, которые были посажены по приказу императора Александра. Они достигли уже довольно внушительных размеров» (203, 52).
Ценное свидетельство о состоянии Петербургского тракта принадлежит историку С.М. Соловьеву. Вспоминая свое путешествие из Москвы в Петербург в 1842 году, он отмечает: «Поехал я не на долгих, но в почтовой карете, которая на третьи сутки принесла меня на берега Невы; езда, действительно, была великолепная, европейская, шоссе гладкое» (173, 271).
