концерта, исполнителями которой стали лучшие артисты СССР, явно была идеологически неангажированной, в то время как в первой части, подготовленной финнами, присутствие идеологии было вполне заметно.
Советская пресса многократно писала о визитах своих артистов в Финляндию осенью 1949 года, освещая общую реакцию финской общественности на расширяющийся культурный обмен и рассказывая об отдельных визитах и концертах. Это подтверждает предположение о том, что увеличение количества гастролей служило внешнеполитическим целям. Хотя, конечно, факт освещения главными советскими газетами визитов советских артистов в Финляндию мог быть следствием стремления продемонстрировать советским гражданам, что СССР не находится в положении «вне игры» на международной политической арене после поражения коммунистов в гражданской войне в Греции и блокады Западного Берлина, закончившейся в том же году и пошатнувшей авторитет СССР. При этом СССР провел испытания своей первой атомной бомбы, а к коммунистическому лагерю присоединился Китай под руководством Мао. Международное положение было неспокойным. В Финляндии, в свою очередь, сложилась непростая ситуация с коммунистами после расстрела демонстрации рабочих в Кеми в августе 1949 года. К тому же СССР недавно воспрепятствовал вступлению Финляндии в ООН.
Однако я хочу вернуться к идеологическому значению культурных обменов. На Финляндию продолжало оказываться давление, и увеличение числа культурных визитов – и изменение их качества – стало делом, которым СССР и занялся. 16 сентября 1949 года в газетах «Правда» и «Известия» одновременно были опубликованы статьи, содержание которых сводилось к тому, что финны препятствуют укреплению культурных связей. В качестве главной причины выдвигалось утверждение о том, что ОФСС ошибочно воспринимается в Финляндии как коммунистическая организация [191]. Финские крайне левые газеты, такие как «Vapaa Sana» («Свободное слово»), вторили советским. СССР пытался воспрепятствовать смещению Финляндии в сторону Запада.
В течение осени в Финляндию было отправлено внушительное количество советских артистов, и эти визиты активно освещались в советских газетах. Очевидно, что такая активность не была случайной. Власти СССР были обеспокоены политическим развитием Финляндии, что ясно видно из докладной записки наркома ВМФ СССР Н. Г. Кузнецова Сталину от 10 октября 1949 года. В ней Кузнецов особо подчеркивает антисоветский настрой Социал-демократической партии Финляндии и отмечает также необходимость контрпропаганды для отражения антисоветских настроений [192]. В данном случае контрпропаганда приняла форму культурного обмена. В течение осени как в «Правде», так и в «Известиях» публиковались небольшие статьи о культурных визитах, однако последняя статья в «Известиях» от 5 декабря 1949 года была довольно внушительного объема. В ней сообщалось, что советские артисты побывали в больших и маленьких финских городах вплоть до самой Лапландии, а также выступили в клубах рабочих и на заводах компании «Valmet» в микрорайоне Раутпохья в городе Йювяскюля. Артисты назывались в статье «посланцами советского народа», а их выступления были охарактеризованы сплошь как «успешные». Интересно, что в конце статьи автор затронул тему Зимней войны, о которой в СССР предпочитали не упоминать, и интерпретаций событий того времени социал-демократами и буржуазией. Определенные круги, сообщалось в статье, использовали Зимнюю войну в антисоветских целях и стремились ошибочно выставить СССР агрессором по отношению к Финляндии [193]. Визиты деятелей культуры как раз и рассматривались в связи с противостоянием антисоветской пропаганде.
Во время визитов артистов осенью 1949 года идеологическую и политическую подоплеку культурных визитов старались сильно не афишировать. Программа поездки, конечно, включала в себя «идеологические» мероприятия, но, с точки зрения финнов, главным было не это, а то, что первый раз в таком масштабе советские артисты высочайшего уровня были представлены в качестве приглашенных солистов во многих оркестрах. По первоначальному плану уехать артисты должны были 15 ноября 1949 года, но ОФСС ходатайствовало об отсрочке окончания гастролей [194]. Оркестр Финского радио получил в качестве приглашенного солиста Давида Ойстраха для исполнения 8 ноября скрипичного концерта Чайковского, который, естественно, транслировался по радио. На следующий день состоялся концерт Ойстраха, организованный концертным агентством «Фацер». Двумя днями позже, 11 ноября, в Хельсинкском университете прошел симфонический концерт Хельсинкского филармонического оркестра под управлением Мартти Симиля, и в этом концерте в качестве солистов выступили Ойстрах и Ростропович [195]. Оценивая события ретроспективно, можно утверждать, что уже только эти три концерта произвели настоящий переворот в музыкальной жизни Финляндии. Исполнители, считающиеся одними из лучших музыкантов мира, первый раз выступали на Западе, и местом их выступления стала окраинная и оправляющаяся от войны Финляндия. При этом артисты посетили Финляндию не проездом на пути в большие европейские города, а приехали целенаправленно и вместо запланированного одного концерта дали несколько, задержавшись в Финляндии. На концертах не исполнялась советская музыка, а звучала русская дореволюционная вперемешку с европейскими композициями, в основном XIX века. Ойстрах, правда, сыграл скрипичный концерт Сибелиуса, что можно считать весьма значительным обстоятельством с точки зрения дальнейшего распространения произведения – ведь композиции этого жанра популяризируются благодаря солистам, и многие ученики Ойстраха впоследствии исполняли скрипичный концерт Сибелиуса. Ойстрах включил это произведение в качестве постоянного в свой репертуар [196].
Солистом народного концерта, прошедшего под управлением Юсси Яласа в Хельсинкской консерватории в воскресенье 13 ноября 1949 года, выступил Юрий Брюшков [197]. После концертов в Хельсинки Ойстрах выступил в качестве солиста 13 ноября с Филармоническим оркестром города Тампере, вновь исполнив скрипичный концерт Чайковского, и 20 ноября в Турку. В Хельсинки состоялся большой праздник в ярмарочном центре «Messuhalli» 27 ноября перед возвращением артистов в СССР [198].
Размышляя о значимости визита, можно обратиться, например, к мемуарам Сеппо Лааманена (1928–2016), в которых автор вспоминает, как видел Ойстраха и тогда еще не известного автору Ростроповича на мероприятии ОФСС и какое сильное впечатление их выступления произвели на него. Лааманен при этом сообщает, что он был, наверное, единственным беспартийным на всем мероприятии. И если для других концерт был развлечением, то Лааманен в 1955 году стал первым финном, поступившим в Московскую консерваторию и именно в класс к Ростроповичу [199]. Необычными эти визиты советских артистов делает и то обстоятельство, что самые выдающиеся импресарио, такие как Сол Юрок (1888–1974) из Нью-Йорка, в течение уже многих лет напрасно пытались привезти Ойстраха и других советских артистов на Запад. В объятия же финнов советские артисты попадали без приглашения.
Артистам позволялось передвигаться по Финляндии достаточно свободно. Визиты в регионы координировало ОФСС, и Ууно Лаурикайнен (1906–1976) из Центрального управления Общества направлял в окружные подразделения четкие инструкции о том, как необходимо действовать на местах. Например, окружному подразделению в Йювяскюля сообщили, что Ойстрах должен приехать из Тампере к вечеру 14 ноября вместе с переводчиком Ниной Румянцевой и их необходимо разместить в
