В отечественной историографии укоренилось мнение, что славяне были мирным народом и вели исключительно оборонительные войны, лишь иногда совершая походы в ответ на агрессию противника. Как показывает изучение письменных источников, действия славян отнюдь не ограничивались самоза– щитой. Они также совершали набеги на своих соседей.
Из сообщений Маврикия, достаточно сумбурных и противоречивых, можно сделать выводы, что тактика славян была очень похожа на германскую. Сла– вяне имели постоянные родовые дружины пеших и конных воинов. В случае необходимости род мог собрать ополчение, прошедшее подготовку на ежегод– ных военных сборах. Хотя Маврикий и утверждает, что славяне не знали строя, но судя по косвенным данным, например, по наличию больших, в рост человека, щитов, использовавшихся воинами первой шеренги, воевать строем они умели. Тот же Маврикий советует в случае неудачной атаки на славян отступить, дабы заставить их расстроить свой боевой порядок, преследуя противника. Скорее всего, славяне использовали клинообразное построение, наиболее характерное для их военной системы. Сочетание в бою рассыпной легковооруженной пехоты, конницы и строя тяжеловооруженных, также было сродни методам древних германцев. Как и они, славяне часто использовали в качестве оборонительного сооружения выставленные в круг повозки.
* Для восточнославянских племен существовало другое название – анты.
Постоянные межплеменные стычки и войны с соседями сделали славян уме– лыми бойцами. Эти воины часто служили наемниками у разных народов: ви– зантийцев, гуннов, готов, аваров, арабов.
Набеги славян вынудили византийцев восстановить старые римские погра– ничные укрепления на Дунае и построить новые – к северу и югу от Бал– канского хребта. Несмотря на это, славяне трижды осаждали Константино– поль (в 626 г. – в союзе с аварами и два раза – в811 и в 820 гг. – свои– ми силами).
* * *
Постоянные нападения противников вынуждали славянские племена объеди– няться в мощные союзы; например, на востоке образовалась Киевская земля, а на севере – Новгородская. Они положили начало образованию русских кня– жеств.
Из летописных записей о походах киевских князей Олега, Игоря и Свя– тослава против Византии видно, насколько серьезной армией обладали рус– сы. Войны с кочевниками – хазарами и печенегами – заставили русских кня– зей создать сильную конницу. Состояла она из дружинников, способных так– же биться и в пешем строю, фалангой. Такого понятия как «конная фаланга» в описаниях мы не встречаем. Однако строй шеренгами или клин в конном бою наверняка использовался в сочетании с рассыпанными вокруг него «застрельщиками», прикрывающими построение. Наиболее сильные конные дру– жины имели южные княжества, находящиеся на границе со степью. На севере Руси кавалерии уделяли меньшее внимание. Природные условия заставляли развивать здесь пехоту и флот. Поэтому Новгород никогда не славился сво– ими кавалеристами.
В дальних походах князья не использовали городское пехотное ополчение и обходились только личными дружинами и наемниками. Численность дружин– ников была невелика. Те цифры, которые нам сообщают летописи и визан– тийские авторы – 60-80 тысяч воинов – преувеличены, по крайней мере, в десять раз.
Основу войска любого русского княжества составляли дружинники – про– фессиональные воины, в совершенстве владеющие всеми видами оружия и при– емами конного и пешего боя. Они составляли обособленную категорию среди населения Руси, социальное положение которой было выше, чем положение крестьян, ремесленников, купцов и даже, в какой-то мере, духовенства. Но за привилегии дружинники расплачивались собственной кровью. Количество таких воинов на службе у князей колебалось от нескольких десятков до нескольких тысяч – в особенно крупных и богатых княжествах.
Дружина, как правило, делилась на «старшую» или «лучшую» – опытных воинов-ветеранов, проверенных в боях и «младшую» – набранную из только что обученной молодежи, часто сыновей старших дружинников. Обе эти части составляли боевую дружину. Помимо этого была еще и «кошевая» (от тюркского «кош» – котел), обозная часть, обеспечивавшая провиантом и снаряжением воинов и коней. Это тоже была почетная обязанности и несли ее покалеченные в боях ветераны, до тонкостей знающие, что нужно воину в походе и в бою.
Даже из кратких летописных сведений можно понять, чего дружинники стоили в сражении. В «Сказании о житии Александра Невского» описано участие нескольких таких воинов в битве на Неве (1240 г.):
«Первый – по имени Гаврило Олексич. Он напал на шнек и, увидев коро– левича, влекомого под руки, въехал до самого корабля по сходням, по ко– торым бежали с королевичем; преследуемые им схватили Гаврилу Олексича и сбросили его со сходен вместе с конем. Но по Божьей милости он вышел из воды невредим, и снова напал на них, и бился с самим воеводою посреди их войска.
Второй, по имени Сбыслав Якунович, новгородец. Этот много раз нападал на войско их и бился одним топором, не имея страха в душе своей; и пали многие от руки его, и дивились силе и храбрости его.
Третий – Яков, родом полочанин, был ловчим у князя. Этот напал на полк с мечом, и похвалил его князь.
Четвертый новгородец, по имени Меша. Этот пеший с дружиною своею на– пал на корабли и потопил три корабля.
Пятый – из младшей дружины, по имени Сава. Этот ворвался в большой королевский златоверхий шатер и подсек столб шатерный. Полки Александро– вы, видевши падение шатра, возрадовались.
Шестой – из слуг Александра, по имени Ратмир. Этот бился пешим, и обступили его враги многие. Он же от многих ран пал и так скончался». («Повести Древней Руси». – М., 1986 г.).
Часто в сражениях князья и бояре шли в атаку в первых рядах – ведь уважение воинов можно было заслужить лишь собственным примером:
«Итак встретились полки, а выехали вперед против татар Даниил Романо– вич, и Семен Олюевич, и Василек Гаврилович. Тут Василька поразили копьем, а Даниил был ранен в грудь, но он не ощутил раны из-за смелости и мужества; ведь он был молод; восемнадцати лет, но силен был в сражении и мужественно избивал татар со своим полком. Мстислав Немой также всту– пил в бой с татарами и был он также силен, особенно когда увидел, что Даниила ранили копьем». («Летописные повести о монголо-татарском нашест– вии»).
Русские былины оставили нам достаточно образные сведения о том, что представляли собой дружинники в бою. Как правило, описание поединков идет по общепринятому шаблону. Вначале воины сражаются на всех видах имеющегося в наличии оружия, а «изломав» его, переходят к рукопашному бою, и здесь решается судьба поединка:
«Разъехалися на копья востры: У них копья в руках погибалися, На черенья копья рассыпалися; Разъехалися на палицы боевые: У них палицы в руках погибалися; По маковкам палицы отломилися; Разъехалися на сабли востры: У них сабли в руках погибалися, Повыщербили на латы кольчужныя, Скоро они соходили со добрых коней, Захватилися они во ухваточку, Стали они боротися, ломатися. Отмахнулась у Ильи ручка правая, Подвернулась ножка левая, Упадал Илья на сыру землю. Садился Сокольничек на белы груди, Вынимал ножище-кинжалище И стал смеятися-ругатися: „Пора ти, старому, в монастырь идти, Постричься во старцы, в игумены; А ежели нет бессчетной золотой казны, Я тебе дал бы до люби“. Разъярилось сердце богатырское, Раскипелась кровь молодецкая: Как ударил он Сокольника в черны груди, И вышиб его выше лесу стоячего, Ниже облака ходячего…» (25).
Часто русские богатыри в былинах выходят либо один на один с целым войском, либо в очень ограниченном числе. Летописи донесли до нас такие случаи, когда один выходил против трехсот (речь идет о воине Рогдае. «Никоновская летопись»), а другой (Олег Ратиборович. «Радзивиловская ле– топись») в одиночку «избиша» вражескую дружину. Также как в аналогичных случаях со скандинавскими сагами, можно допустить, что нечто подобное могло происходить на самом деле. Конечно, речь не идет о войске в нес– колько тысяч человек, но случалось, что несколько десятков, а то и сотен врагов дружинник действительно разгонял в одиночку. Это не означает, что всех он уничтожал поголовно. Противники, видя уникальное боевое ис– кусство воина, просто разбегались, не рискуя вступить с ним в бой.
«В год 984 пошел Владимир на радимичей. Был у него воевода Волчий Хвост; и послал Владимир Волчьего Хвоста вперед себя, и встретил тот ра– димичей на реке Пищане и победил радимичей Волчий Хвост. Оттого и драз– нят русские радимичей, говоря: „Пищащы волчьего хвоста бегают“. („Повес– ти Древней Руси“).
Несомненно, воевода сражался в бою не один, а с дружинниками. Но было их слишком мало по сравнению с войском. В противном случае насмешек русских радимичи не вызвали бы.
