народности и городской культуры и начального искусства, на какой бы почве оно ни слагалось, – римской или византийской, и потому усвоение чуждых форм было здесь показателем начатого движения вперед, проявившейся потребности в лучших образцах, и в то же время свидетелем национального подъема. Таким образом, разнообразные мастерские средней Италии в XIII–XIV веках, отмеченные именами рода и членов фамилии Косматов, Якова Торрити, Андрея Тафи, Чимабуэ, Петра Каваллини и пр., были одновременно представителями разнообразных манер и приемов мастерства: сходясь между собою в общем характере, эти мастерские разнились в формах выражения и технике, сообразно с личными талантами и направлениями их руководителей. Вот почему даже в самом Риме и в области монументальной мозаики мы находим разнообразные произведения наряду с общими типами и однородным стилем. Именно в эту эпоху выступает здесь с особою силою византийское влияние, но в ином претворении и на краткий срок.
В конце XIII века явилась необходимость дополнительных перестроек алтаря и его украшений в храме св. Марии Маджиоре, что и было исполнено при папе Николае IV (1288–1294). Алтарная мозаика знаменитой базилики (рис. 235 и 236) представила новое изображение – мистическое Венчание Божией Матери Спасителем, но вознесение ее на небесах в райских палатах, и окруженное поэтому великолепными разводами в синем небе – образ райского сада, хорами: славословящих ангелов и предстоящими святыми: Иоанном Предтечею, Иоанном Богословом, Петром и Павлом и свв. Антонием и Франциском. Внизу коленопреклоненно предстоять папа Николай IV и кардинал Иаков Колонна, а по самому низу протягивается подобие земного рая во фризе мелких орнаментальных изображений и речного ландшафта, с двумя божествами рек Иора и Дана, с текущим Иорданом, рыбаками, животными, птицами и крохотным изображением Иерусалима Небесного, оленей, приходящих к источнику водному, пигмеев и пр. и пр., причем мастер воспользовался и рисунками древне-христианских или даже здесь некогда находившихся мозаик [157]. Исполнение мозаики принадлежит, как гласит надпись, мастеру Джиакопо Торрити дли Туррита (из Сиеиы). работавшему над нею около 1295 года. Красота античных орнаментов, исполненных золотом и темно-лиловыми, зелеными и розовыми тонами по золоту же, значительно увеличивает в оригинале впечатление, производимое колоссальными фигурами Спасителя и Богоматери, восседающих на троне, в круглом ореоле небесной лазури, с солнцем и луною, окруженном хорами ангелов. В фигурах можно с интересом наблюдать осмысленное и усовершенствованное, сравнительно с прежним пользование художником величавыми византийскими оригиналами и типами, в особенности в образе Спасителя, драпировка которого повторяет даже во всех мелочах, греческий образец; нечто подобное, но с большей свободой, исполнено и для Богоматери, изображенной в положении Деисусной, с поднятыми руками, и увенчиваемой Спасителем. На евангелии в руках Спасителя читается та же (см. выше) надпись из Песни Песней, а по низу, под ореолом, по латыни имеется следующее изречете: «Мария Дева вознесена к небесным теремам, где Царь царей восседает на звездном подножии» (Maria Virgo assumpta est ad (a)ethereum thalamum in quo rex regum stellato sedet solio). Ниже: «Святая Богоматерь вознесена превыше ангельских ликов в небесные царства» (Exaltata est sancta Dei Genitrix super choros angelorum ad celestia regna). Под этим изображением в ряде фризов представлены: Благовещение, Сретение, Рождество Христово, Успение Богоматери, Поклонение Волхвов, и все по византийским переводам, но переданным с тем особенным округлым изяществом, несколько слащавого характера, которое отличает римских мозаичистов XIII–XIV веков, из рода Косматов и др. Кавальказелле (I, р. 148), описывая мозаику, указывает на невыгодное отличие в ней типа Богоматери от образа Христа, – хотя угловатых и тяжелых форм, но не лишенного «в целом некоторой уравновешенности». Божия Матерь, напротив того, по типу и формам отличается будто бы «мелочною тонкостью»; голова овальна, глаза малы, при больших надбровных дугах, нос орлиный, маленький рот и подбородок, тонкая шея. Не передаем описания, в деталях ошибочного, но верно указано автором, что фигура Божией Матери «окутана зеленою мантией, расцвеченною золотом». Тип конечно, условный, но покойное выражение отличает уже итальянскую школу. Наиболее оригинален и самобытен колорит мозаики, или общая гамма вводимых ею тонов, особенно нежных и утонченных в декоративном отношении. Мы видим здесь по преимуществу полутоны: бледно-палевый, белесовато-зеленый, бледно-голубой и серовато-индиговый в одеждах, к тому же испещренных и освещенных сетью золотой шраффировки. В серьезных ликах видны слащавая прилизанность и бесхарактерность, и только миловидные ангелы искупают этот пошиб. Византийский мафорий Божией Матери соединяет золото с бледно-бирюзовыми рефлексами или отливами на шелковой, золотной парче. В мозаике использовано все богатство древнехристианских декораций алтаря: здесь и радужная, перламутровая раковина копхи, и золотые разводы аканоа, с птичками на золотом фоне, и веселый пейзаж с реками Иором и Даном, с средневековыми городами Палестины и Заиорданья и играющими детьми, животными и птицами.
235. Алтарная мозаики в церкви св. Марии Маджиоре в Риме, работы Якопо Торрити
236. Деталь алтарной мозаики в церкви св. Марии Маджиоре в Риме
В той же церкви Марии Маджиоре имеются два погрудные мозаические изображения Богоматери, одной и с Младенцем, внутри медальона на главном фасаде церкви, ныне почти совершенно закрытом аркадами пристроенного впоследствии двухэтажного портика (при папе Евгении III) и видоизмененном в ΧVII веке в виде ложи с тремя аркадами. Эти мозаики исполнены были около 1300 года флорентийским мозаичистом Гаддо Гадди и Филиппом Рузути и реставрированы в 1825 году. Медальон (рис. 237) Богоматери с Младенцем изображен над городом Римом, как несомый ангелами в видении папы Либерия, по случаю постройки им церкви на месте выпавшего снега. Но реставрация изменила черты самой Богоматери и ангелов, и вполне уцелел только Младенец, сохранивший тот самый характер греческих икон XIII стол., который был, нам указан также в мозаике городка Арты.
237. Деталь мозаики на фасаде церкви св. Марии Маджиоре в Риме
Мозаические изображения Божией Матери с Младенцем внутри круга или овального медальона являются особенно характерными для ранней западной иконографии, которая заимствовала этот ореол от прежних греко-восточных тем и соединила с образом Богоматери «Царицы Небесной». В этом отношении особенно любопытным памятником оказывается мозаика над южным входом (по лестнице, сводящей на Капитолий) в храме Божией Матери Арачели в Риме (см. выше), в пространстве арочного люнета. Здесь в средине, внутри темно-зеленого круга, представлена Божия Матерь, держащая обеими руками полулежащего Младенца и склонившая голову, по типу Божией Матери Антиохийской (см. выше). Она облачена в синий мафорий с прокладкою золотыми оживками, а Младенец в красную одежду, также с золотом. Мозаика настолько загрязнена веками, что не позволяет особенно различать
