княжаша» [434]. После четырехлетнего пребывания в Наровчате Тагай в 1365 г. совершил поход на Рязанское княжество, взял город Переяславль, но, встретив отпор от князя Олега рязанского, «в мале учете в Наручадь» [435]. Княжество Тагая, основавшегося в районах Мохши-Наровчата, занимало значительную территорию. В пределах бывшей Симбирской, Нижегородской, Пензенской губерний еще в XIX в. было немало сел, рек, урочищ, носивших имя «Тагая», что свидетельствовало о пребывании его в этих местах [436].
С образованием двух самостоятельных княжеств на Средней Волге, одного на левом берегу с центром в г. Булгары, другого на правом ее берегу с центром в г. Наровчат, большая территория на средней Волге оказалась оторванной от Сарая. Княжества Тагая и Булат-Темира не являются исключением. Такой же процесс образования новых государственных объединений происходил и в других районах Дешт-и-Кипчака. Ибн-Халдун, например, сообщает о владениях Хаджи-Черкаса и Алибека, образованных одновременно с владениями Мамая в Крыму, вскоре после убийства Бердибека.
Хаджи-Черкес, по словам Ибн-Халдуна, являющийся походным эмиром Бердибека, после убийства хана «завладел окрестностями Астрахани», засев в Астрахани, стал «владетелем Астраханского удела» [437]. О размерах его удела можно судить по карте братьев Пицигани (1367 г.), в которой указывается его лагерь «Casade Gercasi» значительно выше города Астрахани [438]. К 1369 году Хаджа-Черкес настолько крепко чувствовал себя в своем улусе, что он был в состоянии начать борьбу с Мамаем из-за Сарая. О другом татарском князе (эмире) Алибеке или Аибеке, тоже являющимся походным эмиром Бердибека, Ибн — Халдун говорит, что он «таким же образом», как и Мамай, завладел уделом и «правил своими владениями самостоятельно» [439].
Ибн-Халдун, писавший об «уделе» Алибека-Айбека, к сожалению, не указывает местонахождение его владений. Но если известно, что монета Алибека-Аибека чеканилась в гор. Сарайчуке, то удел этого князя нужно искать на реке Япре с центром в гор. Сарайчуке, и что князь должен был происходить из потомков Шайбана, по наследственному праву овладевший уделом Шайбана.
К этому же времени надо отнети отделение Хорезмской области джучидов от Золотой Орды и образование в Хорезме нового государственного объединения под властью суфиев. Чеканка золотоордынских монет с именем хана Золотой Орды прекращается с 762 (1361) года. Последний раз в этом городе чеканились монеты хана Хидира. Ни один из ханов после Хидира больше не чеканил своих монет в Хорезме. Зато в эти годы в Хорезме стали появляться анонимные монеты с надписью «Нет бога, кроме Аллаха и Магомета, его пророка». В дальнейшем на этих анонимных монетах появляются имена первых четырех халифов без указания имени лица, от которого выпускались эти монеты. Один из выдающихся исследователей Средней Азии археолог М. Е. Массон, опубликовавший описание этих монет, видел в появлении анонимных монет в Хорезме начало установления в Хорезме самостоятельной династии суфиев, которая происходила из отуреченного монгольского рода кунгратов [440].
Точку зрения М. Е. Массона, поддержанную А. Ю. Якубовским, можно принять. По не совсем ясным сведениям, имеющимся у Низам-ад-дина Шами и Шераф-ад-дина Йезди, основателем династии Суфиев в Хорезме следует считать Ак-Суфия, сына золотоордынского эмира Нангудай, женатого на Союн — Беке, дочери хана Узбека [441]. Эмир Нангудай, довольно заметная фигура в истории Золотой Орды начало 60– гг. XIV века, пал жертвой феодальной войны. Его сын Ак-Суфи, также женатый на дочери хана, в качестве ханского зятя-гургена, претендовал на родовое достоинство этого дома. По-видимому, воспользовавшись безвластием в Золотой Орде, он добился отделения Хорезма от Золотой Орды и основал династию Суфиев в Хорезме. Однако, Ак-Суфи, не принадлежавший к «золотому роду» Джучидов по мужской линии, не мог приписывать себе титул хана, в силу чего монеты Ак-Суфи и его преемников чеканились анонимно.
Какова была первоначальная территория хорезмийских владений Суфиев, судить трудно из-за недостатка данных. При Хусаин-Суфи, стоявшем во главе Хорезма после Ак-Суфи, владения Суфиев расширились за счет других районов, ранее не принадлежавших Улусу Джучи. В 1365 г. Хусаин-Суфи «покорил мечом» Кият и Хиву, принадлежавшие дому Чегатая [442]. К концу 60-х годов XIV века династия Суфиев вступила в длительную борьбу с Тимуром. Новая династия стала известной далеко за пределами Хорезма, и не случайно Ибн-Халдун называет Хусаин-Суфия одним «из представителей престольных царей сарайских» [443].
Раньше, чем Хорезм от Сарая, отпала Синяя Орда, где еще при хане Джанибеке началось сепаратистское движение за восстановление былой самостоятельности улуса Орда-Ичена. Попытка царевича Мубарек-Хаджи, отказавшегося признать над собой власть Джанибека, тогда кончилась неудачно; Чимтай, брат Мубарека-Хаджи, вынужден был признать Джанибека. В период 17-летнего управления Синей Ордой Чимтаем в западных владениях Золотой Орды началась смута, оказавшаяся весьма благоприятной для отпадения Синей Орды от Сарая. Как видно из «Анонимо Искендера», последние годы своей жизни правитель Синей Орды Чимтай «провел с полной самостоятельностью» [444] бывшего улуса Орда-Ичена, а при Урусхане, сыне Чимтая, Синяя Орда превратилась в самостоятельное государство. По-видимому, к такой же самостоятельности стремились в своих улусах и потомки Шайбана.
Начавшийся распад Золотой Орды на ряд самостоятельных княжеств настолько ослабил государство джучидов, что ханы, будучи заняты борьбой между собою, совершенно потеряли не только власть над завоеванными ими народами, утратили свое влияние в соседних с ними государствах, но и в своих собственных владениях. Для примера можно взять Крым, где в эти годы генуэзцы и венецианцы, пользуясь безвластью, значительно укрепили свое положение. При Бердибеке венецианцам принадлежал в городе Тану лишь один квартал. В марте 1356 г. наместник хана в Крыму Зеад-дин Ромадан, заключив договор с венецианцами, открыл им доступ к порту Правант. Немного спустя, в 1365 году, генуэзцы прибрали к своим рукам гавани Солдайскую и 18 деревень вдоль морских берегов в окрестностях Солдая — Судака [445]. На карте братьев Пицигапи, составленной в 1367 г., город Тана изображен под венецианским знаменем — со львом, без татарского полумесяца. Только на Каталонской карте 1377 г. над г. Тана в связи с усилением власти Мамая снова появляются татарские знамена с полумесяцем.
Ощутительнее были для татар потери юго-западных улусов в Подолье, где до этого были «татарские места», ханские баскаки собирали татарскую дань. В 1363 году Литовский великий князь Ольгерд совершил поход и разбил в битве на Синей воде трех татарских князей Хаджибея, Кутлу-бугу и Дмитрия (?): «а то три браты татарская князи отичи и дедичи Подольской земли, а от нех заведили атаманы, а баскаки, приезжаючи от них, атаманов, имывали с Подольской земли дань» [446]. Племянники Ольгерда закрепили за собой Подолию и «баскакам выходе не почали давати»; ими были основаны города Бакота и Каменец, чтобы «боронить подольскую землю от татар»
