Хожу гордый – первым в истории боем танков с танками командовал все-таки я! И первый танковый таран в истории совершил мой Семен Осадчий... Я, ей-богу, имею право на толику тщеславия и признаюсь в этом только вам двоим».
Да, толика, крупица успеха советских танкистов в грандиозном танковом сражении под Прохоровкой была заложена танкистами Поля Армана в Испании. А было это так.
...В 16.00 5 октября 1936 года грузовой теплоход «Комсомол» в Феодосийском порту дал три прощальных гудка. В его трюмы были погружены 50 танков Т-26, запасные двигатели к ним, боеприпасы, горюче-смазочные материалы. С танками плыли 30 советских инструкторов-танкистов во главе с полковником С. М. Кривошеиным. Утром 13 октября «Комсомол» бросил якорь на рейде испанского морского порта Картахена.
Советские танки поступили в распоряжение республиканской армии. Но нужно было еще подготовить испанских танкистов. И уже через несколько дней в Арчене, небольшом городе в 90 километрах от Картахены, началась такая подготовка.
Однако еще до того, как были обучены испанские экипажи, стало известно, что советские танкисты-добровольцы сами примут участие в боях с мятежниками. Для этого предназначалась ударная подвижная группа капитана Поля Армана в составе 15 танков.
Кто и как выдержит экзамен в первом бою? Ведь в Красной Армии на срочной службе находились совсем молодые люди. Они редко стреляли боевыми снарядами и патронами. Боевого опыта не имели никакого. Кое-кому из танкистов подчас не хватало характера даже на занятиях, когда командир отдельного танкового батальона капитан Поль Арман учил своих подчиненных преодолевать в танке речку или карабкаться на крутой склон с опасностью сорваться, опрокинуться...
Что касается танка Т-26, то он считался одним из лучших. Его хвалили танковые начальники, хвалил и нарком обороны Маршал Советского Союза К. Е. Ворошилов. Многим танкистам тоже нравилась эта машина. Участник войны в Испании гвардии полковник в отставке Александр Андреевич Шухардин позже так охарактеризует ее:
«...Т-26 – лучший в то время образец танка. На его вооружении имелись 45-миллиметровая пушка и пулемет. Достаточно надежной была и броневая защита. Все это в сочетании с хорошей маневренностью, проходимостью и высокой скоростью давало Т-26 огромное преимущество над имевшимися в армии мятежников немецкими танками Т-1 и итальянскими „Ансальдо“.
Масса Т-26 была в три раза больше, чем «Ансальдо», на вооружении наш танк имел 45-миллиметровую пушку и пулемет, тогда как «итальянец» располагал лишь двумя спаренными пулеметами. У нашего танка бронирование было кругом 15 миллиметров, у «Ансальдо» толщина брони лобовой части корпуса составляла 12 миллиметров, а борта – 8 миллиметров. В боекомплект нашего танка входило 165 снарядов и 3654 патрона для пулемета, а гибрид двух фирм «Фиата» и «Ансальдо» имел в боекомплекте всего 3200 патронов. Да и по запасу хода наш танк превосходил итальянский почти в два раза.
Но советские танкисты понимали, что и Т-26 еще весьма несовершенен: часто на ходу теряет гусеницы, подвеска у него сложной конструкции {две тележки у каждого борта), да и та ненадежна, «сгорают» поршни, двигатель бензиновый, пожароопасный, слабоват для танка... Вот этим машинам, в отработке которых, и в первую очередь ходовой части, принимали участие кировцы, и предстояло держать первый боевой экзамен.
Некоторых из выше приведенных тактико-технических данных полковник Кривошеин и капитан Арман тогда еще не знали и не без волнения ждали встречи с вражескими танками на поле боя. Ведь еще никогда до этого танки не сражались с танками. Предполагали, что скорее всего придется воевать против итальянских «Ансальдо» или старых французских «Рено» – они были на вооружении испанской армии.
Но в Испании оказались не только эти танки. Да и не только танки. Как писал немецкий генерал-фельдмаршал Альберт Кессельринг, Испания стала
«...местом испытания всех видов оружия... а также местом, где можно было бы проверить правильность уставных положений, стала настоящим театром военных действий».
В небе Испании фашисты испытывали пикирующие бомбардировщики Ю-87 и истребители Ме-109. На земле проверялись 88-миллиметровые зенитные пушки, танки Т– I и Т– II, подпольно созданные в фашистской Германии под видом гусеничного трактора, а также тяжелые броневики...
Итак, получен приказ: срочно выслать в распоряжение командующего Мадридским фронтом роту танков с русскими экипажами, а в башнеры зачислить испанцев – лучших курсантов учебного центра.
Переброска танков из Арчены под Мадрид не обошлась без больших трудностей. Боевые машины пришлось грузить на железнодорожные платформы, чья грузоподъемность не соответствовала массе Т-26 (10,3 тонны). Кроме того, танки выходили за габариты платформы – ведь европейская колея уже нашей. Борта платформ не откидывались, как это делается в России с давних времен. Поэтому некоторые платформы пришлось усилить, подложив под гусеницы танков шпалы и куски рельсов. Но главная опасность заключалась в том, что предстоящая дорога изобиловала тоннелями и крутыми виражами. Это также надо основательно учесть.
И вот танки погружены на платформы. Не дожидаясь, пока эшелон тронется, колонна автомашин, до отказа груженных горючим, боеприпасами, запасными частями, продовольствием, направилась к Мадриду своим ходом. Грузовики вели испанцы. Тылом на колесах командовал Анатолий Новак.
К вечеру следующего дня эшелон добрался до станции Вильяканьяс. Дальше рельсового пути не было. Танки быстро разгрузили, и они двигались своим ходом. До места назначения – городка Вальдеморо – предстояло пройти около 80 километров.
На рассвете 28 октября 1936 года группа Армана сосредоточилась в оливковой роще севернее Вальдеморо. Рядом проходило шоссе из Мадрида в Аранхуэс.
Танки прибыли на фронт в отличном состоянии, экипажи были настроены по-боевому. Капитан в тот же день доложил командующему:
– Рота полностью обеспечена боеприпасами, горючим, технической помощью. Нужно срочно установить взаимодействие с пехотой, артиллерией, авиацией.
Но обстоятельства на фронте не дали советским танкистам времени на установление взаимодействия с другими родами войск. Нужно было немедленно сосредоточиться на исходной позиции и атаковать противника.
А. А. Шухардин подробно описал первый бой танкистов.
Республиканское командование готовило в направлении от Вальдеморо на Сесенья-Ильескас контрудар по фашистским мятежникам...
Однако обстановка была неясной. Не было точных сведений ни о противнике, ни о расположении республиканских сил... Поэтому когда танкисты в походной колонне с открытыми люками подошли к Сесенье, то Арман, увидев группу военных, принял их за республиканцев (форма одежды в это время была у обоих воюющих сторон одинаковая). Он подъехал к ним с поднятой правой рукой, сжатой в кулак, и крикнул: «Салуд!» Те, видно, не расслышали приветствия из-за лязга гусениц. Арман по-французски потребовал отвести стоявшую на дороге пушку и скоро увидел, как из Сесеньи выходят шесть марокканцев. Стало ясно, что он разговаривает с фашистами. Он дал сигнал «Вперед», быстро опустился в танк и выстрелом оповестил всех танкистов, что начался бой.
Танки ворвались на улицы, уничтожая оторопевшую пехоту противника, легковые машины с офицерским составом, конницу и артиллерийские орудия. Столкнувшись в узком переулке с двумя эскадронами марокканской конницы, они почти целиком их истребили.
Пройдя Сесенью, рота направилась к восточной окраине Эскивиаса. Здесь завязался второй бой. Он вошел в историю танковых войск, потому что впервые танки сражались с танками.
А произошло все это так.
Еще в начале марша на Сесенью Арман, не ведая обстановки и местонахождения мятежников, отправил 3 танка в разведку, а через 20 минут двинулись остальные танки. Но до сих пор от разведчиков донесений не поступило, и ни один из трех танков на сборный пункт не явился. Мысль о них не давала покоя Арману. Около трех часов капитан ждал хоть кого-нибудь из троих: Лобачева, Соловьева или Климова. Но не дождался и с тяжелым сердцем дал команду повернуть назад, на Сесенью. Двигаясь через Эскивиас, он часто вылезал на башню, не показались ли на горизонте его разведчики?
Но вместо них на большой скорости подъехала машина лейтенанта Павлова. Механик-водитель Пермяков круто развернул танк. Павлов спрыгнул на дорогу и бегом бросился к командиру.
– Фашистские танки «Ансальдо»! Движутся навстречу... Наверное, ищут нас,– не переводя духа выпалил лейтенант.
– Сколько машин? – спросил Арман.
– Подсчитать не удалось. Мешает рельеф местности. Машин восемь, а может, и больше...
– Противник вас видел?
– Ручаюсь, что нет. Моя машина укрыта в ложбине.
– Я бы на вашем месте не ручался!..
В открытый бой вступать было опрометчиво, тем более, что неизвестно было, сколько у противника танков. Поэтому Арман решил устроить засаду.
