и доносили на него, пока он в отчаянии не написал: «Я изгнан из моей жизни» (16 ноября 1744 года).71
Наконец, несмотря на все предупреждения и не посоветовавшись с французским двором, он решил «искусить судьбу» и «завоевать или умереть». Он послал в Шотландию агентов, чтобы разбудить кланы; те были настолько мало подготовлены, что подумывали запретить ему приезжать. Английские якобиты, следуя примеру Болингброка, искали примирения с Георгом II. Тем не менее Карл занял 180 000 ливров, принял предложение о двух вооруженных судах и отплыл в Шотландию (15 июля 1745 года). Возле Лендс-Энда маленький конвой был встречен британским флотом; один из кораблей Карла был настолько поврежден, что вернулся в Брест. На другом он прошел на север, к западу от Англии, и 3 августа коснулся шотландской земли в Эриске, на Внешних Гебридах. Вождь клана посоветовал ему вернуться домой. «Я возвращаюсь домой», — ответил принц. Его предупредили, что 1 августа британское правительство объявило награду в 30 000 фунтов тому, кто доставит его в плен живым или мертвым. В ответ Чарльз бросил корабль, доставивший его, и тем самым отрезал себе путь к отступлению. 19 августа он поднял свой штандарт в Гленфиннане в Горных горах и призвал всех якобитов к себе на помощь.
Большинство вождей кланов держались в стороне, некоторые последователи замышляли предательство, полдюжины лордов выступили на его стороне, а из двух тысяч человек двенадцатьсот были Макдональдами и Камеронами. Обойдя правительственные войска под командованием сэра Джона Коупа, Чарльз повел свой отряд на юг. 17 сентября они вошли в Эдинбург, захватили караульное помещение и ворота и утвердили своего лидера в некогда королевском дворце Холируд, где Мария Стюарт спорила с Джоном Ноксом, а Яков VI и I забыл свою мать. Принц, двадцати пяти лет от роду, представлял собой привлекательную картину в своем хайлендском одеянии — красных бархатных бриджах, зеленом бархатном чепце и белой кокарде. Многие шотландцы, думая, что национальная слава вернулась в этом прекрасном перевоплощении, преклоняли колени и целовали ему руку, а все дамы молились и тосковали по нему. Он едва успел насладиться приемом, как узнал, что Коуп приближается к Эдинбургу с двухтысячным войском. 21 сентября Карл вывел три тысячи человек, встретил армию Коупа у Престонпанса, разгромил ее, взял много пленных, обращался с ними гуманно и вернулся в Холируд, помазанный победой. Шотландия казалась завоеванной.
Успокоившись на месяц, Карл затребовал продовольствие и одежду для своих солдат и приветствовал присоединение новых кланов. Людовик XV прислал ему из Франции деньги и оружие. 8 ноября счастливый принц пешком переправился в Англию с 4500 человек; он осадил и захватил Карлайл; его приветствовали в Манчестере; он продвигался к Дерби, надеясь своим драматическим продвижением пробудить Англию принять его как законного короля. Он выпустил прокламацию, в которой клялся, что англикане и пресвитериане должны терпеть от него, римского католика, не больше вреда, чем они получили от Георга I, лютеранина.72 Англия не поверила ему и не предложила начать заново изнурительную борьбу молодой веры со старой. Хотя почти никто в Англии не восстал против Карла, лишь горстка английских рекрутов пришла ему на помощь. Английские якобиты играли в безопасности.
Георг II поспешил вернуться из Ганновера, чтобы защитить свой трон от угрозы, и приказал трем английским армиям сойтись у Дерби. Чарльз был за то, чтобы проигнорировать их и со своими шестью тысячами человек броситься на Лондон, но его шотландские вожди отказались следовать за ним. Они указали на то, что каждая из правительственных армий насчитывает десять тысяч человек, что они, находясь в его тылу, будут преследовать его и вскоре одолеют, и что восстания якобитов, которое он им обещал, нигде не видно; они настаивали на возвращении в Шотландию, где они могли бы собрать больше кланов и получить подкрепление из Франции. Чарльз уступил и возглавил печальное отступление от Дерби до Глазго. В близлежащем Фалкирке с девятью тысячами человек он разбил десятитысячное английское войско под командованием Хоули (17 января 1746 года). Но это была пиррова победа. Его армия была ослаблена потерями и дезертирством, припасы заканчивались, зарплату платили овсянкой, вожди ссорились, как кланы. Они снова советовали отступить. Принц умолял стоять; он не видел в дальнейшем отступлении ничего, кроме распада и гибели; почему они должны бежать от врага, не более сильного, чем тот, которого они победили? Он снова уступил; но теперь он знал, что побежден. Шотландская армия повернула назад, к Горным горам. Пессимизм ее вождей пронесся по рядам; дезертирство исчислялось тысячами; осталась не столько армия, сколько недисциплинированная и удрученная толпа.
Тем временем основные английские силы под командованием герцога Камберленда вошли в Шотландию, взяли под контроль восточное побережье и получили в Лейте подкрепление в виде пятисот гессенцев, привезенных Георгом II из Австрии. С 8800 человек Камберленд двинулся на север, в графство Инвернесс. Там, на Каллоденском болоте, 16 апреля 1746 года, Карл столкнулся с семью тысячами человек, плохо вооруженных, плохо накормленных и плохо руководимых. Они сражались с шотландским мужеством, но были разбиты превосходящей артиллерией Камберленда, стрелявшей грапшотами — «мешками с шарами» (по словам шотландского поэта), которые «сбивали их, да, счет за счетом, как падает трава перед косилкой».73 Чарльз бешено скакал, пытаясь собрать своих отступающих людей, но они обратились в стремительное и индивидуальное бегство. Его помощники заставили его покинуть поле боя, схватив уздечку его лошади. Сломленный духом, он бежал с несколькими друзьями и скрывался от одного убежища к другому, повторяя, с ушедшей славой, историю Карла II. Наконец (20 сентября) он нашел судно, которое доставило его обратно во Францию.
Камберленд преследовал своих разбитых врагов с приказом «Никакой четверти»: каждый мятежный шотландец должен был быть убит на месте. В домах проводились обыски; шотландцев, у которых находили оружие, без промедления расстреливали; кланы, верные Георгу II, расправлялись с кланами, присоединившимися к восстанию; сотни домов были сожжены.74 «Мягкие меры не помогут, — говорил герцог, — все, что мы сделали хорошего, — это лишь небольшое кровопускание, которое лишь ослабило безумие, но не излечило его».75 И действительно, мятежные кланы снова и снова пытались возобновить восстание. Еще десять лет якобиты Шотландии пели и мечтали о прошлых поражениях и грядущих победах, пока их вера не была сломлена вырождением их некогда прекрасного принца в Риме.
Договор Экс-ла-Шапель (1748) между Англией и Францией требовал изгнания Карла с французской земли. Он
