В середине апреля Ворошилов со свитой генералов вновь приезжает на тактические учения. После учений бригада в апреле 1942 года выехала на фронт железнодорожными эшелонами. Бригада заняла оборону недалеко от г. Белев Тульской области»[23].
Первое представление о фронте 104 осбр получила в мае — июне 1942 г., когда в составе 61-й армии Брянского фронта она занимала оборону по восточному берегу реки Ока. Правда, реальным опытом боёв это стояние на Оке было лишь отчасти — перестрелки с противником и оборона на пассивном участке фронта не дали командованию бригады возможности проверить свои подразделения в наступательных боях. 5 июля бригаду погрузили в эшелоны и отправили в Елец. С 7 июля 104 осбр 6 дней готовила рубеж обороны южнее города, а затем по приказу штаба опергруппы стала выдвигаться к фронту.
Одним из последних документов, написанных полковым комиссаром Ассоровым, является распоряжение комиссару 104 осбр от 19 июля 1942 г. Это обращение добавляет яркие штрихи к портрету комиссара 2 ТК, равно как и позволяет лучше представить себе реалии прифронтовой полосы, где случалось всякое…
«Военному комиссару 104 сбр.
Установлено, что при прохождении 1 батальона вашей бригады через населённый пункт Прибытково отдельные бойцы этого батальона занимались грабежом гражданского населения, брали у гражданского населения вещи, забирали масло, молоко, вскрывали (здесь в тексте непонятно. — И. С.), отбирали деньги. Один красноармеец отобрал у гражданки деньги и паспорт и т. д. Ни командир, ни комиссар бригады не приняли мер по пресечению мародёрства и грабежей… Комначсостав этого батальона также принимал участие в мародёрстве и грабежах.
Приказываю расследовать факты мародёрства и грабежей. <Установить лиц>, виновных в грабежах, и одного, двух из них расстрелять. Исполнение донести»[24].
Предстоящая операция была если и не боевым крещением, то, безусловно, первым испытанием бригады в наступательном бою.
167 сд начала формирование в декабре 1941 года в районе местечка Сухой Лог Свердловской области (дивизия первого формирования погибла в окружении в сентябре 1941 года) и была укомплектована призывниками с Урала. В дивизии была прослойка командиров, бывших на фронте, но подавляющее большинство её личного состава не имело никакого боевого опыта.
Один из ветеранов дивизии вспоминал: «На первых порах многого недоставало для налаживания полноценной подготовки солдат. Учить их приходилось на деревянных макетах. Однако это не снижало энтузиазма, и занятия проходили с большим усердием и прилежанием. Качество и содержание учёбы резко повысилось, после того как полк получил из находящегося в Сухом Логе Одесского арт. училища 122-мм гаубицу и одну 107-мм пушку». Орудия в артполку (!) были такой редкостью, что обучение артиллеристов на них проходило и днём, и ночью, при свете фонарей, «ибо на этих двух орудиях надо было обучить орудийные номера всех батарей»[25].
Бывший начальник санслужбы дивизии вспоминал, что «при формировании дивизии практическую хирургию врачи медсанбата осваивали, посещая военный госпиталь в Сухом Логу, и два раза в неделю проводились операции на собаках, поставляемых для этой цели местными жителями. Вершиной учёбы было участие в полевых учениях…»[26]
В апреле 1942 года дивизия прибыла в город Моршанск, где наконец-то получила боевое оружие, приборы и боеприпасы. Затем через Липецк 167 сд совершила марш в Задонск, где часть бойцов и командиров стали свидетелями фашистских бомбардировок. Вообще для подавляющего большинства наших прибывших на фронт частей бомбежки вражеской авиации и были их первой встречей с врагом ещё до вступления в бой.
7 июля начальник штаба 3 РА с большой озабоченностью писал о состоянии стрелковых дивизий армии (одной из которых и была 167 сд): «Все дивизии прошли очень короткий срок обучения помесячной и двухмесячной программе, оружием ещё не овладели, так как поздно получили. Имеется один сапёрный батальон, не вооружён и не обучен. В дивизиях большой некомплект транспорта, что затрудняет их мобильность. При выходе это вызывает растяжку… Во всех частях армии химсредства защиты, кроме противогазов, отсутствуют. В дивизиях боеприпасов менее одного боекомплекта, в ПАСе (полевой армейский склад) ноль.[…] Крайне ограниченное количество гужевого и автотранспорта в дивизиях и полевом управлении армии затрудняет организацию связи и управления армии и подвоз боеприпасов и продовольствия частям, создавая местами тяжёлую обстановку. Дивизии имеющимися транспортными средствами не справляются»[27].
17 июля 167 сд вошла в подчините опергруппы Чибисова, а уже 20 июля получила приказ начать наступление с рассветом 21 июля. На подготовку к операции — рекогносцировку, разведку, налаживания связи, организацию взаимодействия родов войск, выработку плана наступления, доведение задачи до подчинённых и многие другие вопросы — у штаба впервые идущей в бой дивизии оставалось меньше суток.
118 тбр, которая должна была поддерживать наступление стрелковых частей, прибыла на Брянский фронт 1 июля 1942 г. Бригада была полностью укомплектована личным составом и вооружением и имела 8 тяжелых КВ, 16 Т-34 и 20 лёгких Т-70 (этот новый танк с 45-мм пушкой только начал появляться на фронте и из всех танковых частей опергруппы Чибисова был только в 1 гв. тбр и в 118 тбр)[28]. Сначала 118 тбр подчинили командиру 284 сд, затем — командиру 1 ТК, затем — напрямую командующему опергруппой, чьим решением бригада должна была прорывать передний край немецкой обороны вместе с пехотой.
В ночь на 20 июля части опергруппы стали выходить в исходный район для атаки. Тысячи людей, сотни танков, автомашин и артиллерийских орудий начали выдвижение к передовой по малознакомой, а то и вовсе незнакомой местности.
2 мсбр и 104 осбр выдвигались на рубеж атаки севернее и северо-восточнее села Большая Верейка. 118 тбр и 167 сд выходили к Суриковым Выселкам. Сосредоточение войск шло в темноте, что затрудняло и движение, и ориентировку. Увы, первые потери части понесли ещё до боя.
Два танка Т-34 из 118 тбр столкнулись на марше, в результате чего командир одной из машин разбил переносицу и был отправлен в госпиталь. Затем водитель другого танка не заметил спящих прямо на обочине дороги бойцов из 167 сд и задавил двоих из них насмерть, а ещё двух покалечил[29]. (Это как же надо умотаться, чтобы заснуть прямо на обочине и не слышать грохочущих танков! С другой стороны, в темноте и в пыли механику-водителю немудрено было «потерять» просёлок и выскочить на малозаметную обочину…) Спешное разбирательство (части должны выйти на исходный рубеж в срок, а тут остановка всей колонны!), видимо, быстро зашло в тупик и за отсутствием явной виновности оставшихся целыми участников инцидента было прекращено.
При движении ночью противотанковой батареи 118 тбр неожиданным выстрелом был тяжело ранен парторг батареи. Как написано в документах, «при расследовании факта ранения установлено, что выстрел был произведён со стороны расположения 104 сбр. Вообще со стороны бригады замечается беспорядочная стрельба по опушке расположения частей нашей бригады»[30].
Из матчасти 118 тбр из-за поломок и отставания на марше в исходный для наступления район не прибыли 2 Т-34, 1 КВ и 1 Т-70.
Начальник политотдела 26 тбр доносил: «При следовании ночью мотострелкового пулемётного батальона в Суриково в районе Суриково развернувшиеся танкисты 148 тбр из пулемётов обстреляли нашу мехколонну. Танк № 206, фамилию командира уточнить не удалось. Жертв не было исключительно потому, что отсекр бюро ВКП(б) тов. Курбатов ползком пробрался к танку, вскочил на люк и заставил прекратить огонь»[31]. (Можно представить себе, какими словами разразился Курбатов по адресу танкистов, неожиданно открывших ночью огонь по подходящим к фронту своим частям. Огонь нелепый и бессмысленный, очевидной причиной которого была неуверенность и нервозность необстрелянных бойцов, которым ночью вблизи передовой могло померещиться всякое…)
К сожалению, нелепости той ночи на этом не кончились. Дойдя до Суриково, группа бойцов мспб во главе с командиром первой стрелковой роты, предваряя основные силы батальона, пошла в разведку. Бойцы осторожно пробирались в полной темноте, как вдруг по ним был открыт огонь. Командир роты (очевидно шедший первым) был ранен, вспыхнула сумбурная перестрелка, но бойцы не растерялись и открыли ответный огонь на сверкавшие в ночи вспышки выстрелов. Огнём нескольких винтовок и автоматов огневая точка в конце концов была подавлена, стрельба прекратилась, всё стихло. Бойцы осторожно приблизились к засечённой ими огневой позиции и обнаружили, что стрелявший был убит наповал. Разведчики обыскали мёртвого и обнаружили у него… документы на имя механика-водителя 148 тбр Петровского[32]. Почему он открыл огонь по разведчикам мспб, так и осталось неясным, спросить его было уже нельзя, ругать бесполезно…
