туров и т. д., бегущих или стоящих, или искусно скомпанованных в сложные сцены, где два зверя, схватившись, катаются в отчаянной смертельной борьбе, меняется под влиянием ионического искусства. Несмотря на привязанность скифов к своим художественным формам, и на старания греческих мастеров подладиться под вкус кочевников, все же Скифия наводнялась изделиями, исполненными по греческому трафарету с обязательными мифологическими сюжетами, пристрастием к обнаженной человеческой фигуре и греческой растительной орнаментикой. В курганах, наряду со скифскими по духу вещами, почти всегда находят предметы греческой художественной промышленности из золота, серебра и бронзы, и множество черепков чисто греческой чернофигурной и краснофигурной посуды. Греческое влияние и предметы художественной промышленности Черноморских колоний проходили глубоко в степь, не проникая впрочем в большой мере за Волгу. Трудно оценить значение греческого влияния в других областях, в религии, в политических и государственных формах, в нравах и обычаях. С другой стороны, греки Причерноморских колоний все более и более поддавались влиянию окружавшей их среды, воспринимали кочевнический костюм, более удобный, чем античные драпировки, «варварские» вкусы и обычаи. Боспорское царство, под воздействием своих соседей-скифов и сарматов, постепенно теряло свой чисто греческий характер.
Западная граница кочевого мира не была так резко обозначена, как в прочих частях степей. Здесь, по Днепру, Днестру, Бугу и по Дунаю, слой завоевателей-скифов ложился на покоренное древнее местное население, жившее земледелием и культурно связанное с Балканским полуостровом и с землями средней Европы. Этот культурно-земледельческий слой не терял своих связей и после подчинения скифам, продолжая сохранять своеобразие. Невзрачная (по сравнению со скифской) материальная культура, господствовавшая во времена скифов в средней Европе, не могла, конечно, в сколько-нибудь значительной степени глубоко проникать в Припонтийскую Скифию.
Нельзя представлять себе кочевников только, как толпу грабителей и эксплуататоров, живущих за счет своих соседей. В экономическом отношении кочевой мир, собственно говоря, был вполне независим от древних культурных стран Азии и Греции. Главным источником существования в степи было скотоводство. Кочевое скотоводство — форма хозяйства, имеющая свои законы и свою экономику. При больших степных пространствах и сухом, климате, кочевая форма хозяйства более выгодна и более обеспечена, чем земледелие. Скифское кочевое хозяйство было основано на крупном скотоводстве. Большие стада рогатого скота и табуны лошадей требуют огромных пространств и постоянных перемещений на новые пастбища, в строгой зависимости от местных условий и времени года. Переходя с кочевий на кочевья, племя или род совершает круг, возвращаясь на свои зимовья. Скотоводство требует наличия охраны для скота, следовательно соединения нескольких хозяйств в род или племя, но вместе с тем и не выносит слишком больших скоплений табунов и стад на одном месте. Почти все жизненные потребности кочевника удовлетворяются скотоводством. Пищу его составляют преимущественно молоко, сыр и мясо; одевается он. в овчину, шерсть и кожу. Материалом для постройки жилищ, юрт и крытых повозок служат шкуры, войлоки и дерево. Кочевники умели дубить и выделывать кожи, делать ремни, седла, конскую сбрую, были прекрасными шерстобитами и валяльщиками.
Потребности кочевника не велики и не сложны. Кочевой способ жизни не совместим с большим количеством тяжелого имущества. Все богатство кочевника, кроме его стад, заключалось в его юрте и личном уборе. Вот почему все свои излишки кочевник тратил на золотые и серебряные массивные украшения, на дорогое оружие, на дорогой, часто золотой, убор коня, во вторую очередь, на дорогие ткани, ковры и шелка для одежды и украшения юрты и кибитки. Из пищевых продуктов кочевники получали от земледельческого населения только очень небольшое, необходимое им количество зерна. Кроме того, в Черноморские степи шло в большом количестве греческое вино, а в нынешнюю Монголию — китайская водка.
По рассказам греков, скифы жили в кибитках и странствовали со своими стадами, мужское население — всегда верхом, а женщины и дети — в закрытых войлоками повозках. По условиям скотоводческой жизни, кочевники, не вынося тесноты и скученности, не могли долго жить сжавшись. Вот почему нажим одного племени на другое сейчас же отдавался на соседях, и побежденное племя, сдвинутое со своих кочевий, обрушивалось на соседний кочующий или земледельческий народ и, передавая полученный удар, приводило в движение кочевые племена в широких степях Евразии. Этим обстоятельством до некоторой степени объясняется одновременность движения кочевых орд на всем пространстве степей. Кочевник, всегда на коне и всегда в движеньи, приученный с детства к походам и оружию, легко переходил на военное положение, и кочевое племя сразу же становилось готовым к бою кавалерийским отрядом. Самостоятельные племена, связанные общими условиями существования и общей культурой, легко объединялись в большие кочевые орды — империи для защиты своих степей или для вторжения в неприятельскую страну. Если во главе такого объединения появлялся одаренный вождь или способный к власти и организации род или племя, то военная мощь кочевой империи становилась почти безграничной. Вместе с тем, в случае неудач или внутренних неурядиц, кочевая империя легко распадалась на составные племена, сразу же теряя свою силу. Характерная особенность больших кочевых империй — отсутствие в них племенного или этнического единства. Как мы увидим позже, все исторические объединения кочевников всегда состояли из племен самых различных корней. Общность кочевой жизни и культуры была сильнее племенных различий.
Из рассказов Геродота несколько выясняется государственный строй Скифской державы. Как уже говорилось, в племени царских скифов следует видеть главное кочевое ядро, властвовавшее над всем населением Причерноморских степей, в землях которого, между Днепром и Донцом, находился если не политический центр, то во всяком случае центр культовый и религиозный, где сосредоточивались погребения скифских царей.
«Весь строй скифской державы был, по всей вероятности, не централистическим, основанным на системе чиновничества, а военно-феодальным со сравнительно далеко идущей самостоятельностью отдельных частей».
(Μ. И. Ростовцев).
Скифское царство состояло, повидимому, из трех частей, управлявшихся отдельными царями.
«Их державу нужно представлять себе организованной в типе позднейшего Хазарского царства или татарской Золотой Орды. Центр ее находился в царской ставке — укрепленном лагере. Около ставки группировалась сильная конная дружина, всегда готовая к наездам и набегам.»
(Μ. И. Ростовцев).
В минуты общей опасности (поход Дария) скифские цари объединялись в общем собрании. Было ли это собрание ежегодным, как у гуннов, неизвестно. Власть скифского царя была наследственной, и могла переходить к женщине. Кроме скифов в состав кочевой державы входили покоренные оседлые земледельческие племена, частью находившиеся в полной зависимости от кочевой аристократии и князей, частью вероятно сохранившие свою самостоятельность. В кочевом племени всякий взрослый и здоровый мужчина был в то же время и воином, а всякое племя — военной организацией. Это
