Ознакомительная версия.
Здесь сказывается стремление дать подвигу сугубо материальное воплощение. Сам факт выхода российских кораблей на бой с намного превосходящими силами противника почему‑то не хотят считать подвигом А ведь российские моряки, выходя из Чемульпо, не знали ни точного состава неприятельской эскадры, ни того, как будут развиваться события. Они шли в заведомо неравный бой, отказавшись от мысли о капитуляции, отвергнув идею о затоплении кораблей без борьбы. Допущенные ошибки, не самая меткая стрельба и некоторая растерянность после боя не могут опорочить решимость офицеров, матросов и даже вольнонаемных постоять за честь флага и, если понадобится, умереть за Россию.
Многие данные о бое, на которые ссылаются российские авторы — начиная со времен Русско–японской войны и до сегодняшнего дня, — базируются на рапорте В. Ф. Руднева. Но к этому документу нужно относиться критически. Например, сведения о расходе боезапаса (1105 снарядов), послужившие основой для выводов о том, что артиллерия «Варяга» вела очень интенсивный огонь, являются просто недостоверными. Дело в том, что японцы по результатам судоподъемных работ в Чемульпо составили подробнейшую ведомость. В ней фиксировалось буквально все, в том числе и боеприпасы — снаряды, патроны, взрыватели и т. д. Они даже указали число поврежденных гильз. Учитывая приведенные ими цифры и сопоставляя их со штатным боезапасом крейсера, можно сделать совсем другие выводы, чем по рапорту командира «Варяга».
Вообще ситуация, сложившаяся в Чемульпо после возвращения туда «Варяга» и «Корейца», была трагической. Поскольку никто не мог предсказать, как поведут себя японцы (вспомним о заявлении «…атакую Вас на рейде»), рассчитывать на спасение кораблей не приходилось. Было принято решение о том, что экипажи будут размещены на иностранных стационерах, после чего началась эвакуация. Проходила она недостаточно организованно, причем командир «Варяга» отказался от использования собственных плавсредств. Часть из них действительно получила повреждения в бою, но некоторые или совсем не пострадали, или могли быть отремонтированы в кратчайшее время.
В конечном итоге крейсер был затоплен, а избежавшая в бою повреждений канлодка — взорвана. Их личный состав разместился на иностранных крейсерах — английском «Тэлботе», французском «Паскале» и итальянской «Эльбе». Японцы согласились отпустить русских моряков на Родину, более того, в знак уважения к храбрости противника они разрешили самых тяжело раненных «варяжцев» отправить в береговой госпиталь, где обеспечили недавним противникам вполне квалифицированную помощь. Также японцы согласились отпустить экипаж парохода «Сунгари» и охрану российского посольства в Сеуле — десантную партию с броненосца «Севастополь» и казаков–забайкальцев.
Вопреки часто встречающемуся утверждению, что взрыв «Варяга» был отменен по просьбе командиров иностранных кораблей, которые опасались его последствий (якобы их напугал взрыв «Корейца», обломки которого разлетелись в разные стороны), в действительности все произошло иначе. К тому времени, когда была взорвана канонерская лодка, «Варяг» уже был покинут и медленно погружался в воду. Судя по тому, как долго продолжалось затопление (более двух часов), на нем даже не были открыты кингстоны! Руднев даже обратился к командиру британского крейсера с просьбой сделать несколько выстрелов и ускорить гибель «Варяга». Вполне естественно, что соблюдавший нейтралитет англичапин счел нужным отказаться.
Довольно любопытной представляется реакция российского командования на события в Чемульпо. Сперва наместник на Дальнем Востоке Е. И. Алексеев, он же — главнокомандующий вооруженными силами в этом регионе, — был крайне недоволен тем, что Руднев не сумел использовать нейтралитет Кореи и сберечь корабли. Но уже вскоре стало понятно, что японцы оккупируют Корею, а посему говорить о ее нейтралитете просто смешно. И позиция Алексеева изменилась. Кроме того, многочисленные неудачи начала войны требовалось «сгладить» подвигами, и с этой точки зрения бой «Варяга» и «Корейца» оказался как нельзя кстати.
Вернувшихся в Россию моряков встретили как героев, но за пышными торжественными мероприятиями осталось без внимания, что крейсер затонул на мелком месте. Зато японцы быстро начали на нем судоподъемные работы Правда, изначально они не увенчались успехом, но в 1905 г. корабль удалось‑таки поднять. После капитального ремонта и модернизации он вошел в состав Японского императорского флота под названием «Сойя» (в честь мыса на северной оконечности острова Хоккайдо) и во время службы под флагом Восходящего солнца в основном выполнял роль учебного корабля.
Во время Первой мировой войны японцы согласились продать России — союзнице по Антанте — несколько бывших русских кораблей. Нашей стране они требовались для усиления только что созданной Флотилии Северного Ледовитого океана Так в 1916 г. «Варяг» вернулся под Андреевский флаг. После того как российский экипаж принял его во Владивостоке, крейсер отправился сперва на. Средиземное море, затем к берегам Кольского полуострова, в Романов–на–Мурмане (после 1917 г. — Мурманск). Оттуда он в феврале 1917 г. взял курс к берегам Англии, направляясь на ремонт. Но бурные революционные события в нашей стране поставили крест на планах морского командования. После Октябрьской революции корабль захватили англичане, но им
старый и находившийся в далеко не лучшем состоянии крейсер оказался не нужен. Впоследствии они продали «Варяг» на слом, но при буксировке он у берегов Шотландии сел на камни, был частично разобран на металл на месте крушения. А часть его корпусных конструкций и механизмов до сих пор покоится на дне недалеко от города Странрар.
ТТХ крейсера «Варяг» (на момент постройки):водоизмещение — 6500 (к 1904 г. — 7022) т;
размерения— 127,9/129,8 х 15,85 х 6 м;
скорость — 23 уз., фактическая дальность плавания экономическим ходом (к 1904 г.) — 3682 мили.
Вооружение: 12—152–мм, 12—75–мм, 8—47–мм, 2—37–мм и 2 десантных орудия, 6 торпедных аппаратов.
Бронирование: рубка — 152 мм, палуба — 38 — 76 мм.
Экипаж — 570 человек.
Российский государственный архив военно–морского флота (РГА ВМФ). Ф. 432. Оп. 2. Д. 55. Л. 1об.
Рикман В. Ю., Сапожников С. А. Генеалогия рода Апрелевых // Генеалогические исследования. Сб. научных трудов. М, 1994. С 247—248.
РГА ВМФ. Ф. 432. Оп. 5. А 8083. Л. 4.
Там же. Л. 5—18.
Рикман В. Ю., Сапожников С. А. Указ. соч. С 248.
Рикман В. Ю., Сапожников С. А. Указ. соч. С 257.
РГА ВМФ. Ф. 406. Оп. 9. А117. Л. 29об.
РГА ВМФ. Ф. 432. Оп. 2. Д. 55. Л. 18 об.
Там же. Ф. 406. Оп. 9. Д. 117. Л. 29 об.
Там же. Л. З6 об.
Там же. ф. 873. On. 1. Д. 151. Л. Боб. —7 об.
Там же. Ф. 406.0п. 9. А-117. Л. 29об.
РГЛ ВМФ. Ф. 873. Он. 1. А151. Л. 10 об.
Там же. Ф. 406. Оп. 9. А117. Л. 31,32.
Борис Петрович Апрелев (некролог) // Бюллетень Общества бывших русских морских офицеров в Америке. 1951. № 3 (15 сентября). С. 43.
РГЛ ВМФ. Ф. 406. Оп. 9. А117. Л. 31 об., 32, 36 об.
РГЛ ВМФ. Ф. 873. Од 1. Д. 151. Л. 14 об.
Там же. Ф. 406. Оп. 9. А117. Л. 33.
Емелин АЛО. Военно–морские агенты России: эволюция института, его задач и методов. 1856—1918. Дисс…. канд. ист. наук. СПб, 2007. С. 236.
С 23 февраля (вступил в должность 15 февраля) по 21 июня 1915 г. он исполнял должность штаб–офицера управления для делопроизводства и поручений.
РГА ВМФ. Ф. 1135. Оп. 2. Д. 90. Л. 35.
Там же. Л.119.
РГА ВМФ. Ф. 406. Оп. 9. Д. 117. Л. 33 об.
Мельников Р. М. Крейсер «Варяг». Л, 1983. С 233,236.
Емелин А. Ю. Указ. соч. С 235—236.
Емелин А. Ю. Указ. соч. С. 235—237.
РГА ВМФ. Ф. 873. Он. 1. Л151. А. 2.
Государственный архив Российской Федерации (ГА РФ). Ф. р-6817. On. 1. Д. 95. Л. 118.
Волков С. В. Офицеры Флота и Морского ведомства. Опыт мартиролога. М, 2004. С 24.
Российский государственный военный архив (РГВА). Ф. 39597. On. 1. Д. 67. Л.130 об.
Ознакомительная версия.
