44
Об этом часто говорят и сами ученые школы "Анналов". "В течение почти полувека,-отмечает, например, Э.Ле Руа Ладюри,-лучшие французские историки — от Марка Блока до Пьера Губера — со знанием дела применяли структурализм в своих исследованиях, правда иногда не подозревая об этом"[15]. По мнению социолога Ж.Фридмана, большинство исследований ученых "Анналов" в 40 - 50-х годах были (сознавали или нет это сами ученые) функционалистскими в духе Леви-Стросса, но, как правило, дополненными критериями исторического измерения[16].
Для специалистов по Франции, знакомых с литературой о "красном мае" 1968 г., концепция М.де Серто не покажется слишком оригинальной. Многочисленные авторы-участники "красного мая" из числа леваков именно в таком духе интерпретировали события мая-июня 1968 г.: индустриальное общество "вообще" (капитализм или социализм — неважно), борьба не между буржуазией и трудящимися, а между "управляющими" (банкир, начальник цеха, бригадир, квалифицированный рабочий) и "управляемыми" (чернорабочий, рабочий-иммигрант, батрак и т.д). Наиболее концентрированное выражение этой политической концепции "новых левых" дано в рабрте одного из их идеологических вождей Алена Турэна [41].
М.Н.Соколова справедливо замечает, что расширение предмета исторических наблюдений за счет биологических факторов и стремление свести проблему человека, его поведение в прошлом и настоящем к этим факторам, к природной среде не являются чем-то принципиально новым в системе буржуазной философии [46].
Жан Марчевский в настоящее время является директором Института прикладной экономики (Institut de Science Economique Appliquée). Совместно с Т.Марковичем и Р.Тутэном он разработал методы квантитативной истории. Непосредственного отношения к "Анналам" Ж. Марчевский не имеет.
Это определение квантитативной истории принадлежит П.Вилару[48]
Схема "затраты - выпуск" представляет собой разработанный американским экономистом В.Леонтьевым (лауреат Нобелевской премии по экономике) метод исследования производственных связей между отдельными отраслями экономика. Анализ основан на использовании матриц, показывающих распределение продукта, произведенного в данной отрасли, между другими отраслями и количество сырья и услуг, необходимых для производства данного продукта определенной отрасли.
Это образное определение приемов традиционной буржуазной историографии принадлежит А. Казанове [55].
Чтобы представить, что может означать на практике "исчерпывающий перечень и описание частного вида систем по отношению к культурным и социокультурным измерениям исторического целого", сошлемся на английского историка Т. Стояновича, который в своей работе "Французский исторический метод", посвященной раскрытию смысла парадигмы "Анналов", предпринял попытку подсчитать, какое же количество подсистем необходимо рассмотреть, чтобы получить представление об обществе в целом. Если объединить интерпретации Леви-Стросса, Броделя, Холла, Андерсена, то можно прийти к заключению, констатирует Т. Стоянович, что системное рассмотрение отдельных типов исторических проблем требует построения общей концепции с учетом трех видов времени, трех видов пространства и десяти систем сообщения. Получается 90 подсистем. В свою очередь они существуют на двух уровнях - сознательном и бессознательном, следовательно, получается уже 180. Но и эти 180 подсистем могут быть выражены на трех уровнях - формальном, ситуационном и техническом. Получается 540 сочетаний (180 х 3). Если учесть еще и типы выражения - изоляторы (звуки), ряды (слова), модели (иерархически расположенные ряды), надо 540 умножить на 3, и будет 1620 подсистем. Надо еще принять в расчет момент взаимодействия между этими подсистемами, а количество взаимодействий между подсистемами должно равняться сумме их составляющих (десять систем сообщения, три вида времени, три вида пространства, два уровня сознания, т. е. 10+3+3+2=18). Надо учесть также два варианта - взаимодействие существует и взаимодействие не существует, тогда число 2 надо возвести в 18-ю степень, и получается 262 144. Если объединить все варианты подсчетов с учетом других компонентов, окончательное количество подсистем, которые необходимо рассматривать, чтобы получить представление об обществе, будет равно 16 777 216[62]. Эти подсчеты, произведенные Т, Стояновичем, красноречиво свидетельствуют, что возможности парцелляции исторического целого, заложенные в современных концепциях буржуазной историографии, определяются величиной, близкой к бесконечности.
В обоснование приведенного тезиса Ф. Фюре ссылается, в частности, на работу Ж.Дюби "Крестьяне и воины"[68]. Эта работа получила широкий отклик во французской историографии. Многие выводы Ж.Дюби о причинах подъема европейской экономики в VII - XII вв. основательно аргументированы и представляют большой научный интерес. Вместе с тем "Крестьяне и воины"- это типичный и наиболее красноречивый пример плюрифакторного подхода к анализу исторической действительности, своего рода манифест противников материалистического монизма.
Э. Ле Руа Ладюри стал одним из лидеров и идеологов шумной кампании "новых философов", подписав их "манифест"[80].
"Оригинальность" некоторых работ Э.Ле Руа Ладюри видна уже из самих названий. Первая часть его книги "Территория историка" называется "По направлению к счетно-вычислительной машине: квантитативная революция в исторической науке". В третьей части книги - "Бремя людей: между биологией и умонастроениями, историческая демография" - помещены статьи: "Демография и "пагубные секреты": Лангедок (конец XVIII - начало XIX в.) " - история противозачаточных средств; "Женская аменорея"; "Клио в аду "-представления о загробной жизни; "Шабаш и костер" - о колдовстве и инквизиции. Четвертая часть книги называется "История без людей : климат - новая область Клио"[81].
Чтобы доказать существование длительного периода сексуального воздержание Э. Ле Руа Ладюри пришлось провести сложные изыскания в области медицины, психологии, этики и физиологии.
Наступление на "классическую" интерпретацию французской революции, которая последовательно развивалась в работах М.Мишле, Ж. Жореса, А. Матьеза, Ж. Лефевра, К. Маэорика, А. Собуля, развернулось еще в середине 50-х годов в англо-американской историографии. В 1954 г. вышли работы Р.-Р.Палмера "Мировая революция Запада" и А.Коббена "Миф о французской революции", в которых была предпринята попытка на примере французской революции отвергнуть всякую социальную интерпретацию революций вообще. По мнению А, Коббена, Великая французская революция - это миф, она лишена какого бы то ни было позитивного содержания, ибо и без нее Франция якобы неизбежно развивалась бы в том же направлении, но не прибегая к насилию и без столь многочисленных жертв[121].
Обоснованию метода "контранализа общества" с помощью кинофильмов М.Ферро посвятил несколько специальных статей, в которых речь идет, в частности, и о составе участников апрельских, июньских и июльских событий 1917 г. в Петрограде [173].
Имеется в виду статья Э. Ле Руа Ладюри "Иммобильная история", в которой речь идет и об американской революции [3].
В частности, в 1970 г. по французскому телевидению был показан "документальный" фильм М. Ферро "Ленин", явившийся своеобразной политической рекламой к первому тому его книга "Революция 1917 года".
