её не Золотой, а Большой Ордой.
Борьба между двумя Мухаммедами из-за земель западных улусрв, как мы уже видели, закончилась изгнанием Улук-Мухаммеда из Дешт-и-Кипчака. Надо полагать, что Кичи-Мухаммед добился некоторых успехов и в Крыму, где до этого правил. Сеид-Ахмет. Правда, мы не располагаем данными о захвате Кичи-Мухаммедом Крыма, однако ряд фактов убеждают нас, что после победы, одержанной над Улук-Мухаммедом, Кичи Мухаммед добился также изгнания Сеид-Ахмета из Крыма. Арабский хроникер Эль-Айни рассматривает Кичи-Мухаммеда не только ханом Дешт-и-Кипчака, но и Крыма. По его словам, «в 874 (I.X.1443–19.IX. 1444) году государем Крыма и Дешта был Мухаммед-хан» [960]. Здесь, безусловно, речь идет о Кичи-Мухаммеде, поскольку Улук-Мухаммед после своего изгнания в 1437 г. из Дешт-и-Кипчака больше сюда не вернулся. У турецкого историка XVII в. Мунаджима-баши говорится, что «впервые избравшим столицу Крыма был Мухаммед султан, сын Тимур — султана… (он) достроил город Бахча-Сарай, сделал его своим местопребыванием» [961]. Когда он сделал Крым своим местопребыванием, установить трудно. Бесспорно одно, что это произошло только не в 1443 г. Мунаджим-баши говорит о более длительном времени пребывания Кичи-Мухаммеда в Крыму, из его рассказа вытекает, что хан сначала избрал себе ставку в Солхате, т. е. в старом Крыму, а затем ушел в Бахчи-Сарай, достроив этот город, прежде чем сделать его своей резиденцией. Чтобы все это осуществить, требовалось значительное время. Можно полагать, что изгнание Сеид-Ахмета из Крыма произошло вскоре после победы, одержанной над Улук-Мухаммедом.
Имя Сеид-Ахмета впервые появляется в польских источниках в 1438 г. [962]. Находясь в Крыму, он вряд ли был в состоянии совершать поход на Польшу и Литву; походы на Польшу и Литву он мог совершать только из ближайших районов Подолья, где позже кочевали татары Сеид-Ахметовой орды.
Русские летописи и польские авторы, говоря о татарах, кочевавших в Дешт-и-Кипчаке в 40-х годах XV века, отличают «татар Сеид-Ахметова» от «татарово Кичи-Махматова», тем самым указывают на существование двух татарских орд государств Кичи-Мухаммеда и Сеид-Ахмета. Наличие двух враждующих орд в Дешт-и-Кипчаке, орда Кичи-Мухаммедова в районах Подонья и соперничество между ними из-за пастбища и кочевья естественно должно было привести к враждебным столкновениям и к раздорам внутри самих орд. Об одной такой неурядице в Большой Орде Кичи-Мухаммеда в 1440 г. сообщается в Никоновской летописи: «Тоя же осени царь Махмет (Кичи-Мухаммед — И. С.). Большие Орды убил большого своего князя ордынского Мансуна (?) и много татар тогда избиены бысть в Орде не точию же тамо, но и во иных ордах мятеж бысть и размирье много и межиусобныя брани и рати» [963]. Убийство ханом своего старшего эмира и многих других татар свидетельствует о больших внутренних разногласиях, приводивших к междоусобным «брань и рати». Как видно из приведенного летописного отрывка, такие «брани» тогда произошли не только в Ордах Кичи-Мухаммеда, но и «иных ордах», в том числе, быть может, и в Орда Сеид-Ахмета.
Пока соперничавшие ханы вели войну между собой из-за господства в Дешт-и-Кипчаке, в Крыму снова появился Хаджи— Гирей, все еще претендовавший на Крымский улус, когда-то принадлежавший деду его Таш-Тимуру. Попытка Хаджи-Гирея закрепить за собой Крымский полуостров в 1434 г., как мы уже видели, потерпела неудачу. Он встретил сопротивление со стороны рода кунгратов, одного из знатнейших родов Джучиева улуса, связанного родственными узами с домом Джучи. Феодальная аристократия Крыма в лице знатнейших фамилий Крыма: ширинов, аргынов, барынов, как и сам Хаджи-Гирей, добивавшаяся превращения Крыма в самостоятельное государство, как-то не сумели тогда выступить единым фронтом против татарских феодалов Дешт-и-Кипчака. Теперь же, в период вторичного возвращения Хаджи-Гирея в Крым в 1443 г., обстановка резко изменилась в пользу сепаратистов.
Этот экономический район, когда-то игравший большую роль в системе караванной торговли, после перемещения путей караванной торговли с Дешт-и-Кипчака и Малой Азии хотя и утратил свое значение, тем не менее все же мог удовлетворять потребности населения Крымского полуострова и прилегающих к нему районов.
Испанец Перо Тафур, посетивший Крымский полуостров в 1435–39 гг., говорит о г. Каффе как об одном из крупнейших городов, где шла бойкая торговля рабами; здесь продавали рабов «в большем количестве, чем в любом другом месте мира». По его словам, Каффу посещали не только итальянцы, но н купцы из Каира; египетский султан имел здесь свою факторию [964]. Тафур также сообщает о «своем лучшем городе Татарии, о городе «Corkat», очевидно имея в виду г. Солхат. По его словам, сюда по суше и по морю через Азовское, Каспийское и Индийское моря шло много товаров, пряностей, золота, драгоценных камней, собольего меха из Индии и Персии [965]. Из разных концов Крымского полуострова в Крым (т. е. в Солхат и Каффу) отправлялись «телеги с солью, телеги с зерном и мукой». В городах Солхате, Каффе, Керчи, Крык-Ере продавили и покупали «рогатый скот, лошадей, рабов и рабынь». Он же упоминает ремесленных мастеров «внутренних городов», обслуживавших потребности «внешних сел» [966]. Следовательно, даже теперь, когда Крымский полуостров и соприкасающиеся с ним берега Черного моря оказались оторванными от остальных районов Золотой Орды, рынки Крыма, все еще связанные со среднеземноморской торговлей, удовлетворяли потребности местного населения.
Татарская феодальная аристократия Крыма в лице ширинов, аргынов, барынов, кыпчаков и др., располагавших громадными земляными угодьями [967], пока Крым оставался в зависимости от ханов Дешт-и-Кипчака, не могла свободно распоряжаться своими богатствами. Ханы, формально являвшиеся верховными земельными собственниками, могли отобрать земли у своих вассалов и раздать их своим приближенным. Так, например, родоначальник князей мансуровых Дивеи (внук Едея) прибывший вместе с ханом Кичи-Мухаммедом в Крым, получил в виде подарков 32 деревни и закрепил их за своими потомками, хотя до этого они не имели земельных угодий в Крыму [968].
Поэтому местная татарская аристократия, выражая свое недовольствие поступкам хана Кичи-Мухаммеда, начала тайно сноситься с Хаджи-Гиреем, все еще находившимся в Литве при дворе Казимира. Представители крымской знати, стоявшие в оппозиции к хану Кичи-Мухаммеду, тайно вступили в переговоры с Хаджи-Гиреем, обещая ему престол. Одновременно они начали переговоры с Казимиром и просили от имени князей, уланов, мурз и «от всей орды перекопские», чтобы он «царя дал на царство Ази-Гирея, который пришел з орды до Литвы еще за великого князя Жигимунда… «По их просьбе» князь великий Казимир тоего царя Ази-Гирея з люди чествовавши и одаровавша, и во великой его почестности до орды Перекопские на царство посла, и послал з нем садеча его на царство, маршалка земского Радивила, и Радивил отправши его в почетности аз до столпа его до Перекопа, и там его Радивил именем великого князя Казимира посадил на царство Перекопском» [969]. Этот
