местам, свободным местам… их деревням и их земледельцам, баивщикам (уртак), кто бы ни был, да не причиняет насилия…
…Повинность с виноградников, амбарные пошлины, плату за гумно, ясак с арыков, сады г, собираемый по раскладке, калан — не взимать таможные сборы, дорожные подати, улак со скота, не назначать постоя и не требовать от нех пойла, ни корма…
Ярлык Сахиб-Гирея
Эти семь человек, пришедши к нам, били челом, что они были тарханами прежних наших старших ханов, и мы вновь пожаловав упомянутых лиц… сделали суркал тарханом…
…на дорогах, в жилищах, в пути, дома во всякое время, когда они сидят и когда встают, к их крестьянам, поместьям, водам и скотам, имущества, водам, землям никто рук пусть не протягивает…
…Ясак, калан, подать, называемую салыг, не взимать. Подати кулыш (запросы), таможную пошлину, хардж и харджат не требовать. Деревенскую подать, земельный налог, налог с трубы не собирать. Продовольствия, фуража не требовать…
В Казанском ханстве существовали те же юридические нормы, какие были и в Джучиевом улусе. Сходство политического уклада Казанского ханства и Золотой Орды убеждает нас, насколько составитель Казанской летописи был прав, рассматривая Казанское ханство как «дщедрь младую», рожденную от престарелой матери — Золотой Орды. Если бы образование Казанского ханства означало простое восстановление прежнего Булгарского, ханства, тогда Казанское ханство должно было иметь в своей основе другие организационные принципы, отличные от Золотой Орды и от других татарских ханств (Крымского, Астраханского, Сибирского и т. д.), образовавшихся почти одновременно с Казанским ханством. По своей внутренней структуре Казанское ханство, как мы видели, мало чем отличалось от Золотой Орды и от других татарских государств, выделившихся из Джучиева улуса. Вот почему нам кажутся односторонними высказывания участников специальной сессии Академии наук СССР 1946 года, посвященной вопросу о происхождении казанских татар. Большинство участников этой сессии были склонны видеть в образовании казанского ханства лишь восстановление государства Камских булгар, а в современных казанских татарах видели камских булгар, почему-то названных татарами [942]. Участники совещания, за исключением С. Е. Малова, в своих доводах о булгарском происхождении татар пытались отождествлять язык камских булгар с современным татарским языком. А. Б. Булатов в своем выступлении заявил: «Казанский татарский язык является прямым продолжением булгарского языка» [943]. Такая же мысль проводится составителями «Истории Татарской АССР» [944], при этом эпиграфические памятники берутся в качестве доказательства. Действительно, язык эпиграфических памятников первого стиля (XV–XVI ев.) сходен с языком современных казанских татар, но язык второго стиля (ХШ — XIV вв.), по словам А. Серебреникова, «резко отличается от языка современных татар по своему фонетическому облику и сильно сближается с чувашским языком» [945]. Б. А. Серебренников в своей статье «К вопросу о действительных взаимоотношениях между чувашским» булгарским и татарским языками» путем тщательного анализа эпиграфических памятников второго стиля, т, е. более раннего периода, пришел к выводу, «что язык булгар стоял ближе к современному чувашскому, а не к татарскому», в то время как язык казанских татар по своим особенностям тяготеет к другим тюркским языкам — казахскому, киргизскому, узбекскому [946], с чем нельзя не согласиться.
Участники сессии 1946 года, исходя из положения о булгарском происхождении казанских татар, совершенно не учли участия в нем тюркских племен Дешт-и-Кипчака, так называемых татар говорящих, как и камские булгары, на тюркском, вернее, на половецком языке. Участие же так называемых татар Золотой Орды при образовании казанских татар было несомненно. К сожалению, дискуссия на тему о происхождении казанских татар, развернувшаяся на страницах журнала «Вопросы истории» в 1951 году осталась незавершенной [947]. Но она показала, что нельзя решать проблему об этногенезисе казанских татар без учета золотоордынского периода. Надо считать положительным фактом решения конференции по археологии древней и средневековой истории народов Поволжья в Казани, состоявшейся в декабре 1956 года, высказавшуюся за пересмотр неудачных решений сессии 1946 года.
Казанское ханство, образовавшееся в 1438–39 гг., напоминало прежнюю Золотую Орду и по своей агрессивной политике в отношении своих соседей, особенно Руси. К. Маркс в своих хронологических заметках прежде всего обратил внимание на эту сторону вопроса, «(В (1437) году), — писал он, — вследствие одного из мятежей, которые стали обычным явлением у татар, хана Улук-Мухаммета изгнали из его Кипчакской орды, он основал Казанское ханство, которое почти на 100 лет сделалось опасным соседом для России» [948]. Казанский хан Улук-Мухаммед, начиная с 1439 г., предпринял один за другим несколько походов на Русь, закончившихся пленением великого князя Василия Васильевича в 1445 г. Отпущенный по крестному целованию в Москву великий князь 10 октября 1445 г. обязался «дать ему (хану) за себя откуп, сколько может». О тяжести «откупа» можно судить по записи в Новогородских летописях. Согласно второй новогородской летописи «взял царь Махмет окупа на великом князе двести тысяч рублев». Крестное «целование» великого князя не ограничилось этим. Оно предусматривало ряд других не менее разорительных и унизительных требований, не отраженных в официальных источниках. На это указывают записи, имеющиеся в IV Новогородской летописи: «Взял па нем окупа двести тысяч рублев, а иное бог весть да они» [949]. «Иные» условия договора 1445 года летопись не приводит, но можно предположить, что одно из условий этого договора связано было с «Мещерскими местами».
При возвращении великого князя из татарского плена вместе с ним прибыли в Москву «многие князи» татарские и два сына казанского хана: Касым и Якуб. Сообщая об этом, летописцы ничего не говорят о причине появления татар на Москве. Возможно, татары приехали для получения дани. Что же касается царевичей Касыма и Якуба, то они непосредственно засели в «Мещерских местах» и вскоре создали здесь Касимовское ханство во главе с царевичем Касымом. По-видимому, одним из условий крестного целования великого князя предусматривалась передача татарам «Мещерских мест» — царевичу Касыму. При ослеплении великого князя противная сторона ставила ему в вину: «чему еси татар привел на Русскую землю и городи дал ecu им, волости подавал ecu в кормление. А татар любишь и речь их паче меры без милости, и злато и серебро и имение даешь татаром» [950]. Дополнительные данные сообщает и Герберштейн, касаясь вопроса о возникновении города Касымова: «Московский владыка, — пишет он, — уступил место татарам для житья» [951].
В. В. Вельяминов-Зернов, автор капитальной работы «Исследование о касимовских царях и царевичах», относит образование Касимовского ханства к 1452–56 гг. Оно создано было, по его мнению, для борьбы с Казанским ханством. «Тут был прямой расчет, — замечает он, — царька, родственника хана Казанского, всегда, когда угодно можно было напустить на Казань, не принимая на себя ответственности в его поступках…» [952]. Доводы исследователя, принятые без проверки
