15
В данном случае имеется в виду ритуальное засвидетельствование вождем своей мужской потенции, которая, согласно представлениям людей архаических обществ, мистическим образом обеспечивала плодородие природы и благополучие людей. Но вместе с тем публичное совокупление выделено Ибн Фадланом в качестве характерной детали «русских» нравов: «И вот один из них [купцов-русов] сочетается со своей девушкой [наложницей], а товарищ его смотрит на него. Иногда же соединяются многие из них в таком положении одни против других [на скамьях в «большом доме»]...»
См.: Бруцкус Ю.Л. Письмо хазарского еврея от X века. Берлин, 1924; Голб Н., Прицак О. Хазарско-еврейские документы X века / Науч. ред., послесл. и коммент. В.Я. Петрухина. М.; Иерусалим, 1997. С. 117—119; Новосельцев А.П. Хазарское государство и его роль в истории Восточной Европы и Кавказа. М., 1990. С. 217—218.
См.: Коковцов В.К. Еврейско-хазарская переписка в X веке. Л.. 1932. С. XXX—XXXVI.
См.: Там же. С. XXXVI.
Наличие этого имени в тексте Кембриджской рукописи, по мнению В.К. Коковцова, обличает позднее и не «хазарское» происхождение документа, поскольку «Песах — сравнительно новое еврейское имя, получившее особое распространение среди евреев в Германии. Оно засвидетельствовано, впрочем, документами уже для конца XIII в.» (Коковцов В.К. Еврейско-хазарская переписка в X веке. С. 119).
См.: Мошин В.А. Хельгу Хазарского документа // Slavia, XV, Ргаha, 1938. С. 191.
См.: Пархоменко В.А. У истоков русской государственности (VIII— XI вв.). Л., 1924.
Тмуторокань (Таматарха) уже в X в. не подчинялась ни Византии, ни Хазарии. На возможности существования здесь в первой половине этого столетия независимого русского княжества настаивает, например, А.Л. Якобсон (Якобсон A.Л. Средневековый Крым. Очерки истории и истории материальной культуры. Л., 1964).
См.: Никитин А.Л. Основания русской истории. С. 326.
Кончина вещего князя в моравской традиции приурочена к 913 г. (см.: Фризе Хр.Ф. История польской церкви. Т. I. Варшава, 1895. С. 41).
См.: Королев А.С. История междукняжеских отношений на Руси в 40-е—70-е годы X века. М., 2000. С. 166—167; Кузьмин А.Г. Падение Перуна: становление христианства на Руси. М., 1988. С. 153—154; Флоровский А.В. Русское летописание и Я.А. Коменский // Летописи и хроники. Сборник статей. 1973 г. М., 1974. С. 312—314; Фризе Хр.Ф. История польской церкви. С. 33—45.
Флоровский А.В. Русское летописание и Я.А. Коменский. С. 312.
В XVI—XVII вв. происхождением от Олега/Александра гордились представители влиятельного моравского рода Жеротинов, заказывавшие специальные генеалогические изыскания для обоснования этого родства, скорее всего вымышленного, так как впоследствии Жеротины претендовали на происхождение от Владимира Святого. Фальшивая генеалогия, разумеется, не опровергает факта существования князя Олега Моравского (см.: Королев А.С. История междукняжеских отношений на Руси в 40-е—70-е годы X века. С. 168).
Правда, моравское предание утверждает, что Олег II будто бы приходился Игорю двоюродным братом. Таким образом, вещий Олег и Игорь связываются родственными узами — как дядя и племянник. Но эти сведения нельзя считать достоверными и самостоятельными, поскольку они явно восходят к новгородскому кругу преданий XV—XVII вв. о призвании Рюрика. Новгородская Иоакимовская летопись, которая вообще входит во многие подробности семейной жизни первых «Рюриковичей», сообщает, в частности, что вещий Олег приходился Игорю дядей по его матери Ефанде — «дочери князя урманского» и одной из жен Рюрика. Не исключено, что в древнерусском летописании произошло слияние Олега Вещего и его наследника Олега II в одного персонажа (например, Новгородская I летопись младшего извода продлевает жизнь вещего Олега до 922 г., а примыкающая к новгородской летописной традиции Устюжская летопись сообщает о его смерти под 927 г.), и на самом деле долгий период «послушания» Игоря вещему князю просто отражает факт зависимости Киева от державы «светлых князей».
Фризе Хр.Ф. История польской церкви. С. 33.
См. показание Ибн Русте: «Местопребывание его [«свиет-малика», то есть «светлого князя»] находится в середине страны славян... Город, в котором он живет, называется Джарваб...»
Достал Б. Некоторые общие проблемы археологии Древней Руси и Великой Моравии // Древняя Русь и славяне. М., 1978. С. 84—85.
См.: Ширинский С.С. Археологические параллели к истории христианства на Руси и в Великой Моравии // Древняя Русь и славяне. М., 1978. С. 204.
Гавлик Л. Государство и держава мораван: (К вопросу о месте Великой Моравии в политическом и социальном развитии Европы) // Великая Моравия: Ее историческое и культурное значение. М, 1985. С. 103.
См.: Фризе Хр.Ф. История польской церкви. С. 41.
Или, возможно, Предслава (женское имя; в Повести временных лет упоминается Предслава, дочь Владимира I). Неясность чтения происходит оттого, что члены княжеского рода представлены в договоре послами, из-за чего их имена даются не в именительном, а в родительном падеже: «мы от рода русского послы: великого князя Игоря, именем Ивор... Вуефаст — Святославль, сын Игорев... Каницар — Предславин» и т. д. Поскольку мужские имена с окончанием «слав» пишутся в родительном падеже Святославль, Володиславль, то и мужское имя П ре делав вроде бы должно тогда приобрести форму «Предславль» («Каницар [посол] Предславль»). Но с другой стороны, имена женщин в договоре обязательно снабжены сопроводительным замечанием об их социальном статусе: «Искусеви [посол] Ольги княгини», «Шихберн [посол] Сфандры, жены Улебовой». Последнее обстоятельство все-таки склоняет меня к тому, что «Предславин» следует читать в мужском роде, так как на летописное правописание вообще полагаться нельзя.
По мнению С.М. Соловьева, Улеб, не представленный послом лично, к этому времени уже умер (см.: Соловьев С.М. Сочинения. История России с древнейших времен. Кн. I. Т. 1. М., 1993. С. 299. Примеч. 193). Однако этому предположению противоречит наименование Сфандры женой, а не вдовой Улеба. Непонятно также, к чему упоминать в международном договоре умершего человека.
Сильный аргумент С.М. Соловьева (см.: Соловьев С.М. Сочинения. История России с древнейших времен. С. 299. Примеч. 193).
Раткош П. Великая Моравия — территория и общество // Великая Моравия и ее историческое и культурное значение. М., 1985. С. 90.
См.: Пресняков А.С. Княжое право в Древней Руси. СПб., 1909. С 29.
Имена Игорь, Аминод, Туад, Акун, Алдан, Турд, Тудко — кельтского происхождения; по всей вероятности, они были усвоены рутенами/ ругами в период их проживания в Галлии и к середине X в. сделались уже собственно «русскими» именами, наряду с именем Гуды, известным у галльских рутенов и иллирийских венетов. Володислав, Предслав, Воик, Ут — имена общеславянские, напоминающие о последующей славянизации античных рутенов/ругов и превращении их в русов. Имя Удо носил один из ободритских князей; в вендском Поморье также находился город Утин. Фа-сты в VIII—X вв. во множестве встречались среди фризов, Улебы — среди эстонской «чуди». О браках членов «русского рода» с представительницами знатных аланских родов Киевской земли свидетельствует имя Улебовой жены Сфандры — от иран. Сфанд — название последнего месяца года (см.: Королев А.С. История междукняжеских отношений на Руси в 40-е— 70-е годы X века. М., 2000. С 33; Кузьмин А.Г. Об этнической природе варягов // Вопросы истории. 1974. № 3; Кузьмин А.Г. Древнерусские имена и их параллели // «Откуда есть пошла Русская земля». Кн. 1. М., 1986. С. 643—654).
См.: Королев А.С. История междукняжеских отношений на Руси в 40-е—70-е годы X века. С. 33, 34.
Гедеонов С.А. Варяги и Русь. Ч. 2. СПб., 1876. С. XXXIV; Ра-пов О.М. «Знаки Рюриковичей» и символ сокола // Советская археология. 1968. № 3. С. 66—69.
См.: Сотникова А., Спасский И.Г. Тысячелетие древнейших монет России. Сводный каталог русских монет X—XI веков. Л., 1983. С. 199—201.
