морские эскадры. Война в Голландии повлекла за собой примирение французов с неверными (1672 год). В период между Нимвегенским миром (1678 год) и войной Аугсбургской лиги король возобновил политику запугивания, что нашло свое отражение в экспедициях Дюкэна в Архипелаг (1681–1684 годы) и бомбардировках Алжира и Триполи. А когда в 1688 году начался период испытании, Франция высказалась за сердечные отношения с мусульманами.
Кольбер мог бы добиться не только мира, но и формального союза. Он не захотел этого не из побуждений чистой совести, а из боязни остаться без пополнений для гребных команд на галерах. По тем же соображениям он отказался от возможного соглашения с Мулай Исмаилом. Но превыше всего были, конечно, заботы о величии короля. Наглые ответы Мулай Исмаилу и требования Дюкэна, бомбардировки Сале, Алжира и Триполи отвечали одному и тому же замыслу — продемонстрировать перед варварийцами презрение Людовика XIV, а перед европейскими державами — мощь военно-морских сил и их превосходство над англичанами и голландцами. Хотя король и не смог унизить варварийцев, как он хотел, ему все же пришлось пойти на сближение с ними, не отказываясь, впрочем, от своих претензий. Столетний договор, подписанный комиссаром военно-морских сил Гийомом Марселем (1689 год), свидетельствовал о том, что король отказался от Священной войны ради политических и коммерческих преимуществ. Христианнейший король сделал окончательный выбор между крестовым походом святого Винцента де Поля и меркантильным реализмом Кольбера.
В конце XVI века Алжирское регентство достигло границ, которые оно сохраняло вплоть до 1830 года. В течение всего XVII века непрерывно происходили ожесточенные столкновения с Шерифами и Мурадидами. Смерть Ульдж Али положила конец турецким притязаниям, но не интригам в Марокко. С тех пор Алжир действовал главным образом при посредстве религиозных деятелей или помогал восставшим. Так, например, раис Гайлан получал поддержку турецких нотаблей. Конфликт принял острый характер во время наступлений Мулай Исмаила, которые были отражены деями Шабаном (1691 год) и Хадж Мустафой (1701 год).
Тунисцы также были вовлечены в конфликты с Алжиром, но дей Шабан сорвал их вторжение в провинцию Константины и посадил правителем в Тунисе одного из своих клиентов (1681 год). Три года спустя он снова выступил в его поддержку, разбил его противников у аль-Кефа и вернулся в Алжир с богатой добычей (1694 год). Действуя совместно с Мулай Исмаилом, бей Мурад по пытался взять реванш, но был разгромлен между Сетпфом и Константиной (1700 год). Независимость Туниса, казалось, была поставлена под угрозу, и дей Хадж Мустафа вознамерился уже завоевать его. Сначала он было победил Ибрахима, но затем сам потерпел страшное поражение от Хусейна ибн Али и отошел к Алжиру, где был свергнут мятежниками и обезглавлен (1705 год). Войны, которые происходили между Марокко и двумя регентствами в течение XVII века, в целом носили эпизодический характер. Они не приводили к каким-либо заметным изменениям в Магрибе, но вследствие вызываемых ими дворцовых переворотов способствовали неустойчивости власти как в Алжире, так к в Тунисе.
V. Алжир деев и хусейнидский Тунис
Упадок Алжира. В XVIII веке Алжир лишился былого благополучия. Договоры с державами, нападения вражеских эскадр и нехватка опытных экипажей для пиратских судов резко ухудшили дела корсаров. В течение девяти лет за четверть века (1765–1792 годы) добыча не достигала 100 тысяч франков. Флот, состоявший в 1724 году из 24 судов, за 60 лет сократился до восьми барков и двух галиотов (1788 год). Раис Хамиду, выходивший в море вплоть до 1815 года, благодаря европейским войнам, которые последовали за французской революцией, вновь увеличил флот до 30 судов. Непрерывные эпидемии чумы и периодические голодовки из-за засух ускорили упадок Алжира. В одном только 1787 году Алжир потерял около 17 тысяч жителей; летом 1817 года там ежедневно умирало по 500 человек. Если к этому прибавить восстания, которым содействовала политическая анархия, то станет ясно, почему в начале XIX века население Алжира сократилось примерно до 30 тысяч человек. В оджаке было всего 6 тысяч человек. В 1788 году число пленников дошло до 800, затем в 1816 году вследствие возобновления пиратского промысла вновь выросло до 1642 человек, а когда французы взяли город, их было только 122.
Торговля страдала от обнищания Алжира. Если европейцы и находились там в большей безопасности, то возможностей обогащаться у них стало меньше, чем в героические времена. Дей, прибрав к рукам деловую Жизнь, мешал ее развитию. В середине XVIII века существовало только две или три французские фактории, которые вскоре уступили место одной марсельской фирме называвшейся «Французский дом», которая монополизировала экспорт. Да и та с трудом выдерживала конкуренцию знаменитой Африканской компании.
Алжир и Тунис под властью турок
Положение африканских концессий, сохранивших три фактории — в Ла-Кале, Боне и Колло — и свободно экспортировавших (с 1714 года) зерно, постепенно улучшалось. Министру Морепа удалось заинтересовать в их развитии торговую палату Марселя и поставить компанию, отныне ставшую королевской, под строгий правительственный контроль (1741 год). К 1776 году компания достигла такого расцвета, что приказала выбить медаль, на которой была изображена Африка, держащая в руках рог изобилия, из которого сыпались колосья. Надпись на медали восхваляла обогащение Марселя благодаря африканской торговле (Aucta libycis opibus Massilia).
Экспорт других стран не прогрессировал. В 1775 году Рейналь отмечал, что шведы, датчане, голландцы и венецианцы давно уже отказались от борьбы. Оставались англичане, единственная фирма которых, значительно более слабая, чем марсельская, непрерывно хирела. Алжир, однако, по-прежнему поставлял некоторые товары в Гибралтар.
Если Марсель занимал первое место в экспорте, то в алжирском импорте благодаря евреям верх одерживал Ливорно. В 1822 году по Регентству в целом безусловно находились на первом месте англичане, на долю которых приходилось около половины всей стоимости товаров. В целом товарооборот Алжира достигал к 1830 году приблизительно 5 млн. франков, что было довольно посредственным результатом.
Внутренняя торговля еще кое-как держалась в первой половине XVIII века. В Алжире был ряд отраслей ремесленного производства, сбывавших свою продукцию в провинции и существовавших вплоть до 1830 года. Торговля и промышленность постепенно хирели по мере обнищания и уменьшения численности населения.
Деи Алжира — деспоты без свободы. Лишенный доходов от пиратства, Алжир взялся за эксплуатацию страны. С установлением власти деев Регентство превратилось в выборную, но абсолютную монархию. С 1689 года дело выдвижения дея перешло в руки офицеров янычарского войска. Для кандидата на верховную власть не требовалось никаких определенных условий. Пока хозяином выборов была таифа, она назначала раисов, но начиная
