• Крик. Не впадаете ли вы часто в лишающую вас самообладания ярость, не обзываете ли вы ребенка («Ублюдок!» «Мерзавец!»), вынуждая его отшатнуться и подальше спрятаться от вас? Это означает, что ребенок без всякого труда способен спровоцировать ваше возмущение и что сами вы не способны управлять своими эмоциями.
• Изображение несчастья. Как в воду опущенный. Не о вас ли речь? Не показываете ли вы ребенку всем своим видом, что вы несчастны – несчастны как человек, как родитель? Ребятишки все принимают на свой счет. Если они не приносят вам радость, значит, они плохие. И жизнь – это «тяжкое бремя».
• Родительская немощь. Не заботятся ли ваши дети о вас – а не вы о них? Вы, наверное, нередко плачете и жалуетесь, чрезмерно, по-ребячески, реагируете на всякие происшествия и непослушание ваших детей? Это детей пугает. Вы должны быть «старше» и сильнее и должны оберегать их.
• Перекладывание вины. Не вините ли вы в своих ошибках детей или супруга? Если так, то дети сделают вывод, что ваш способ «решать» проблемы сводится к устранению от личной ответственности, что все проблемы вам не по плечу или что вы не знаете, как попросить о помощи.
• Пример совершенства. Не обнаруживаете ли вы нетерпимость к малейшим промахам, допущенным вами самими или вашим ребенком? Это так? Но тогда вы внушаете ребенку, что совершать ошибки ужасно. Для ребенка, для этой «губки», впитывающей ваш взгляд на вещи, такое представление пагубно, ведь он будет чересчур суров к себе.
• Шлепки с «добавкой». Не появились ли шлепки и ремень в арсенале ваших исправительных мер? Нет ли в ваших отношениях с ребенком нарастания напряженности?
• Страх как фундамент семьи. Ваш ребенок боится вас? Не съеживается ли он, когда вы повышаете голос, не отшатывается ли он от вас на «безопасное» расстояние? Не становится ли ваш ребенок эмоционально скудным, не проявляя чувств?
Даже самые правильные родители изредка могут узреть какой-то из перечисленных выше предупреждающих знаков.
Но если ваша жизнь, как вы замечаете, обставлена такими предупреждающими знаками, ради себя самих и ради вашего ребенка обратитесь за помощью к специалистам.
Наблюдения, говорящие о вреде битья, бесчисленны. Сотни исследований приводят к одним и тем же выводам.
1. Чем больше ребенок подвергается физическим наказаниям, тем более агрессивным он становится.
2. Чем больше детей бьют, тем выше вероятность того, что они будут жестоко обращаться со своими будущими детьми.
3. Битье приучает к насилию.
4. Битье не дает желаемых результатов.
10. Битье не дает желаемых результатов
Многие исследования обнаруживают бесполезность шлепков как меры воспитания, и не найдется исследований, которые бы доказывали их пользу. Больше двух десятков лет занимаясь педиатрической практикой, мы познакомились с сотнями семей, пробовавших пресловутую «розгу» и обнаруживших, что от нее нет проку. Мы пришли к выводу, что родители все реже обращаются к «розге» по мере того, как набираются опыта. Шлепки не приносят пользы ни ребенку, ни родителям, ни обществу. Битье вовсе не способствует хорошему поведению, но создает дистанцию между родителями и ребенком, а также ведет к росту насилия в обществе. Родители, полагающиеся на наказание как на главный метод воспитания, ничего не знают о своем ребенке. Обыкновение шлепать ребенка препятствует поиску лучшего выбора, который помог бы им узнать их ребенка и выстроить хорошие отношения с ним. На примере наших собственных восьмерых детей мы тоже пришли к заключению, что шлепки не дают желаемых результатов. Мы заметили, что всё меньше раздавали шлепков по мере того, как становились опытнее и число наших детей увеличивалось. Мы решили, что в нашем доме не будут применяться шлепки и поставили себе целью сформировать такое мировосприятие у наших детей и создать такую атмосферу в семье, чтобы шлепки стали ненужными. Поскольку шлепки – это не решение вопроса о воспитании, мы были вынуждены поискать лучший выбор. В результате не только мы стали достойнее как родители, но, мы надеемся, и наши дети вырастут более чуткими и умеющими правильно вести себя.
Существует ли безопасный способ бить ребенка?[8]
Вам, очевидно, уже ясна наша позиция по вопросу о рукоприкладстве – не бить. Но мы достаточно опытны в деле воспитания и понимаем: некоторые любящие, заботливые, преданные родители считают, что шлепки входят в «пакет» воспитательных мер. Мы также сознаем, что, несмотря на наш совет отказаться от шлепков, некоторые родители будут шлепать своих детей. Максимум, что мы можем посоветовать таким родителям, – сделать их «карающую руку» менее тяжелой и жестокой. Примите во внимание наши предложения.
Проанализируйте свой родительский подход в целом. Если вы вообще заботливые родители, полагающиеся на привязанность, о которой шла речь в главе 2, ваши редкие шлепки вряд ли нанесут вред ребенку и вашим взаимоотношениям, однако вряд ли принесут и какую-то пользу. Если же, наоборот, вы холодноваты в отношениях с ребенком, шлепки станут еще одним препятствием, мешающим вам узнать вашего ребенка.
Проанализируйте свои отношения с ребенком. Ощущаете ли вы связь с ребенком? Считаете ли, что управляете поведением ребенка и способны предвидеть и предотвратить его нежелательное поведение? Известно ли вам, что́ именно провоцирует нежелательное поведение и что благоприятствует желательному? Есть ли знаки того, что ребенок привязан к вам? Ребенок вступает с вами в зрительный контакт? Непринужден, когда подходит к вам, обхватывает вас ручонками, доволен, когда вы берете его на руки? Ему с вами приятно, он умеет общаться с вами? Если вы в ответ на эти вопросы скажете «да», то редкие шлепки вряд ли пагубно отразятся на ваших взаимоотношениях. Однако, если у вас с ребенком нет настоящей близости, если вы не ощущаете связи с ребенком, физические наказания, вероятно, еще больше отдалят вас друг от друга.
Вот история матери двоих детей, которых я наблюдаю. Она – любящая, очень привязанная к своим детям, с развитой интуицией, с большим набором воспитательных мер, заменяющих шлепки. «Случалось, мы шлепали наших ребятишек – когда им было от трех до пяти. Раза три-четыре шлепки получала дочь, раза два, наверное, – сын. Не люблю, когда дети капризничают и плохо ведут себя. Им надо как-то помочь вновь войти в норму. Поэтому в нескольких случаях, когда дети в буквальном смысле слова становились неуправляемыми, мы их шлепали. Помню, однажды наше чадо закатило истерику, и муж сказал: «Я вынужден шлепнуть тебя по попке, чтобы ты остановился». Это поразило нашего сына, и он сумел вновь обрести равновесие». Другие родители поступили бы по-другому в такой ситуации и не так бы отреагировали на детские капризы. Однако те родители, о которых я рассказал, знают своих детей и знают меру своего терпения, когда дети «выходят из-под контроля». У меня есть комментарий: причина того, что шлепок подействовал, заключалась в его шоковой сути, иными словами, это был первый случай такого рода для ребенка (или редкий опыт). Он завладел вниманием ребенка, потому что родители приберегали такую меру для крайней ситуации.
Решите, вписываются ли шлепки в общую программу воспитания, принятую вами. Не заносите ли вы руку для шлепка, не хватаетесь ли за что попало, мгновенно реагируя на всякое непослушание ребенка? Может, ударить – это для вас уже рефлекс? Если ваш ребенок всякий раз вздрагивает, когда вы внезапно поднимаете руку, находясь рядом с ним, – считайте, что так. Один из верных признаков! Шлепки как рефлекс пагубны по ряду причин: их порождает ярость; вы можете нанести удар тяжелее, чем намерены; вы не даете себе время подумать и применить какую-то другую меру. Если такие шлепки имеются в перечне исправительных мер, вам пора задуматься.
Не бейте ребенка, когда вы в ярости. Если вы человек раздражительный, подчиняющийся импульсам, вы рискуете жестоко избить ребенка и даже нанести ему увечье. Есть дети, которые действительно способны довести родителей до белого каления, а некоторых родителей очень легко вывести из равновесия. Проанализируйте свои чувства в то время, когда вы бьете ребенка, и после. Вы бьете ребенка, наказывая его или же давая выход своему гневу? Что руководит вами? Шалости ребенка? Или же шлепков требует ваше утратившее равновесие «я»? Вот мнение Марты: «Прежде, когда я шлепала детей, я сознавала, что поступаю плохо. Я шлепала детей потому, что сама была не в себе и вымещала это на детях. Я привыкла шлепать наших первых двоих детей, поддаваясь ярости, и когда я их шлепала, у меня в памяти возникала картина из детства: я, ребенок, получаю шлепки от разозлившихся взрослых. Именно эти быстро проносившиеся воспоминания заставили меня осознать, что я очень дурно поступаю, когда бью своего ребенка».
