гробнице имама Риза. Отмечая особую значимость паломничества (как одной из важнейших составляющих религиозных, в данном случае мусульманских, календарных праздников у персов), П. Огородников писал, что человек, совершивший паломничество в Мекку — к гробнице Магомета, получил звание хаджи; совершивший паломничество в Мешхед — к гробнице имама Риза — звание мешхеди; совершивший паломничество в Кербелу — к гробнице Хусейна (Хюсейна) или в Неджеф (Эн-Неджеф) — к гробнице Али получал звание кербелалаи [Огородников, 1878, с. 10–11, 89–93, 271]. Большой интерес представляют страницы книги П. Огородникова, посвященные событиям первых дней месяца мухаррам (мохаррам, мухаррем) и связанным с поминовением Хусейна. Ученый наблюдал этот праздник в Шахруде, присутствовал на представлениях мистерий. «Репертуар мистерий не обширен, и сюжетом для большей части послужила гибель детей имама Али с их семействами в пустынях Кербела», — писал он [Огородников, 1878, с. 279]. Автор наблюдал представление, которое давалось на дворе городской мечети в течение 5–7 часов и включало следующие сюжеты: действие в пустыне, убийство шестимесячного сына Хусейна; захоронение погибших. По словам П. Огородникова, в Шахруде такие мистерии даются ежегодно в течение двух месяцев — месяца мохаррам и месяца сафар. В другое время представления могли даваться по просьбе (за определенную плату, «по найму») благочестивых людей [Огородников, 1878, с. 279, 287–291].
Как отмечает В.Н. Кисляков, XIX век — это время возросшего интереса в России к странам Передней Азии. Так, например, в Иране начиная с 30-х годов XIX в. побывало несколько научных экспедиций и отдельных исследователей, которые изучали этнографию. В конце XIX в. и в начале XX в. в России практиковались длительные командировки в страны Передней Азии (Ближнего Востока) учеников и преподавателей востоковедческих центров [Кисляков В.Н., 1983 (1), с. 8; 1982 (2), с. 88–89]. Основными целями этих командировок наряду с задачей овладения восточными языками были сбор диалектологических, фольклорных материалов, ознакомление с религиозной ситуацией, изучение памятников старины, этнографии, народных развлечений и народного театра, а также праздников. Так, богатые материалы, в том числе и по календарным обычаям и обрядам персов, были собраны в 1883–1886 и 1889 гг. В.А. Жуковским (1858–1918); в 1908, 1913–1915 гг. — А.А. Ромаскевичем (1885–1942); в 1910–1914 гг. — В.А. Ивановым. В начале XX в. ценные сведения по этнографии турок в Турции были собраны В.А. Гордлевским (1876–1956). В Ливане в 1896–1898 гг. данные по этнографии арабов изучались А.Е. Крымским (1871–1942).
В 20-е годы XX в. ценные полевые этнографические данные по календарно-праздничной культуре народов Передней Азии были собраны также Ю.Н. Марром (1893–1935) и С.М. Марр, А.Р. Галуновым, в 40-е годы — Н.А. Кисляковым (1901–1973) и А.З. Розенфельд (1910–1990).
Среди исследователей второй половины XIX в., обращавшихся к календарно-праздничной культуре народов Передней Азии, были известные ученые, такие, как, например, уже упоминавшийся И.Н. Березин, а также Г.С. Саблуков (1804–1880) (о творчестве и научном наследии Г.С. Саблукова подробнее см.: [Валеев, 1989, с. 13–24]), А.П. Берже (1828–1886) (например, см.: [Берже, 1855, с. 317–351, 582–608]; подробнее о творчестве А.П. Берже см.: [Карская, 1989, с. 38–77]). Календарно-праздничная культура арабов, турок, персов, курдов, евреев привлекала внимание и таких выдающихся ученых-востоковедов, как А.Е. Крымский (о творчестве и научном наследии А.Е. Крымского подробнее см.: [Гурницкий, 1980; Милибанд, 1995, кн. I, с. 122–224]), К.А. Иностранцев (1876–1941) (например, см.: [Иностранцев, 1904, с. 20–45; он же, 1909]). Подробнее о творчестве и научном наследии К.А. Иностранцева см.: [Милибанд, 1995, кн. I, с. 128–131], Н.М. Никольский (1877–1959) (например, см.: [Никольский, 1931; 1946, № 2 (16), с. 21–30]. Подробнее о творчестве и научном наследии Н.М. Никольского см.: [Милибанд, 1995, кн. II, с. 149–150]), В.А. Гордлевский (о творчестве и научном наследии В.А. Гордлевского подробнее см.: [Базиянц, 1979; Милибанд, 1995, кн. I, с. 318–320]), И.Ю. Крачковский (о творчестве и научном наследии И.Ю. Крачковского подробнее см.: [Винников, 1949; Милибанд, 1995, кн. I, с. 614–617]), О.Л. Вильчевский (например, см.: [Вильчевский, 1958, с. 180–227; он же, 1961]. Подробнее о творчестве и научном наследии О.Л. Вильчевского см.: [Жигалина, 1983, с. 42–64; Милибанд, 1995, кн. I, с. 237–238]), Е.Э. Бертельс (1890–1957) (например, см.: [Бертельс Е.С., 1924; он же, 1953, с. 33–42; он же, 1958]. Подробнее о творчестве и научном наследии Е.Э. Бертельса см.: [Милибанд, 1995, кн. I, с. 162–164]), И.С. Брагинский (1905–1989) (например, см.: [Брагинский, 1966; он же, 1984]. Подробнее о творчестве и научном наследии см.: [Милибанд, 1995, кн. I, с. 190–192]), С.П. Толстов (например, см.: [Толстов, 1932, с. 24–82; он же, 1950, с. 3–29; он же, 1957, с. VII–XXI; Список трудов С.П. Толстова, 1979, с. 173–179]).
В первые десятилетия советской власти (в 20-е — начале 30-х годов) продолжалось изучение календарных обычаев и обрядов, праздников годового цикла, как древних земледельческих и скотоводческих, так и религиозных (прежде всего, мусульманских). Значительное внимание уделялось характеристике развлечений, народного театра, календарного фольклора. Так, например, в это время появляются работы Р.А. Галунова, посвященные борьбе персов, кукольному театру, развлечениям, искусству рассказчиков пардэзанов. В основе этих интересных публикаций Р.А. Галунова его личные полевые материалы, собранные в Иране в 20-х годах (1925, 1926, 1927 гг.) [Галунов, 1926, с. 87–110; 1928, с. 25–74; 1929 (1), с. 1–50; 1936, с. 55–83]. Так, рассказывая о персидском театре Петрушки, Р.А. Галунов дает перевод наиболее популярной пьесы этого театра, описывает музыкальные инструменты. Вот как пишет о работах Р.А. Галунова современный исследователь И.М. Стеблин-Каменский: «В своих замечательных статьях Р.А. Галунов дал описание нескольких разновидностей народного театра в Иране, в том числе пяти видов кукольного театра и театра плоских изображений, к одному из которых относится и искусство пардэзанов. Впоследствии народный театр в Иране пришел в упадок, и статьи Р.А. Галунова остаются важнейшим источником по его истории…» [Стеблин-Каменский, 1992, с. 171].
К изучению персидского народного театра, а также календарных праздников персов обращался в эти же годы Ю.Н. Марр. Отметим особо две его статьи, давно уже ставшие классическими: «Автобиография Мирзы Мохаммеда Кермани и его работа о поверьях и обычаях, связанных с „красной средой“» и «Кое-что о Пахлаван Качале и других видах народного театра в Персии» [Марр Ю.Н., 1927, с. 829–838; 1928, с. 75–94]. Работа о народном театре была написана Ю.Н. Марром на основании полевых материалов, собранных им в Иране в 1925 г. Большую ценность имеют и иллюстрации, сопровождающие статью (изображение кукол, театральные маски, выступление фокусников).
В эти же годы появляются работы, в которых освещаются календарные праздники турок, арабов, курдов, евреев. Однако постепенно календарно-праздничная проблематика отходит на второй план, а затем как бы совсем исчезает из поля зрения ученых. Впрочем, наверное, правильнее сказать, что сокращается число публикаций, а исследования продолжались, но в меньшем объеме. Подобное явление, конечно, было связано и с утверждением
