отвращение, так и ужас.
О структуре эмоций
Из этого предварительного перечня примеров можно вывести теорию о природе эмоции арт-хоррора. Но прежде чем изложить эту теорию в деталях, необходимо сделать несколько замечаний о структуре эмоций. Я исхожу из того, что арт-хоррор - это эмоция. Это эмоция, которую нарративы и образы ужасов призваны вызвать у аудитории. То есть "арт-хоррор" называет ту эмоцию, которую создатели жанра постоянно стремятся вызвать у своей аудитории, хотя они, несомненно, были бы более склонны называть эту эмоцию "ужасом", а не "арт-хоррором".
Более того, это эмоция, контуры которой отражаются в эмоциональных реакциях положительных человеческих персонажей на монстров в произведениях ужасов. Я также предполагаю, что арт-хоррор - это случайное эмоциональное состояние, как вспышка гнева, а не диспозиционное эмоциональное состояние, как, например, неизбывная зависть.
Возникающее эмоциональное состояние имеет как физическое, так и когнитивное измерение. В широком смысле, физическое измерение эмоции - это вопрос ощущаемого возбуждения. В частности, физическое измерение - это ощущение или чувство. Эмоция, то есть эмоция, включает в себя некое возбуждение, возмущение или задержание, физиологически регистрируемое в виде учащения сердцебиения, дыхания и т. п. Слово "эмоция" происходит от латинского "emovere", которое сочетает в себе понятие "двигаться" и приставку "out". Изначально эмоция - это движение наружу. Нахождение в эмоциональном состоянии подразумевает опыт перехода или миграции - изменения состояния, перехода из нормального физического состояния в возбужденное, отмеченное внутренними движениями. Я хочу утверждать, что для возникновения эмоции необходимо физическое состояние - ощущение некоего физиологического движения - ощущаемого волнения или чувства.
Применительно к арт-хоррору некоторые из регулярно повторяющихся ощущений, или физических возбуждений, или автоматических реакций, или чувств - это мышечные сокращения, напряжение, сжимание, сжатие, вздрагивание, отшатывание, покалывание, замороженность, мгновенные остановки, холод (отсюда "леденящий позвоночник"), паралич, дрожь, тошнота, рефлекс страха или физически повышенная бдительность (реакция опасности), возможно, непроизвольный крик и так далее.
Слово "ужас" происходит от латинского "horrere" - стоять на конце (как волосы на конце) или щетиниться и старофранцузского "orror" - щетиниться или вздрагивать. И хотя не обязательно, чтобы волосы вставали дыбом в буквальном смысле слова, когда мы испытываем арт-хоррор, важно подчеркнуть, что первоначальная концепция этого слова связывала его с ненормальным (с точки зрения субъекта) физиологическим состоянием ощущаемого возбуждения.
Для того чтобы находиться в эмоциональном состоянии, человек должен пройти через некоторое сопутствующее физическое возбуждение, регистрируемое как ощущение. Нельзя сказать, что вы злитесь, если ваша негативная оценка человека, стоящего у вас на ноге, не сопровождается каким-то физическим состоянием, например "жаром под воротником". Компьютер с системой слежения за радаром мог бы распечатать сообщение "Вражеские ракеты направлены на эту базу". Но он не может находиться в эмоциональном состоянии страха; для этого у него нет, образно говоря, "плотского" оборудования. Он не испытывает волнений, связанных со страхом неминуемого уничтожения. Если и можно представить, что такой компьютер находится в каком-то ментальном состоянии, то это будет чисто когнитивное, а не эмоциональное состояние. Ведь эмоциональное состояние требует ощущаемого физического измерения. О таких персонажах, как вулканцы из "Звездного пути", говорят, что им не хватает эмоций именно потому, что они не испытывают физических возмущений и чувств, которые испытывают люди вместе со своими реакциями отвращения и одобрения.
Однако, хотя для того, чтобы квалифицироваться как эмоциональное состояние, оно должно коррелировать с некоторым физическим возбуждением, конкретное эмоциональное состояние, в котором находится человек, не определяется тем, какие виды физического возбуждения он испытывает. То есть ни одно конкретное физическое состояние не является необходимым или достаточным условием для данного эмоционального состояния. Когда я сержусь, моя кровь холодеет, тогда как когда вы сердитесь, ваша кровь кипит. Для того чтобы быть эмоциональным состоянием, должно возникнуть некоторое физическое возбуждение, хотя эмоциональное состояние не будет идентифицироваться, будучи связанным с уникальным физическим состоянием или даже уникальным набором физических состояний.
В предыдущем параграфе отрицается представление о том, что эмоции тождественны определенным состояниям чувств или качествам чувств - что гнев, например, является определенным чувством, физическим возбуждением с ощутимо отличительным ощущением или качеством. Точно так же, как мы считаем, что можем идентифицировать что-то как сладкое в силу уникального различимого ощущения, которое оно вызывает, с точки зрения, конкурирующей с нашей, гнев обладает уникальным различимым качеством, ароматом, если хотите, само ощущение или вкус которого позволяет нам распознать, что мы сердимся. Назовем этот подход квалиа или чувственным взглядом на эмоции. Но этот подход, безусловно, не выдерживает критики.
Когда я боюсь, у меня дрожат колени, а когда Ленни боится, у него пересыхает во рту. И, что еще сложнее, при падении в обморок у меня пересыхает во рту, а у Ленни покалывает в коленях. У Нэнси же, напротив, пересыхает во рту и шатаются ноги, когда она испытывает благодарность. Эти разные чувства могут быть соотнесены с разными эмоциональными состояниями у разных людей. Более того, эти чувства могут возникать, когда субъект вообще не находится в эмоциональном состоянии. Мы могли бы ввести кому-нибудь, возможно, даже Нэнси, препарат, который сделал бы ее рот сухим, а ноги - шатающимися. Но я сомневаюсь, что в этих обстоятельствах мы готовы сказать, что Нэнси благодарна. Ведь, как мы уже говорили, кому она благодарна и за что?
Более того, должно быть очевидно, что чувства, сопровождающие эмоции не только варьируется от человека к человеку, но и может варьироваться в пределах одного субъекта в разных случаях. В последний раз, когда я испугался, мои мышцы напряглись, но в предыдущий раз они затекли. Квалиативный взгляд на эмоции, по-видимому, подразумевает, что, когда я нахожусь в эмоциональном состоянии, мне достаточно заглянуть внутрь себя, чтобы определить, в каком эмоциональном состоянии я нахожусь, обратив внимание на то, какой паттерн ощущений доминирует. Однако это не сработает, потому что чувства, сопровождающие данные эмоциональные состояния, дико варьируются, потому что данное чувство может сопровождать большое разнообразие эмоциональных состояний, и потому что я могу обнаружить знакомый паттерн физического чувства там, где нет эмоций. Действительно, если мы ограничим нашу интроспекцию исключительно вопросами внутреннего движения, мы вряд ли сможем привязать наши чувства, понимаемые как физические ощущения, к каким-либо эмоциональным состояниям.
Никакое конкретное, повторяющееся чувство или набор чувств не может быть превращено в необходимое или достаточное условие для данной эмоции. То есть, резюмируя приведенные выше аргументы, для того, чтобы быть эмоциональным состоянием, необходимо некоторое физическое возбуждение, хотя эмоциональное состояние не будет идентифицировано, будучи связанным с уникальным состоянием физического чувства или даже уникальным повторяющимся паттерном физических чувств.
Что же тогда идентифицирует или индивидуализирует данные эмоциональные состояния?
