Их когнитивные элементы. Эмоции включают в себя не только физические возмущения, но и убеждения и мысли, убеждения и мысли о свойствах объектов и ситуаций. Более того, эти убеждения (и мысли) не только фактические - например, на меня едет большой грузовик, - но и оценочные - например, этот большой грузовик опасен для меня. Теперь, когда я испытываю страх перед этим грузовиком, я нахожусь в некотором физическом состоянии - возможно, я непроизвольно закрываю глаза, а мой пульс учащается - и это физическое состояние было вызвано моим когнитивным состоянием, моими убеждениями (или мыслями) о том, что грузовик едет на меня и что эта ситуация опасна. Закрытие глаз и учащение пульса могут быть связаны со многими эмоциональными состояниями, например с экстазом; то, что делает мое эмоциональное состояние страхом в данном конкретном случае, - это мои убеждения. То есть когнитивные состояния отличают одну эмоцию от другой, хотя для того, чтобы состояние было эмоциональным, необходимо также какое-то физическое возбуждение, вызванное преобладающим когнитивным состоянием (состоящим либо из убеждений, либо из мыслей).
Чтобы проиллюстрировать эту мысль, возможно, будет полезно провести мысленный эксперимент в стиле научной фантастики. Представьте, что мы достигли такого уровня развития, что можем стимулировать любой вид физического возбуждения, прикладывая электроды к мозгу. Ученый, наблюдавший за тем, как меня чуть не сбил грузовик, о котором шла речь в предыдущем абзаце, отмечает, что при страхе мои глаза рефлекторно зажмуриваются, а пульс учащается. Затем она устанавливает свои электроды в моем мозгу таким образом, чтобы вызвать во мне эти физические состояния. Хотим ли мы сказать, что в этих лабораторных условиях я испытываю страх? Я подозреваю, что нет. И теория, изложенная выше, объясняет, почему нет. Ведь в лаборатории мои физические состояния вызываются электрической стимуляцией; они не вызываются убеждениями (или мыслями) и, в частности, они не вызываются теми видами убеждений, которые соответствуют эмоциональному состоянию страха.
Мы можем резюмировать этот взгляд на эмоции, который можно назвать когнитивно-оценочной теорией, сказав, что возникающее эмоциональное состояние - это состояние, в котором некое физически ненормальное состояние ощущаемого волнения было вызвано когнитивным осмыслением и оценкой субъектом своей ситуации. Это суть эмоционального состояния, хотя некоторые эмоции могут включать в себя желания и стремления, а также осмысление и оценку. Если я боюсь приближающегося грузовика, то у меня формируется желание избежать его натиска. Здесь связь между оценочным элементом моей эмоции и желанием рациональна, поскольку оценка дает вескую причину для желания или нежелания. Однако не факт, что каждая эмоция связана с желанием; я могу быть опечален осознанием того, что когда-нибудь умру, и это не приведет к какому-либо другому желанию, например, чтобы я никогда не умирал. Таким образом, хотя желания и стремления могут фигурировать в характеристике некоторых эмоций, основная структура эмоций включает в себя физическое возбуждение, вызванное конструациями и оценками, которые конституируют эмоцию как специфическую эмоцию, которой она является.
Определение арт-хоррора
Используя это представление об эмоциях, мы теперь в состоянии организовать эти наблюдения об эмоциях арт-хоррора. Если предположить, что "я - член аудитории" - нахожусь в эмоциональном состоянии, аналогичном тому, в котором пребывают вымышленные персонажи, подвергающиеся нападению монстров, то: Я испытываю художественный ужас от некоторого монстра X, скажем, Дракулы, тогда и только тогда, когда
1) Я нахожусь в каком-то ненормальном, физически ощущаемом состоянии возбуждения (дрожь, покалывание, крик и т. д.), которое 2) было вызвано а) мыслью: что Дракула - возможное существо; и оценочными мыслями: что б) этот Дракула обладает свойством быть физически (и, возможно, морально и социально) угрожающим в тех формах, которые изображены в вымысле, и что в) этот Дракула обладает свойством быть нечистым, где 3) такие мысли обычно сопровождаются желанием избежать прикосновения к вещам, подобным Дракуле.
Конечно, "Дракула" здесь - всего лишь эвристический прием. В формулу можно подставить любого старого монстра X. Более того, чтобы избежать обвинений в круговой поруке, позвольте мне заметить, что для наших целей "монстр" означает любое существо, которое, по мнению современной науки, не существует в настоящее время. Таким образом, динозавры и нечеловеческие гости из другой галактики являются монстрами в соответствии с этим условием, хотя первые когда-то существовали, а вторые могут существовать. Являются ли они монстрами, которые также вызывают ужас в контексте конкретной фантастики, зависит от того, соответствуют ли они условиям анализа, приведенный выше. Некоторые монстры могут только угрожать, а не наводить ужас, в то время как другие не могут ни угрожать, ни наводить ужас.
Еще один момент, который следует отметить в предыдущем определении, - это то, что именно оценочные компоненты теории в первую очередь служат для индивидуализации арт-хоррора. И, кроме того, очень важно, чтобы в игру вступили два оценочных компонента: то, что монстр рассматривается как угрожающий и нечистый. Если бы монстр оценивался только как потенциально угрожающий, то эмоцией был бы страх; если только как потенциально нечистый, то эмоцией было бы отвращение. Арт-хоррор требует оценки как с точки зрения угрозы, так и с точки зрения отвращения.
Угрожающий компонент анализа вытекает из того факта, что монстры, которых мы находим в историях ужасов, одинаково опасны или, по крайней мере, кажутся таковыми; когда они перестают быть угрожающими, они перестают быть ужасающими. Оговорка о нечистоте в определении постулируется в результате наблюдения за тем, с какой регулярностью литературные описания переживаний ужаса, испытываемых вымышленными персонажами, включают упоминания об отвращении, отвращении, тошноте, физической ненависти, содрогании, отвращении, отвратительности, мерзости и так далее. Точно так же жесты актеров на сцене и на экране при столкновении с ужасными монстрами передают соответствующие психические состояния. И, конечно же, эти реакции - отвращение, тошнота, содрогание, отвращение, брезгливость и т. д. - характерны для восприятия чего-то вредного или нечистого. (Что касается пункта о нечистоте в этой теории, то убедительно напомнить, что ужасные существа часто ассоциируются с заражением - болезнями, болезнями и чумой - и часто сопровождаются заразными паразитами - крысами, насекомыми и т. д.).
Следует также отметить, что, хотя третий критерий, касающийся желания избежать физического контакта, которое может корениться в страхе перед весельем, кажется в целом точным, лучше считать его чрезвычайно частым, но не обязательным ингредиентом арт-хоррора.28 Эта оговорка включена в мое определение с помощью оговорки "обычно".
В моем определении ужаса оценочные критерии - опасность и нечистота - составляют то, что в некоторых идиомах называется формальным объектом эмоции.29 Формальный объект эмоции - это оценочная категория, которая ограничивает вид конкретного объекта, на котором эмоция может сосредоточиться. Быть объектом арт-хоррора, иными словами, ограничено
