Уроки Толстого и школа культуры. Книга для родителей и учителя. Монография - Виталий Борисович Ремизов

Учебный план в 10–11 классах заметно отличается от государственного стандарта. Главная идея: сохранить базовые предметы (русский язык, литература, история, математика и др.) в объеме 20 (9 кл.) и 18 (10 кл.) часов, добавив 12 обязательных часов на курсы по выбору (от 2 до 4 в течение каждого года, но количество может варьироваться). В зависимости от того, как ученик видит будущую свою судьбу, он свободен выбрать необходимый набор предметов. [Скажем, будущий филолог: История русской и зарубежной литературы, История, Выразительное чтение, Театр, Иностранный язык. Будущий врач: Биология, Физика, Химия, Спортивная секция. Будущий столяр: Блок дисциплин профессионально-технического содержания, Пение или Театр, может быть, Литература и т. д.] Курсы по выбору могут проходит в процессе живого общения с педагогом, а также благодаря возможностям дистанционного обучения. В старших классах постепенно осуществляется переход от форм образования к формам самообразования и саморазвития.

В 10–11 классах при изучении курсов важно сделать акцент на обобщении знаний в области истории, искусства, литературы, естественных наук, математики, познакомить (а на курсах по выбору заложить основы) с современными знаниями, представляющими собой синтез как гуманитарных, так и естественно-научных подходов к изучению картины мира и природы человека.

Последняя ступень образования в «Школе Толстого» соотносима с гимназией, лицеем, колледжем, начальной ступенью вуза. Она дает возможность каждому ученику, помимо обязательного компонента учебного плана, выполнить объем работ, связанный с кругом его будущих профессиональных интересов. На этой ступени сохраняется возможность физического совершенствования личности. С учетом приобретенных умений и навыков процесс этот может протекать самостоятельно. В учебном плане этой ступени предусмотрены и часы на совершенствование творческой деятельности ученика. Отчетность осуществляется во время зачетно-экзаменационных сессий.

Практика свидетельствовала о том, что в «толстовских школах» стандарты образования всегда выполнялись, а образованность учащихся была выше и лучше стандартов.

Эксперимент предполагает индивидуально-личностное отношение к каждому ученику: знание его особенностей, умение не повредить его развитию, создание условий для поддержания становления и раскрытия его способностей, отказ от насилия в пользу усилия, поддержку атмосферы любви в школе, обучение по законам правды, искренности и красоты, исповедование учителем «Часа ученичества».

«Толстовские школы» — учебные заведения разного типа (детский сад-школа, общеобразовательная школа, лицей, гимназия, сельская гимназия, детский дом и т. д.). Каждое имеет свои условия существования, свои традиции. Все это учитывается при составлении учебных планов и программ. И все это призвано служить главной цели: созданию благоприятных условий для развития личности ученика. Важно, чтобы он испытывал чувство внутреннего комфорта — удовлетворения от учебного процесса, форм развития и саморазвития, от сознания невозможности причинить вред другим людям, всему живому, от ощущения того, что он свободная личность, способная защитить круг своих интересов и соотнести их с внешними обстоятельствами, поддержать свое физическое здоровье, не ослабевать в поисках смысла жизни.

Рисунок ученика яснополянской школы «Милый человек Лев Николаевич»

Школа должна быть комфортной как для ученика и его родителей, так и для учителя. Высшее счастье для педагога, когда он вместе с детьми, их мамами и папами может с любовью сказать: «Моя школа». Именно так хотелось бы называть сегодня «толстовскую школу». Это переход в новое качество. Оттолкнувшись от традиции, создатели современной «толстовской школы» высвобождают себя от великого имени ради провозглашения большей свободы и переноса центра тяжести на самого участника процесса, созидающего свою жизнь в «Моей школе».

Атмосфера Казанского университета в середине XIX века, когда ректором был Н. И. Лобачевский, была настолько духовно насыщенной и свободной, что не могла не пробудить в Толстом желания собственными усилиями разобраться в себе и окружающем мире. Здесь прокладывал себе дорогу становящийся разум Толстого, здесь заметно расширились границы самопознания и самоанализа личности будущего художника и мыслителя, здесь закладывались основы культуры духа. Из Казанского университета вышел Толстовский университет самообразования личности, неэвклидова геометрия толстовской духовности.

Личность Толстого, многообразная и богатая, как и Казань с ее многоцветием культур, вер и традиций, с ее стремительной сменой эпох и событий, — всегда источник споров и мифотворчества. Факт сам по себе примечательный и мог бы стать предметом увлекательного исследования на сотни страниц.

В этой же работе речь пойдет об особом роде духовности Толстого, чья личность во многом складывалась именно в казанский период жизни, и о том, насколько путь духовного становления и развития актуален для тех, кто непосредственно связан с проблемами современной культуры и современного образования.

Сложность темы — в самой личности писателя, сумевшего, говоря словами А. М. Горького, «вобрать в себя всё и вся». И все же есть три особенности в Толстом-человеке, которые, с моей точки зрения, уникальны и чрезвычайно важны для всякого, кого волнует пропедевтика духовной жизни. О них кое-что сказано и написано, но до сих пор они не стали предметом серьезного осмысления для педагогов нашего бескрайнего отечества. К ним можно отнести 1) повышенную восприимчивость мира, 2) «чистоту нравственного чувства», 3) «диалектику души».

Толстовский путь нравственных исканий мало известен живущим поколениям. И не потому, что люди лишены жизненной энергетики. Скорее напротив. Предъявленные Толстым к себе и к ним требования столь высоки и необычны, что обыденное сознание или предпочитает о них не думать, или активно отторгает. К сожалению, в наши дни хулителей Толстого не уменьшается, и это стало очевидным в ходе февральской дискуссии 2001 года, развернувшейся в связи со столетием «отлучения» Толстого от церкви.

Есть и другая причина неприятия духовного опыта Толстого. Она коренится в сложившейся за последние три столетия системе образования — образования по общей и вечной дидактике Яна А. Коменского, презревшего индивидуальность и создавшего фабрику особого производства личности — личности по образцу и стандарту.

Изначально (и, думается, отчасти не без влияния опыта ряда профессоров Казанского университета) Толстой пошел по пути неприятия фабричного метода обучения. «Великая дидактика» и классно-урочная система Я. Коменского, созданная в эпоху становления промышленного капитала с целью подготовки трудящихся к производству, вызывали в Толстом чувство негодования и сопротивления. Изначально каждый человек воспринимался Толстым как индивидуальная неповторимость, как особое духовное существо, имеющее непререкаемую ценность жизни.

Через собственный опыт Толстой шел к осмыслению проблемы индивидуального