именно литературно-художественного, он привлекает внимание исследователей-лингвистов, так же как и поэтический, лишь в самые последние годы [см., например, Петрова 2017].
Отдельно к этой троичной типологии можно отнести и некоторые другие типы по способу организации речи, например эссеистический, эпистолярный и автобиографический, которые могут наделяться свойствами дискурса художественного и включать в себя элементы и поэтического, и прозаического, и драматургического дискурсов. Кроме того, литературно-художественный дискурс имеет несколько частных проявлений в зависимости от степени новаторства или стереотипности. Можно представить себе шкалу от экспериментально-художественного (авангардно-художественного) дискурса (который будет интересовать нас дальше) – до дискурса детской литературы и дискурса массовой (популярной) литературы, с промежуточными формами между двумя этими полюсами (например, детская поэзия авангардистов или массовый постмодернистский роман). Параметры изучения этих дискурсов разнятся: фактически они направлены на разные коммуникативные цели и демонстрируют разную степень креативности (неконвенциональности).
Литературный дискурс в своих вариациях, по нашему убеждению, должен рассматриваться в ряду других дискурсов художественной культуры, то есть как явление эстетического порядка. Художественный дискурс объемлет собой такие его основные разновидности, как литературный, театральный, песенно-музыкальный, кинематографический, визуально-перформативный. Все эти типы основаны на вербальных высказываниях, помещенных в разные эстетические формы и контексты. Так, фраза, сказанная героем пьесы, оказывается в разном эстетическом окружении, будь она употреблена в литературном произведении, произнесена актером на сцене или озвучена в кинофильме. Разные виды искусств (в том числе относительно новые исторически виды, такие как кино, перформанс, концептуальное искусство, активизм) придают вербальному высказыванию различные эстетические значимости, или, выражаясь языком когнитивной лингвистики, эстетические фреймы. Расположение текста (и отдельного высказывания) на странице, его телесное проигрывание в театре, включение в монтаж кадров или помещение его в пространственную среду ландшафтного дизайна – в каждом из этих случаев одно и то же вербальное сообщение будет обусловлено целостным контекстом невербальных эстетических форм, сопровождающих языковое высказывание. И вместе с тем все эти варианты словесного выражения имеют общую эстетическую основу – как элементы художественного дискурса.
Художественный дискурс в междискурсивных взаимодействиях
Художественный дискурс, в свою очередь, часто вступает в отношения взаимодействия с другими сопредельными, но типологически отличными от него видами дискурсивных практик. Принципы междискурсивного взаимодействия и различные их виды подробно описаны в работе [Соколова 2016а]. Подобные взаимодействия, согласно определению, данному в этой работе, —
это такой тип отношений между дискурсами, который представляет типологическое сходство и историческое взаимовлияние разных типов дискурсов. Это взаимодействие определяется (a) параллельным развитием дискурсов, (б) освоением и заимствованием отдельных дискурсивных элементов других дискурсов, (в) интерференцией как результатом влияния базового дискурса и (г) взаимным воздействием дискурсов на разных этапах их развития [Соколова 2016а: 12].
Эта концепция развивается О. В. Соколовой на материале авангардно-поэтического, рекламного и PR-дискурсов, собирательно относимых к «дискурсам активного воздействия». В другой работе этого автора рассматривается понятие «гибридизации дискурсов» [Соколова 2016б]. Эта терминология оказывается применимой в самом широком диапазоне интердискурсивных исследований.
Целесообразно представить перечень дискурсов, с которыми ХД взаимодействует по преимуществу и с которыми вступает чаще всего в отношения междискурсивного трансфера: фольклорный (особенно на этапе становления авторского ХД и его выделения из народного творчества, но и на современном этапе – в фольклорных элементах художественных произведений); мифологический; религиозный (он же сакральный, ритуальный); историософский (например, проникновение исторического нарратива в художественный текст); философский 95; научный 96; политический; агитационный (пропагандистский, PR) 97; рекламный 98; журналистский (вариации: публицистический дискурс, дискурс СМИ); утилитарный (связь с ХД прослеживается, например, в творчестве поэтов и художников-концептуалистов); обыденный (повседневный).
Помимо перечисленных типов дискурса, активно вступающих во взаимодействие с ХД в разные исторические периоды, отдельно можно отметить (следуя разграничению В. И. Карасика в [2002]) такие разновидности, как персональный и институциональный дискурсы. Персональный дискурс может быть связан с любым из перечисленных, в случаях, когда субъективность от первого лица выходит на первый план. Вариантами персонального (или эго-дискурса) являются дискурсы эпистолярный, дневниковый, эссеистический, мемуарный. Институциональный дискурс во взаимодействии с ХД может быть представлен, к примеру, манифестарным дискурсом или дискурсом коллективных литературных групп 99.
2. Художественная коммуникация как разновидность языковой коммуникации
Прояснив и определив ключевую для нас теоретическую категорию художественного дискурса, мы переходим к формулировке положений, относящихся к функционированию этой разновидности дискурса, и в первую очередь к природе художественной коммуникации и ее компонентов. Коммуникация как взаимодействие между участниками общения формирует совокупность вербальных высказываний, образующих дискурс.
Коммуникативно-дискурсивный подход к художественному слову
Как мы отмечали в главе I, отдельные «проблески» коммуникативной концепции языка искусства возникали еще у немецких и английских романтиков, пытавшихся выяснить природу отношений между творцом и творением. Романтическая парадигма породила и теорию В. фон Гумбольдта, размышлявшего о роли языка в человеческом общении, и впоследствии – уже на психологической основе – концепцию языка как искусства А. А. Потебни и его школы 100. Так, Потебню интересовал процесс понимания в передаче мысли посредством языка, а его последователя А. Г. Горнфельда – процесс восприятия и толкования вербального произведения искусства. Однако эти концепции вряд ли можно еще признать коммуникативно-ориентированными, так как они не учитывают все стороны коммуникативного процесса.
Одним из первых о коммуникативной природе слова и языка заговорил Г. Г. Шпет, убежденный в социальной природе слова как средства общения. В «Эстетических фрагментах» он писал:
Слово есть чувственный комплекс, выполняющий в общении людей специфические функции: основным образом – семантические и синсемантические и производным – экспрессивные и дейктические (указание, призыв, приказание, жалоба, мольба и т. д.). Слово есть prima facie сообщение. Слово, следовательно, средство общения; сообщение – условие общения [Шпет 2007: 207].
Примечательно, что он выделяет уже триаду языковых функций, скорее всего с опорой на лингвистическое учение А.
